Гонка на выживание - Вадим Филоненко

Лайдер выходит на орбиту. Я погружаюсь в медитацию, начиная самолечение, и внутренним взором вижу, как оставшиеся на Фиоре бойцы в ярости бессмысленно расстреливают последние патроны, посылая проклятия нам и восходящему солнцу. А пулеметчик поднимает голову и смотрит вверх – мне вдруг кажется, что прямо на меня, глаза в глаза, и я шепчу: «Держитесь, парни. В руинах есть подземелье. Час-другой вы сможете отсидеться там, а потом…»

«…Я вернусь за вами… Вернусь…»

Пулеметчик помотал головой, прогоняя наваждение.

– Почудилось, что ли? – пробормотал он и посмотрел в сторону руин. Подземелье. А вдруг и впрямь… Он встряхнул головой, смахивая стекающий на глаза пот, и побрел в сторону руин, утопая по щиколотку в раскаленном белом песке…

Следующий час я со стороны напоминал камень. Или скорее могильную плиту. Короче, что-то неодушевленное, замершее в абсолютном спокойствии. Но на самом деле во мне бурлила жизнь – усилием воли ускоренный в десятки раз метаболизм помогал восстанавливать повреждения и исцелять раны. Мои внутренние биологические часы отматывали сутки за минуту, и к тому моменту, когда лайдер прибыл в назначенное место, я постарел ровно на шестьдесят дней. Зато и от ранений остались лишь белесые жгуты шрамов. Правда, такая напряженная работа не прошла для организма бесследно – истощение буквально валило меня с ног, но это дело поправимо.

– Мужики, у кого чего пожрать есть? – прошу.

Мне протягивают несколько плиток шоколада и банки с саморазогревающимся супом. Жадно съедаю все и запиваю парой фляжек энергетического тоника. Сразу становится легче, хотя голод не утихает.

Брэд начинает стыковку с яхтой, а Малкольм заботливо спрашивает меня:

– Мало? Ладно, Григ, на яхте поешь. Надеюсь, холодильник там забит до отказа.

Наверняка. Вот только я на яхту с ними не пойду. Я должен вернуться на Фиору. Нет, я не спятил. Я в своем уме. Но я не могу оставить тех ребят умирать. Ведь они не враги. Они просто выполняли приказ.

Стыковка заканчивается. Мои парни направляются к стыковочному люку. Все, кроме Малкольма. Он смотрит на меня и внезапно хмурится. Догадался? Точно. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я опережаю его:

– Капитан-лейтенант Малкольм Шартер, примете командование на себя. Дальнейшие инструкции в компьютере яхты. Пароль – день рождения младшей дочки Тимми.

Малкольм машинально смотрит на Тимми, потом на меня:

– Григ…

– Не Григ, а капитан второго ранга Винкс, – отчеканиваю. – Извольте обращаться к старшему по званию, как положено!

– Да пошел ты! – зло прищуривается он. – Я не знаю, что ты затеял, но мы не отпустим тебя одного!

Остальные парни обступают нас, не понимая еще, что происходит. Чувствую, как к горлу подступает тугой комок. Простите, друзья, но мне сейчас придется вас обмануть!

– Операция еще не закончена, – говорю. – То, что мы взяли в бункере, у меня.

– Как? А разве «мистер Смит» не забрал накопитель с собой? – недоверчиво спрашивает Малкольм.

– Нет. Он только сделал вид. На самом деле накопитель остался у меня, и теперь я должен спрятать его. Один. Без вас.

Парни, насупившись, смотрят на меня. Во взглядах некоторых обида: дескать, да мы за тебя на смерть пошли, а ты нам не доверяешь, гад! Но лучше пусть думают так, чем помешают мне вернуться на Фиору.

– Малкольм, ты за старшего, – повторяю. – И давайте, уходите скорее, времени нет.

Теперь они смотрят на Малкольма, а он несколько мгновений внимательно изучает мое лицо и отворачивается.

– Уходим.

– До встречи, Григ, – искренне говорит Тимми, а Малкольм мрачнеет и первым исчезает в стыковочном люке…

…Кто-то трясет меня за плечо. Открываю глаза. Мартин. Его лицо встревожено, и это еще мягко сказано.

– Ты чего так сидишь? – спрашивает он. – Тебе плохо? Может, отвезти тебя в клинику? Или вызвать Рабиша сюда?

– Не надо. – Я встаю. – Мартин, со мной все в порядке, честно. Ты бы ехал домой. Поздно уже… в смысле рано. Ты, небось, устал, как черт.

– Я бы предпочел остаться у тебя, – возражает Мартин. – Присмотрю за Ирэн, да и за тобой заодно. А то видок у тебя… Ну, просто «Чужие возвращаются-10»!

– Тебе надо меньше смотреть по визору всякую муру, – огрызаюсь я, но иду вместе с ним в квартиру.

Ирэн уже проснулась после сеанса и сидит в гостиной на диване, смотрит визор. Когда мы входим, она поворачивает голову.

– Привет, – машинально говорю я.

Мне под ее взглядом неуютно и хочется побыстрее прошмыгнуть в кабинет или в спальню, в общем, куда подальше, но она вдруг делает движение ко мне и спрашивает:

– Я могу поговорить с тобой? Наедине.

Мартин ободряюще хлопает меня по плечу и идет в прихожую со словами:

– Пойду, прогуляюсь.

Мы с Ирэн остаемся вдвоем. Мне почему-то крайне неловко сейчас. Я не знаю, куда девать руки, боюсь встретиться с Ирэн взглядом. Я торчу столбом посреди гостиной, не решаясь ни сесть, ни даже просто подойти поближе. Она подходит ко мне сама и берет за руку. Ладонь Ирэн оказывается мягкой и теплой, и мне внезапно хочется поднести ее к губам и поцеловать – каждую ямочку, каждый пальчик. Во мне нарастает желание – ненужное сейчас и неуместное, и я поспешно отдергиваю свою руку и отступаю на шаг. Жест получается излишне грубым. Я вижу, как меняется лицо Ирэн – делается холодным и отчужденным. Она отходит от меня, садится на диван, обхватывает себя руками за плечи, словно ей вдруг становится зябко, и спрашивает:

– Сколько сеансов еще осталось?

– Один. Последний, – отвечаю и сам не узнаю свой голос.

– А что потом?

– Потом тебя обследует профессор Рабиш, и если он скажет, что… в общем, ты здорова, я отпущу тебя.

«И ты уйдешь, а я потеряю тебя навсегда», – этих слов я, разумеется, вслух не произношу.

В заложенных Рабишем в гипноизлучатель текстах Ирэн рассказывается правда – то, что было между нами на самом деле. Она теперь знает, что ей приказали соблазнить меня и что мы действительно занимались сексом в больничной палате. Знает, что я потом не смеялся над ней и не рассказывал о ней гадости своим друзьям. И вообще мои друзья не могли насмехаться над нею, потому что она с ними толком и не знакома. Вернее, теперь знакома с одним – с Мартином, но он уж точно не стал бы оскорблять ее. А еще она знает, что не любит меня. Я для нее никто. Просто случайный партнер на одну ночь. И возможно, я совсем не в ее вкусе. Очень может быть, что после всей этой истории она не захочет меня даже видеть. Да, это вполне возможно…

Я, прищурившись, смотрю на нее, а в сердце раскаленным гвоздем сидит это самое «возможно».

Ирэн вскидывает на меня глаза, будто хочет еще спросить о чем-то, но не решается и вместо этого говорит:

– Спасибо.

– Не за что… Это все, о чем ты хотела поговорить со мной?

– Д-да. – Заминка почти незаметна и, вполне вероятно, просто чудится мне.

– Не возражаешь, если я пойду в кабинет? – Мне сейчас невыносимо плохо в ее присутствии.

– Конечно. Это твоя квартира, – с едва уловимым сарказмом отвечает она.

Заказываю у Барабашки пару бутылок тоника и устраиваюсь в кресле перед визор-фоном. Вызываю по коммуникатору Мартина.

– Можешь возвращаться.

– Ага… А ты пока почитай, что я на Грига накопал. Там немного, но все-таки…

Включаю монитор и вижу две папки: «Григ Винкс» и «Стин Слейтер». Открываю первую. С любопытством рассматриваю школьную, выпускную фотографию Грига. Ему на ней всего семнадцать. Так вот ты какой, Григ Винкс. В своих галлюцинациях я видел Грига глазами Слейтера, но все «изображения» были смазанными – Стин не пялился пристально на Грига, а если и смотрел в его сторону, то лишь мимолетно, так что из видений я запомнил только темные волосы и плотную, коренастую фигуру, а вот лицо так ясно довелось увидеть впервые.

Конечно, сейчас Григ, если он жив, намного старше и наверняка сильно изменился, но я не сомневаюсь, что узнаю его. А кстати, сколько ему сейчас должно быть лет? Смотрю его анкетные данные.

Григ Винкс, родился в 2446 году… Ага, он старше меня на четырнадцать лет, значит, сейчас ему ровно сорок… Родился он на планете Лагута в городке Арвинник. Окончил школу… Аттестат… Хм, довольно средненький, у меня и то лучше. Хотя оценки у Грига очень неровные. К примеру, по космографии «отлично», а по физике и естествознанию «неуд». Странно, маоли и не любил естествознание? Или его представления о мире просто расходились с официально принятыми?

Ладно, читаем дальше… Он действительно поступил в Горную Академию, причем не на Лагуте, а на соседней планете Таруна. Впрочем, и Таруна, и Лагута являются колониями Земли-3, вернее, официально они называются «федеральными округами», но по сути – это провинциальные планетки со стоящими у власти губернаторами, которых назначает правительство Земли-3.