"Фантастика 2023-130". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Демченко Антон Витальевич

От идей осмотреть подворье я отказался сразу. Трудно представить, что колдун спрячет самого себя где-нибудь в конюшне или, скажем, в бане. Он слишком дорожит своим истинным обликом, чтобы оставить его без присмотра. Необходимый нам предмет наверняка скрыт в тереме, причем, скорее всего, в рабочем кабинете или спальне. В местах, где посторонние люди не появляются.

Однако для очистки совести мы решили начать осмотр дома с первого этажа. Это была вотчина Кузьминичны, тут находились кухня, кладовые и прочие хозяйственные помещения. Время уже было позднее, с ужином давно покончили, все слуги отпущены, стало быть, мешать нам особо некому. Шарик толкнул лапой входную дверь, и мы с Золотухой последовали за ним.

Как же было больно и, главное, обидно вступить в свой собственный дом не хозяином, а крылатым котом сомнительной внешности и с расцарапанной мор… с расцарапанным лицом. Однако давать волю нахлынувшим чувствам я не собирался. Вот покончу с этим делом, тогда и пожалею себя со всей прилежностью. А пока берегись, Азнавур, твоя смерть уже ступила на мягких лапах на тропу войны. Так же тихо и незаметно она подберется к тебе на расстояние удара, осторожно похлопает по плечу и скажет ласково: «Пора, Азнавурушка, пора, погань импортная, загостился ты на этом свете, пора и честь знать».

От этой мысли мне стало тепло и приятно. Я так и представил, как поднимаю посох, читаю заклинание…

– Ай, больно же!

Видимо замечтавшись, я сбился с ритма и в тот момент, когда Золотуха остановилась, как ни в чем не бывало продолжил движение. Остановила рыжая меня очень просто, но совершенно негуманно – цапнула за хвост.

Спустя мгновение подле нас уже оказался Шарик и с размаху залепил мне затрещину. Под действием такого мощного аргумента и в связи с разницей в весе я словно мячик отлетел назад, под пузо Золотухи. Я уже хотел было выбраться оттуда и высказать все, что думаю о подобном отношении к котам вообще и ко мне в частности, но Золотуха просто легла на пол, придавив меня всей своей массой. И мне уже было не до выяснения отношений, все силы я бросил на то, чтобы не оказаться раздавленным.

– Вроде кричал кто? – раздался голос Фрола прямо надо мной.

– Показалось, – вторил ему голос брата, – нет тут никого, кроме собак.

– Ну на нет и суда нет, – охотно согласился ратник, и братья прошествовали мимо, ворча себе под нос что-то насчет неугомонного Даромира и мании преследования.

Как только голоса смолкли, Золотуха поднялась и даже помогла отлепить от пола то, что от меня осталось. Некоторое время понадобилось, чтобы восстановить дыхание, и уже после этого я от души поблагодарил своих лохматых друзей. Обошлись они со мной, конечно, грубо, но эффективно. Ребята были совершенно правы: показываться на глаза ратникам мне не стоило, до поры до времени меня вообще никто не должен видеть. Весть о пропавшем и неожиданном вернувшемся Барсике могла долететь и до ушей Азнавура.

Шарик с Золотухой выслушали извинения, милостиво меня простили, я клятвенно заверил их, что сладкие планы мести буду строить в другом, более безопасном месте, и мы приступили к делу.

Со всей тщательностью мы обыскали, обнюхали, облизнули чуть ли не каждый уголок на первом этаже, но так ничего подозрительного и не обнаружили. Нужно было двигаться дальше. Наш лохматый авангард лукаво подмигнул мне и в три прыжка преодолел лестничный пролет. Мы с Золотухой по понятным причинам двигались значительно медленнее. Как ни странно, но у меня появилась возможность осмотреться. А что еще остается, если передвигаешься со скоростью беременной черепахи, а строить планы праведной мести запрещено.

Осторожно выглядывая из-под Золотухи, я смог оценить произошедшие с моим домом изменения. Во-первых, тихо. При мне никогда не стояло такой ненормальной тишины. Согласитесь, в доме, где живут две маленькие колдуньи, это совершенно противоестественно. Сейчас еще не поздно, самое время для последней шалости на сон грядущий.

