Когда ты желанна (ЛП) - Леджен Тамара

- Да, но только потому, что я заставил ее сделать это! - сказал Дориан. - Когда я схлестнулся с нашей матерью, она знала, что у нее нет другого выбора, кроме как подписать бумаги, которые я положил перед ней. В противном случае она была бы совершенно опозорена. Она тебе этого не говорила?

- Нет, этого oна не говорила. Я до сих пор не понимаю, - продолжил Саймон после небольшой паузы. - Как завещание оказалось у Салли? И почему она держала это в секрете все эти годы?

- Боюсь, ты схватил не тот конец палки, - хмыкнул Дориан. - Я получил его от Кратчли, а не от Салли. Он адвокат в Ашленд-Хитe. Наш отец послал за ним, когда был на смертном одре. Клерк сделал копию завещания. Документ должeн был быть подписан и засвидетельствован в день смерти нашего отца, но он не успел. Это была копия, сожженная нашей матерью, а не оригинал, слава богу!

- Что ты имеешь в виду? Она сожгла завещание отца?

- О, да. Хотчкисс видел, как она это сделала. К счастью для нас, она не подозревала о существовании оригинала. Полагаю, она тоже этого не говорила?

- Нет.

- Я так и думал, что нет. Теперь, по крайней мере, ты понимаешь, почему я должен отдать Салли ее деньги. Это то, что хотел наш отец.

- Да, - Саймон вернул ему завещание. - На твоем месте я сделал бы то же самое.

- Хорошо, -  сказал Дориан. - Я рад, что мы согласны. Салли отказалась принять что-либо из этого, если мы не договоримся. И процент тоже. Мы и об этом договорились?

- В данных обстоятельствах я считаю, что наша мама должна платить проценты, - возразил Саймон. - Селия может даже иметь право на возмещение убытков.

- Я тоже так сказал. Но Салли не хочет даже слышать об этом. Она не взяла бы ни пенни у нашей мамы.

Саймон пожал плечами.

- Мы не можем заставить ее. Во что бы то ни стало, дай ей двадцать пять тысяч фунтов, как указано в завещании. Я полагаю, она заслужила это, сделав старика счастливым.

- Прошу прощения? - нахмурился Дориан.

- Я не сужу ее, - надменно сказал Саймон. - Она вышла из канавы ни с чем. Должно быть, она была в восторге, когда моя мать заинтересовалась ею, но особенно, когда заинтересовался мой отец. Я полагаю, что искушение было слишком велико, чтобы сопротивляться, с обеих сторон. Был ли он первым, чтобы пoиметь ее? Или ты добрался до неe первым?

- Что? - Дориан был на ногах, его лицо было совершенно белым. - Что, черт возьми, ты говоришь?

- Не могу сказать, что виню тебя, - продолжал Саймон. - Она прекрасна. Должно быть, она была чем-то совершенно невинным. Почему нет, если бы я был там, я бы сам соблазнился.

- Встань! - сказал Дориан, быстро двигаясь по комнате. - Встань! Я не могу ударить тебя, когда ты сидишь. Как ты смеешь подразумевать, что я... что  наш отец... - в этих отношениях не было ничего плохого. Мой отец обожал ее. Он был в восторге от ее компании.

Саймон остался там, где он был.

- Очевидно, - протянул он. - Зачем еще он оставил ей столько денег?

- Ты подлец! - Дориан сжал кулаки. - Ради бога, она была ребенком! Ей было всего четырнадцать лет, когда умер наш отец. То, что вы предлагаешь, слишком мерзко даже предполагать!

Саймон имел совесть выглядеть пристыженным.

- Четырнадцать? Меня заставили поверить, что она старше - намного старше.

- Поверить! - с горечью повторил Дориан. - Да, нашей матери! Что именно тебе сказала старая ведьма?

Саймон провел рукой по глазам.

- Это девушка соблазнила всех в доме. Что и ты, и мой отец были влюблены в нее. Что твоя жена была дикой от ревности. Это правда?

- Нет, - яростно сказал Дориан. - Конечно, мы все любили Салли. Она была таким милым, умным ребенком. Моя жена? Ревновала к ней? Она была ребенком, которого Джоанна так отчаянно хотела, но никогда не могла иметь, бедная женщина. Мне кажется, что единственной, кто ревновал к Салли, была наша мать!

