Блистательный маркиз - Джулия Куин

— Кровь? — К собственной досаде, Элизабет не сдержала испуганного возгласа и стремительно повернулась к Джеймсу. Ему, конечно, нет прощения, и она не желает его больше видеть, но это вовсе не значит, что она хотела его изувечить.

— Нет никакой крови, — буркнул Джеймс. Кэролайн подняла глаза на мужа и сообщила:

— Она ударила его дважды.

— Дважды? — Блейк ухмыльнулся. — Неужели?

— Это не смешно! — одернула его Кэролайн. Блейк посмотрел на сидевшего на земле Джеймса.

— И ты позволил ей дважды съездить тебе по физиономии?

— Да уж, научил на свою голову…

— Крайне непредусмотрительно с твоей стороны, дружище.

Джеймс одарил его сердитым взглядом.

— Я пытался научить ее защищаться.

— От кого? От тебя?

— Конечно же, нет! От… О, ради Бога, какая разница. Я… — Джеймс поднял глаза и, увидев, что Элизабет пытается улизнуть под шумок, вскочил на ноги. — Вы никуда не пойдете! — прорычал он, ухватив ее за пояс.

— Сейчас же отпустите! Ух… ох… Джеймс! — Она билась, как вытащенная из воды рыба, безуспешно пытаясь повернуться к нему лицом. — Отпустите, вам говорят!

— Ни за что!

Элизабет бросила умоляющий взгляд на Кэролайн. Не может же женщина не посочувствовать ее положению?

— Пожалуйста, скажите ему, чтобы он отпустил меня.

Кэролайн перевела взгляд с Джеймса на Блейка, а затем снова на Элизабет. Явно разрываясь между лояльностью к старому другу и сочувствием к Элизабет, она неуверенно произнесла:

— Я… я не знаю, что здесь происходит, кроме того, что он скрыл от вас, кто он такой.

— Разве этого мало?

— Вообще-то, — уклончиво сказала Кэролайн, — Джеймс редко говорит людям, кто он такой.

— Что?! — взвизгнула Элизабет и, изогнувшись немыслимым образом, пихнула Джеймса в его аристократическое плечо. — Вы уже проделывали такие штуки? Ах вы презренный, безнравственный…

— Довольно! — рявкнул Джеймс. Шесть голов в масках как по команде выглянули из-за угла.

— Лучше нам все-таки войти в дом, — вымолвила Кэролайн слабым голосом.

— Если, конечно, вы не предпочитаете объясняться на публике, — добавил Блейк.

— Я хочу домой, — заявила Элизабет, но никто не обратил внимания на ее слова. Впрочем, удивляться нечему — никто не обращает внимания на то, что она говорит, весь вечер.

Джеймс коротко кивнул Блейку и Кэролайн, а затем указал головой в сторону дома. Хватка его на поясе Элизабет усилилась, и когда он двинулся к дому, ей ничего не оставалось, как следовать за ним.

Спустя несколько минут она оказалась в библиотеке, поражаясь иронии судьбы. Злополучная книга по-прежнему лежала на полке там, где она ее оставила.

Элизабет подавила внезапный приступ веселья. Миссис Ситон попала в точку. За каждым углом прячется по маркизу. Повсюду притаились благородные господа, которые только и ждут, чтобы унизить бедных, ничего не подозревающих женщин.

Именно это проделал с ней Джеймс. Он унижал ее каждым своим уроком, как поймать мужа — да еще маркиза, будь он проклят! Он оскорблял ее всякий раз, обучая флирту и кокетливым ужимкам. И марал своей ложью, когда целовал, притворяясь, что он всего лишь скромный управляющий имением.

Если бы Джеймс не держал ее за пояс, она, возможно, схватила бы чертову книжонку и вышвырнула в окно — а затем вытолкнула бы его следом за ней.

Почувствовав на себе его обжигающий взгляд, Элизабет подняла глаза и поняла, что ее внимание к произведению миссис Ситон не осталось незамеченным.

— Ни слова, прошу вас, — прошептала она, болезненно ощущая присутствие Рейвенскрофтов. — Пожалуйста, я не вынесу такого позора.

Джеймс коротко кивнул, и Элизабет обмякла от облегчения. Она совсем не знала Блейка, едва знала Кэролайн, но не могла вынести и мысли, что они узнают, что она дошла до такого жалкого состояния, что обратилась к руководству по поиску мужа.

Блейк закрыл за собой дверь и с невозмутимым видом оглядел компанию, собравшуюся в комнате.

— Э-э, — произнес он, переводя взгляд с Элизабет на Джеймса и обратно, — может, вы хотите, чтобы мы вас оставили?

— Да! — отрезал Джеймс

— Нет! — повысила голос Элизабет.

— По-моему, нам нужно уйти, — сказал Блейк жене.

— Элизабет хочет, чтобы мы остались, — возразила Кэролайн. — И потом, их нельзя оставлять наедине.

— Это неприлично, — поспешила добавить Элизабет. Если она останется наедине с Джеймсом, он быстренько ее уломает и заставит забыть о ее праведном негодовании. Несколько ласковых слов и нежных прикосновений, и она перестанет соображать, что хорошо, а что плохо, где правда, а где ложь. Она понимала, что это вполне в его власти, и злилась на себя за это.

— Боюсь, нам поздно думать о приличиях, — ядовито заметил Джеймс.

Кэролайн тяжело прислонилась к столу.

— О Боже!

Блейк с веселым недоумением посмотрел на жену.

— С каких это пор тебя волнуют приличия?

— С тех самых… О, перестань. — А затем, понизив голос, добавила:

— Разве ты не хочешь, чтобы они поженились?

— Десять минут назад я даже не подозревал о ее существовании.

— Я не собираюсь выходить за него замуж, — заявила Элизабет, хотя ее голос и дрогнул при этом. — И вы меня очень обяжете, если не будете разговаривать между собой так, словно меня нет в комнате.

Кэролайн потупила взор.

— Извините, — произнесла она. — Терпеть не могу, когда так поступают со мной.

— Я хочу домой, — снова сказала Элизабет.

— Понимаю, дорогая, — промолвила Кэролайн, — но вначале нужно разобраться с этим делом и…

Вдруг кто-то забарабанил в дверь.

— Убирайтесь! — заорал Блейк.

— Завтра утром вы будете чувствовать себя гораздо лучше, если мы сегодня во всем разберемся, — продолжила Кэролайн. — Обещаю вам…

— Тихо!

Комната содрогнулась от необыкновенной мощи голоса Джеймса, а Элизабет осела на пол. К несчастью, он все еще удерживал ее за пояс, и она чуть не задохнулась, когда он врезался ей в ребра.

— Джеймс, — пропыхтела она, — отпустите. Что он и сделал, но скорее для того, чтобы погрозить им всем кулаком, чем по какой-либо иной причине.

— Во имя Господа, — прогремел он, — как человек может думать при таком шуме? Неужели мы не можем вести общий разговор? Один, но в котором будут участвовать все!

— Вообще-то, — вступила Кэролайн, возможно, несколько необдуманно, — если быть точным, мы все обсуждаем один и тот же вопрос. Конечно, мы говорили одновременно, но…

Муж властно притянул ее к себе, она приглушенно охнула и не проронила больше ни звука.

— Мне нужно поговорить с Элизабет, — заявил Джеймс. — Наедине.