Во-вторых, в тереме сделан глобальный ремонт, и это меня не радовало. Нет, конечно, после того как тут порезвились мои детишки, он был просто необходим, но… Исчез какой-то необъяснимый дух того, старого дома. Своеобразное ощущение живших здесь нескольких поколений, ощущение чего-то большего, чем просто крыша над головой. Это дух семьи, накапливается он годами и начисто отсутствует в новых стенах. Вот как сейчас, когда взяли терем-теремок и разобрали по бревнышку, а уже потом восстановили в былом виде.

Говорила мне Сима, лирические послабления можно давать себе только в том случае, когда абсолютно уверен, что никто ими не воспользуется и не вцепится тебе в глотку. Дух, семья, бревнышки… Пока я предавался сладким рассуждениям, оказалось, что мы добрались до моего, тьфу, то есть уже не моего кабинета. И как только передовая часть нашего отряда поравнялась с дверью, та резко отворилась. Золотуха тут же рухнула, тем самым уже во второй раз немилосердно прижав меня к дубовому и давно не метенному (безобразие!) полу. На пороге стоял не кто иной, как… Даромир, белый колдун, боярин, муж, воспитатель, отец и еще куча титулов и заслуг, с той лишь помаркой, что под его (или моей, кому как будет угодно) личиной, скрывалась совсем другая личность.

Эта бледная личность стояла с посохом на изготовку (заметьте, моим посохом!), направленным в грудь Шарика. Одно мгновение – и с его конца сорвется убийственное заклинание, оно так и искрилось на серебряном набалдашнике. Пес замер, всем своим невозмутимым видом отражая пронзительный взгляд Азнавура.

Воспользовавшись паузой, несмотря на всю придавленость, я осторожно раздвинул рыжую шерсть (она постоянно лезла мне в глаза) и вытянул лапу. Конечно, посоха у меня нет, но и без него я чего-то стою и безучастно смотреть, как убивают моего друга, не собираюсь. Конечно, жалко портить свое собственное тело, но тут уж ничего не поделаешь. Не разбивши яйца, не приготовишь яичницы, не раскрывши улья, не приготовишь медовуху.

– Нет, это не ты, – раздался мой собственный голос, – у того глаза наглые.

Е-мое, да что это они все поклеп на мои глаза наводят! И никакие они не наглые, а очень даже честные, ясные и голубые.

Мой бывший помощник опустил руку и вздохнул с облегчением. В то же мгновение Золотуха сменила позу, надежно укрыв меня своей густой шерстью. Конфликт не исчерпан, он просто отложен до лучших времен.

– Извини, показалось, – попытался снять напряжение псевдо-Даромир и с плохо скрываемым раздражением потрепал пса по загривку.

Пес осторожно махнул хвостом, но с места не сдвинулся.

– Извини, говорю, – тем же тоном продолжил Азнавур, – сам знаешь, расслабляться в нашей жизни нельзя. Сам-то ты куда направлялся?

На этот раз хвостом Шарик завилял активнее. Момент нерешительности длился не больше мгновения. По его окончании пес показательно зевнул, и слегка отстранив стоявшего в проходе Азнавура, нагло вошел в кабинет. Конечно, мне из коридора видно не было, но, судя по характерному грохоту, он разлегся на своем законном коврике.

А вот это по мне, наглеть так наглеть! Я что есть силы двинул локтем в живот Золотухи, настойчиво предлагая последовать примеру ее супруга. Рыжая была явно не настроена рисковать и не сдвинулась с места. Пришлось двинуть ее еще разок, и посильнее. Золотуха что-то недовольно пробормотала, но была вынуждена сдать свои позиции. Поднимались мы синхронно, и, судя по безразличному взгляду, которым наградил нас Азнавур, довольно удачно. Так же без проблем мы прошествовали в кабинет, и улеглись подле застолбившего место Шарика. Хозяин кабинета (к сожалению, этим человеком был в данный момент не я) был явно раздосадован таким поворотом, тем не менее вслух возражать не решился. Как-никак он косил под меня, а я обожал общество лохматой парочки.

Азнавур нервно прошелся по кабинету и еще раз внимательно посмотрел на Шарика. Тот ответил лучезарной улыбкой, виляющим хвостом и совершенно невинным выражением лохматой физиономии. Похоже, после этого пес полностью реабилитировался в глазах хозяина и необоснованные подозрения были с него сняты. Во всяком случае, колдун перестал на него пялиться.