- Но она также сказала мне, что, когда наш отец умер, ребенок соблазнил другого богатого старика. Он женился на ней. Она была замужем раньше, не так ли? Ты сам сказал мне это.

- О, боже! - Дориан нащупал стул. - Как она могла быть такой злой? Вот что случилось. Когда умер наш отец, Салли было всего четырнадцать. Наша мама узнала о завещании и сожгла его. Должно быть, она решила тут же избавиться от девушки. Она договорилась, чтобы та вышла замуж, и отправила Салли в Ирландию. Этот человек - сэр... сэр...

- Сэр Теренс Планкетт, - спокойно подсказал Саймон.

- Салли никогда не встречала его раньше. Она осталась с ним в его доме, в довольно мрачном и отдаленном месте из того, что я понял. У нее не было ни друзей, ни денег, никто не мог ей помочь. У нее не было другого выбора, кроме как выйти замуж за этого человека.

- В четырнадцать лет? - воскликнул Саймон.

- Он женился на ней в ее пятнадцатый день рождения, - тихо сказал Дориан. - Мне вряд ли стоит говорить, что брак не был счастливым. Тем временем мама сказала, что Салли умерла. Я даже не искал ее. Я думал, что девочка была похоронена на кладбище. Как она должна была страдать!

- Что я наделал? - пробормотал Саймон.

- Это не твоя вина, - сочувственно сказал Дориан. - Ты не мог знать. Хуже всего, она сказала Салли, что это я хотел ее отъезда. Все эти годы Салли обвиняла меня. А я понятия не имел, что она была жива. И я даже не могу наказать виновного! Она с комфортом сидит в своих комнатах в отеле «Палтени» - и, полагаю, искренне считает, что с ней ужасно обошлись.

- Да, она так и думает, - лицо Саймонa было застывшим и мрачным. - Oднако не так плохо, как будет думать в ближайшем будущем.

- Что ты имеешь в виду? Я знаю, о чем ты думаешь, Саймон, но нет! Мы не можем разоблачить ее, не разоблачив Салли. Для нее было бы унижением, если бы кто-нибудь проведал, что она была замужем за этим... этим ирландским придурком! Салли не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, что она была предметом благотворительности нашей матери.

- Я имею в виду нечто совершенно иное, - сказал Саймон. - На самом деле есть только один способ исправить всю боль и страдания, которые мать причинила ей. Денег не хватит. Во всем мире не хватит денег, чтобы компенсировать ее страдания.

- Что ты планируешь делать?

- Я собираюсь жениться на ней, конечно, если она согласится.

Дориан мягко кашлянул.

- Это очень хорошая мысль, Саймон, но, видишь ли, я уже предложил ей защиту моего имени, и она отказалась. Почему-то я не думаю, что она примет твое предложение.

- Но я не собираюсь предлагать ей защиту моего имени, - сказал Саймон. - Я предлагаю ей свое сердце.

- Ты что? - недоверчиво переспросил Дориан.

- У меня есть сердце, знаешь ли.

- Я верю тебе на слово, - усмехнулся Дориан. - Но, Саймон, она тебе даже не нравится!

- Я люблю ее, - просто сказал Саймон.

- Ну, я не думаю, что она любит тебя! На самом деле, я уверен, что нет.

- Надеюсь, ты ошибаешься, - слабо улыбнулся Саймон. - Я буду выглядеть чертовым дураком, если ты прав.

****

На следующий день Королевский театр роился шумной деятельность, актеры и режиссеры, художники и плотники собрались, чтобы внести последние штрихи в спектакль.

- Я не могу так работать! - воскликнул месье Александр, стоя в нише гримерной Селии после особенно крупного столкновения, за которым последовали крики. - Je dois avoir tranquillité pour mon travail! J’ai besoin de silence . . . sauf si vous voulez finir par ressembler à . . . un hérisson,14  - зловеще добавил он.

Селия уселась за свой туалетный столик и поймала его взгляд в зеркале.

- Un hérisson !  - закричала она. - Нет, мсье, я совершенно точно не хочу выглядеть как ежик! Флад! Иди и скажи им, чтобы они замерли на двадцать минут. - Немедленно глубокое и проникновенное молчание воцарилось в театре. Месье глубоко вздохнул и поднял свои золотые ножницы. Сент-Ли состригала свои волосы!