Исцеление от эмоциональных травм – путь к сотрудничеству, партнерству и гармонии - Кристин Коннелли

Брюс Перри также выступает за всестороннее участие общества в жизни травмированных детей – ведь кроме нас некому дать им столь желанное тихое пристанище, заботливые руки, воодушевление и надежду[507].

Эта задача стоит перед всеми нами. Если мы не сумеем реорганизовать школы, органы социального обеспечения, общественные отношения таким образом, чтобы защитить наших детей – или хотя бы дать им надежду – наша культура неизбежно и скоро придет в упадок…

Столько детей уже потеряли надежду на будущее из-за того, что в настоящем их окружают лишь жестокость и насилие. А иногда им хватило бы и совсем недолгого общения с благородным и честным человеком, чтобы понять: среди взрослых есть честные и добрые люди. Подарить свое внимание детям, которые так в нем нуждаются, совсем не сложно. Можно усыновить или удочерить ребенка, устроиться на подсобную должность в местной школе, ухаживать в больницах за родившимися с кокаиновой зависимостью, учить чтению в приютах, отвечать на звонки в убежищах для женщин-жертв насилия и так далее. Иными словами, сделать жизнь ребенка чуть богаче и светлее и подарить ему надежду отнюдь не трудно.

Хорошие школы – один из главных элементов всей системы. Лонни Атенса утверждает: «Общество не может гарантировать каждому ребенку хорошую семью, зато должно гарантировать хорошую школу… Хорошая школа вполне может исправить в ребенке вред, нанесенный плохой семьей»[508]. С этой точки зрения важной частью образования должно стать обучение навыкам эмоционального контроля, социальной коммуникации, поведения в условиях дурного обращения и так далее. Дэниел Гоулман, например, вспоминает, что в начале восьмидесятых годов двадцатого века в школах проводились курсы, посвященные сексуальным домогательствам; в частности, детей учили понимать разницу между «хорошими» и «плохими» прикосновениями. Это, впрочем, редко уберегало детей от действий педофилов и школьных хулиганов. Зато дети, у которых дополнительно развивали навыки общения и эмоционального контроля, успешнее защищались и с большей готовностью сообщали о случаях домогательств. Наиболее результативные курсы преподавались детям в несколько этапов за время обучения и предполагали участие родителей. Их основными целями были следующие:

• развитие самосознания и позитивного отношения к жизни;

• обучение детей понимать, выражать и контролировать свои чувства и импульсы, отсрочивать удовольствия, справляться с тревогами и стрессом;

• развитие коммуникативных навыков: умение понимать язык тела, принимать точку зрения собеседника, слушать, вести спокойную беседу, применять адекватные стратегии поведения в различных ситуациях[509].

Бабетта Ротшильд выявила несколько источников или ресурсов, из которых травмированные люди черпают стойкость и силы для борьбы со стрессом[510].

• Функциональные ресурсы – это практические действия жертв, направленные на снижение риска повторения травмоопасных событий: установление домашней сигнализации, страховка автомобиля или просто чуткий сон.

• Физические ресурсы: многие люди чувствуют себя увереннее, развивая скорость реакции и силу в спортивном зале или на курсах самообороны.

• Психологические ресурсы: интеллект, чувство юмора, креативность и различного рода психологические защитные механизмы (см. главу 3).

• Межличностные ресурсы: родители, члены семьи, друзья, знакомые, коллеги и так далее. Мощным источником поддержки могут стать люди, с кем связаны значимые воспоминания (бывшие учителя, дедушки и бабушки) и, как ни странно, домашние животные.

• Духовные ресурсы: вера в Бога, общение с духовным наставником, участие в религиозных обрядах и просто общение с природой.

• Настоящим оазисом отдохновения в полной волнений жизни становится деятельность, требующая сосредоточенности и внимания. Это может быть вязание, компьютерные игры и любое другое хобби, отвлекающее от проблем.

• Милые сердцу воспоминания о людях, местах, домашних животных, предметах или какой-либо деятельности способствуют выделению в мозге эндорфинов – снимающих стресс гормонов счастья. Б. Ротшильд называет эти вещества «якорями», Уильям Блум – «земляникой»[511].

• Безопасное место является особенно сильным якорем – ведь мысли о нем вызывают чувство защищенности. Связанные с такими местами зрительные образы, запахи, звуки и ощущения на какое-то время изгоняют из памяти травмирующие воспоминания.

