В объятиях графа - Элизабет Хойт

Затем Эдвард вежливо пожелал ей спокойной ночи и попросил экономку проводить ее в предназначенную ей комнату. Так как карета со слугами и Фэнни еще не прибыла, спальня оказалась в полном распоряжении Анны. В стене комнаты она увидела маленькую дверь, ведущую в соседнее помещение, и у нее появились мрачные подозрения на этот счет. Спальня выглядела слишком огромной, чтобы быть просто комнатой для гостей. Он не мог поместить ее в анфиладу комнат графини, не так ли? Он бы не посмел.

Она вздохнула. На самом деле он посмел бы.

Часы на каминной полке уже пробили час. Конечно же, если бы Эдвард собирался прийти к ней, он бы уже сделал это. Правда, попытка не принесла бы ему ничего хорошего. Она заперла обе двери.

Твердые мужские шаги раздались по лестнице.

Анна замерла, как заяц, на которого упала тень птицы или хищника. Она посмотрела на дверь, ведущую в коридор. Шаги приближались, поступь замедлилась, когда они достигли ее двери. Затем шаги остановились.

Все ее существо сконцентрировалось на дверной ручке.

Последовала пауза, и шаги возобновились. Дверь дальше по коридору открылась и закрылась. Анна откинулась на подушки. Естественно, она испытала облегчение от такого поворота событий. Очень сильное облегчение. Разве любая истинная леди не испытала бы облегчение, избежав изнасилования графом-демоном?

Она раздумывала, как бы истинная леди предстала в спальне графа-демона для изнасилования, когда замок на двери в смежную комнату щелкнул и открылся. Эдвард медленно вошел, держа ключ и два бокала.

– Я подумал, можете ты захочешь выпить со мной бренди? – Он сделал жест бокалами.

– Я… м-м… – Анна помедлила, чтобы прочистить горло. – Я не хочу бренди.

Он подержал бокалы еще некоторое время на весу, прежде чем опустить их.

– Нет? Ну…

– Но ты можешь выпить его здесь. – Слова Анны вступили в противоречие со словами Эдварда.

Он молча уставился на нее.

– Со мной, я хотела сказать. – Она чувствовала, как ее щеки начинают пылать.

Эдвард повернулся к ней спиной, и на ужасное мгновение Анна подумала, что он уйдет в конце концов. Но он поставил бокалы на стол, снова повернулся к ней лицом и начал снимать галстук.

– На самом деле я пришел сюда не для того, чтобы выпить стаканчик спиртного на ночь.

У нее перехватило дыхание.

Эдвард бросил галстук на стул и стянул рубашку через голову. Ее глаза немедленно устремились на его голую грудь.

Он посмотрел на нее:

– Без комментариев? Я думаю, этого достаточно для начала.

Эдвард сел на кровать, чтобы стянуть сапоги, а потом и чулки. Кровать прогнулась под его весом. Он встал и опустил руки к пуговицам на бриджах из оленьей кожи.

Она перестала дышать.

Эдвард зло улыбнулся и медленно расстегнул пуговицы. Он сунул большие пальцы за пояс бриджей и снял их одним движением вместе с кальсонами. Затем он выпрямился, и его улыбка растаяла.

– Если ты собираешься сказать «нет», сделай это сейчас. – Его голос звучал несколько неуверенно.

Анна неторопливо рассматривала его. Ее взгляд скользил от полуприкрытых черных глаз к широким плечам и худому животу, к утолщающейся мужественности, к мускулистым бедрам и волосатым икрам и, наконец, к крупным костлявым ступням. Свет был приглушенным, как в «Гроте Афродиты», и она хотела сохранить в памяти его образ на случай, если никогда больше не увидит. Он стоял, предлагая ей себя при свете свечи. Она обнаружила, что ее горло слишком охрипло, чтобы говорить, поэтому просто протянула руки. Эдвард на мгновение закрыл глаза. Неужели он действительно думал, что она отправит его обратно? Затем он беззвучно подошел к кровати. Он остановился рядом с ней. Склонив голову с неожиданной элегантностью, он поднял руку, чтобы снять ленточку со своей косы. Черный шелк рассыпался по покрытым шрамами плечам. Он забрался в кровать и склонился над ней, его волосы щекотали ей лицо. Он опустил голову, чтобы покрыть нежными поцелуями ее щеки, нос и глаза. Она пыталась поднять свои губы к его губам, но он ускользал от нее. Пока она не стала нетерпеливой.

Ей так сильно были нужны его губы.

– Поцелуй меня. – Она запустила пальцы в его волосы и притянула его лицо к своему.

Он открыл губы над ее ртом, вбирая в себя ее дыхание, и это было похоже на благословение. Это так правильно. Она знала это теперь. Она знала, что эта страсть между ними – самая совершенная вещь на свете.

Она извивалась, пытаясь приблизиться к нему, но его ладони и колени по обе стороны ее тела пригвоздили к кровати простыню, которой она была укрыта. Она оказалась в ловушке. Он насиловал ее рот в свое удовольствие. Он давал себе достаточно времени, грубо, потом нежно, а затем снова грубо, пока она не почувствовала, что ее желание тает внутри ее.

Неожиданно он отклонился назад, стоя на коленях. На его груди появился слабый блеск пота. Она застонала низко и гортанно. Он, такой великолепный, такой красивый, в этот самый момент полностью принадлежал ей.

Он перевел свой взгляд на ее лицо, затем вниз, когда поднял простыню с ее груди. На ней была только сорочка. Он натянул тонкое одеяние на ее груди и наслаждался результатом. Она чувствовала, как соски напряглись, упираясь в ткань. Тугие и желающие. Ждущие его прикосновения. Он наклонился вниз, положил свой влажный рот на сосок и ласкал его через сорочку. Сладостное ощущение так остро пронзило ее, что она взбрыкнула. Он перешел к другому соску и сосал его точно так же, пока кончики ее грудей не стали окружены влажной прозрачной тканью. Он отстранился назад и подул на один, затем на другой сосок, заставляя ее задыхаться и бороться.

– Прекрати играть. Ради всего святого, прикоснись ко мне. – Она не узнала собственного голоса, хриплого и молящего.

– Как хочешь.

Он схватил вырез ее сорочки и одним движением разорвал тонкий материал. На секунду Анна оробела. Сегодня на ней не было скрывающей лицо маски. Это она сама занималась любовью с Эдвардом. Без притворства, за которым можно было спрятаться; он мог видеть ее лицо, ее эмоции. Затем он снова устремился вниз и захватил ее соски своим ртом. Горячее сосание после прохлады влажной ткани довело ее почти до грани. В то же самое время он рылся своими длинными пальцами в ее девичьих волосах.

Она затихла, ожидая, затаив дыхание, когда он нежно искал, а потом нашел то, что искал. Он начал коварные круговые движения своим большим пальцем. О господи, как это приятно. Он точно знал, как прикасаться к ней. Она замурлыкала, ее бедра инстинктивно следовали за его рукой. Он вонзил свой палец в глубь ее, и она задрожала от неожиданной бури своего оргазма.

Его дыхание прошелестело над ее закрытыми веками: