Странник (The Wanderer) - Фриц Лейбер

Через плотные занавески медленно просачивалась зловещая, пронизывающая до мозга костей тишина – она тяжело ложилась на сердце, сжимала горло, замораживала огоньки свечей. Однако, через какое-то время Джейк вырвался из этого завораживающего забвения, сильно ударил по клавишам и громкий веселый припев рассеял тишину. Сэлли встала и ритмично покачиваясь начала громко и весело петь!

Я девушка в Ковчеге Ноя Ты мой старый Король Морей.Наша любовь больше чем Солнце, Чем Орион и Мессье-31…Ты бросил к моим ногам небоскреб!Наша любовь больше всего.Левой рукой Джейк импровизировал аккомпанемент, а правой подал Сэлли листок бумаги.

– Спой еще разок, – сказал он.

– О, боже, Джейк! – воскликнула девушка. – Тут какие-то ненормальные слова! И как я должна петь эти кляксы?

– Эти ненормальные слова я нашел в интересном «списке самых важных небесных объектов», в одной из этих толстых книг твоего приятеля-интеллектуала. Мы должны создать соответствующее настроение, которое подходило бы к этой новой планете.

– Планеты-шманеты! Как мне это все надоело! Если бы не Хьюго, ты уже давно был бы под водой! Интересно, где он сейчас? Ну, хорошо, Джейк, играй.

Держа листок перед глазами, Сэлли снова начала извиваться всем телом:

Я девушка в Ковчеге Ноя, Ты мой старый король Бурь, Наша любовь больше, чем солнце, Чем Орион и Мессье-31…

Ты бросил к моим ногам небоскреб!

Наша любовь больше всего.

– Вот это будет бомба! – заливаясь радостным смехом крикнул Джейк. – Мы соберем за это чудо-аплодисменты!

– Да, – согласилась Сэлли, протягивая руку за бокалом. – Но мне, почему-то кажется, что мы будем единственными артистами в холодном влажном театре…

Ричард Хиллэри чувствовал странное возбуждение, когда маршировал по обочине дороги, на которой быстро высыхали лужи соленой воды, по направлению на запад от Ислайпа. Внезапно, прямо перед собой он увидел двух небольших серебристых рыбок и маленького зеленого рака, неуклюже ползущего по свертку мокрой материи, которая скорее всего была студенческой мантией. Тут же, посмотрев на юг, Ричард увидел старые башни Оксфорда, а на них четкий коричневый след, оставленный водой во время прилива. Он задержал дыхание, поднял руки и стоял так, словно намеревался прыгнуть с трамплина – он вообразил себе, что плывет, как безумный по водам Северного или Ирландского моря, которые несколько часов назад заливали окрестности Оксфорда.

Все еще в возбуждении, он рассмеялся, опустил руки и ускорил шаги. Временами ему становилось не по себе при виде того, что оставила после себя вода, особенно, если это касалось человеческих трупов. Однако, он тверда придерживался принципа, которым может быть пользовались все пешеходы во все времена: не смотреть на то, что не движется.

В течение последних нескольких километров он несколько раз вынужден был напоминать себе о непоколебимости этого принципа. Пока что ни одна из мокрых фигур, которые он видел, не шевелилась.

Ему повезло, потому что неподалеку от Чилтерн Хиллс, где он ночевал, он остановил автомобиль, который подвез его на значительное расстояние. Ричард отправился в путь ночью, сразу же после того, как увидел на востоке воду. На шоссе его подобрала супружеская пара, едущая из Литворка. Они ехали в Оксфорд за сыном, о котором очень беспокоились. Они не верили в наводнения и были склонны недооценивать их. Супруги угостили Ричарда бутербродом и несколькими глотками кофе. Через какое-то время их движение замедлилось, так как на дороге оказалось довольно оживленное автомобильное движение. К утру они наконец добрались до залитой равнины Оксфорда и там, на размокшей болотистой дороге застряли окончательно в дорожной пробке. Ричард попрощался с этими милыми людьми и вылез из машины. Пробке, казалось, не было конца, и Ричард уже не мог без сочувствия смотреть на своих попутчиков, сидевших в ошеломлении и отчаянии, не знавших, что делать.

Нужно составить план, – думал он, быстро маршируя в группе других парней, и смотря на двойной поток обрызганных грязью автомобилей, медленно движущихся на запад. Ричард прошел по забитому людьми и машинами мосту, который отделяло от бурлящей воды не больше метра, на другую сторону реки Червелл. Он подумал над тем, соленая ли вода, там внизу, но не остановился, чтобы проверить. Он также размышлял о том, вошла ли вглубь суши вода, которая ночью вызвала наводнение, по руслу Темзы, или же добралась сюда из далекого залива Уош на западном побережье Англии, где прилив обычно достигает десяти метров, заливая по дороге низину Фенландс, возвышение между Девентри и Вестчестером, и даже ущелья в горах Костенолдс. Но подобные рассуждения не приводили к обдумыванию плана, а солнце жгло ему спину.

Он также думал… но тут раздался тихий приглушенный шум мотора и люди двинулись ближе к дороге: двумястами метрами дальше маленький вертолет снижался для посадки. Молодая женщина в грязном переднике санитарки, выпрыгнула из кабины на землю и подбежала к единственному существу, которое не испугалось приземляющейся машины: к молодой женщине, сидящей в грязи, с ребенком на руках. Санитарка забрала ребенка, заставила молодую женщину встать, подвела ее к вертолету и помогла сесть в машину. После этого не отвечая на крики и вопросы людей из толпы, она быстро взобралась в кабину и вертолет поднялся в воздух.

Ричард, злой на самого себя, выругался и двинулся вперед. Подобные сцены наполняли его грустью и вовсе не помогали принять какое-либо решение.

Вскоре, однако, он все же смог обдумать определенный план. Прежде чем вода снова поднимется, необходимо во что бы то ни стало добраться до Котсволда. Переждать там прилив, затем во время отлива направиться в сторону Тьюксбери, пройти равнину Северна и добраться до Мальвери Хиллс. Так, шаг за шагом, он дойдет, наконец, до Черных Гор в Уэльсе, где его, пожалуй, не настигнет даже самый большой в мире прилив. От такого чудесного плана он воспрял духом.

Конечно было бы лучше вернуться на Чилтерн Хиллс, или взобраться не на слишком высокие горы, находящиеся к востоку от Ислайпа. Однако, Ричард вовремя предусмотреть тот факт, что эти места будут занимать толпы людей, продолжающие бежать на запад от Лондона. Кроме того, наибольшее отвращение будила в нем мысль, что он должен был бы теперь где-то остановиться, хотя бы в безопасном месте наверху и там ждать в бездеятельности. Это было невыносимо – он чувствовал, что должен, обязан был идти вперед. Кроме того, он хотел осуществить план, который составил с таким усилием. Он сказал о своем плане двум пожилым мужчинам, с которыми шел уже пару часов. Первый ответил, что план этот совершенно нереален, сумасшедшая идея, и только. Другой заметил, что таким образом можно было бы спасти половину Англии и поэтому следует немедленно известить соответствующие власти. С этими словами он начал размахивать палкой, стараясь привлечь внимание летчика, кружащегося над ними вертолета.