Конечно, лучший способ обрести стойкость – это переработать в себе травматические переживания и сбросить стрессовую энергию до того, как она превратится в травму. В этом – основная цель посттравматических консультаций и психологического дебрифинга в рамках, например, метода оказания первой психологической помощи. Суть его в том, что пострадавшим сразу после происшествия помогают выплеснуть все возникшие в связи с ним чувства и эмоции. Впрочем, доказательств того, что такие практики способствуют снижению числа случаев ПТСР, пока немного[512]. Для детей Брюс Перри предлагает гораздо более эффективный, по его мнению, метод: обучение всей семьи – и детей, и взрослых – самостоятельно разбираться в посттравматических симптомах. Эти знания придают людям спокойствие и уверенность в себе и позволяют им компетентно судить о необходимости дополнительной психологической помощи[513].

Еще более продуктивным методом борьбы с посттравматическими переживаниями может оказаться заимствование элементов шаманских практик у коренных народов. В их культурах травмы считаются вполне реальными явлениями, поэтому пострадавшим нет нужды делать вид, будто они не травмированы. Наоборот, в кругу понимающих и сочувствующих соплеменников можно рассказывать о своем несчастье, содрогаться и плакать от воспоминаний о нем; можно облечь свою беду в форму драматического повествования, можно выплеснуть без остатка все эмоции в танце, пении, барабанном бое, трансе, ритуальном очищении в бане или чем-то еще. И нам стоит обернуться назад – к этим древним культурам, которые могут так хорошо нам помочь.

Размышления

Психолог Эмма Вернер, обнаружив связь между чертами характера ребенка и его устойчивостью к травмам, пришла к выводу, что здесь задействованы некие генетические механизмы. Впрочем, нам крайне мало известно о влиянии на личность родовых и предродовых травм. Возможно, пассивные, малоэмоциональные и легко управляемые дети – это как раз жертвы таких травм; возможно, они окажутся более беззащитными перед воздействием новых стрессовых ситуаций. Поэтому если генетический фактор и имеет место, его действие, несомненно, усиливается событиями первых лет жизни. Тем не менее, в человеке заложены и способности к самостоятельному обезвреживанию травматических переживаний, а семья и общество своим пониманием и поддержкой в состоянии создать благоприятный климат для развития стойкости к новым испытаниям. Особо ценный вклад в лечение травм вносит община в традиционных культурах: речь идет о различных ритуалах и церемониях, возвращающих пострадавшим смысл жизни и надежду на будущее. К сожалению, в нашем обществе родителям зачастую сложно сделать то же самое для своего ребенка, поскольку они сами травмированы и погружены в депрессию.

Глава 25

Всеобщая потребность в исцелении

В исцелении нуждаются все

Лишь немногие из нас готовы признать, что травмированы и нуждаются в исцелении. Но еще меньше людей смогут сказать, что не имеют абсолютно никаких симптомов травмы, например, из тех, что перечислены в таблице 3. Отсюда не следует, что любое отклонение от нормы является травматическим симптомом, но, тем не менее, во многих случаях это именно так. Выходит, все мы (или почти все) так или иначе травмированы. Питер Левин, терапевт психических травм, утверждает, что травмы живут в каждом из нас и при этом могут годами никак себя не проявлять[514]. В доказательство он приводит результаты различных исследований:

• сорок процентов американцев за последние три года пережили травмоопасное событие;

• от семидесяти пяти до ста миллионов американцев в детстве подвергались насилию или сексуальным домогательствам;

• тридцать процентов замужних американок и тридцать процентов беременных подвергались избиениям со стороны своих мужей и партнеров, что, разумеется, травмировало и плод;

• от насилия или в войнах пострадал почти каждый житель планеты;

• под удары стихийных бедствий попадало бесчисленное множество человеческих сообществ;

• травмы – это основная причина психических расстройств, в том числе столь распространенных депрессии и тревожности.

Есть и другая причина поверить во всеобщую необходимость исцеления. В главе 14 мы писали о том, что Великое Падение было спровоцировано травмами, накопившимися вследствие климатических изменений и жестокой борьбы за истощающиеся ресурсы. В результате в Северной Африке и Передней Азии зародились и возвысились доминаторские цивилизации, которые за следующие несколько тысячелетий сумели распространить травмы на весь остальной мир. Наша духовная дисгармония, выливающаяся в войны, иерархию и жесткую конкуренцию в обществе, гендерную дискриминацию, подавление сексуальности, – это часть наследия тех времен. Стремление сбежать прочь от горестей этого мира к власти, деньгам и авторитету – все это попытки заполнить разверзшуюся внутри нас пропасть[515]. Эти явления настолько укоренились в нашей повседневной жизни, что теперь мы считаем их нормой. Мы уже не понимаем, что именно травмы так искажают нашу истинную природу.