Восхождение миротворца - Павел Александров

— Прекрати истерику, Никтилена!

— Ты боишься и ненавидишь меня, потому что я знаю правду о тебе! — вскричала она со слезами ярости. — Знаю, что ты предал Шестого!

— Мы все погибнем из-за твоей глупости, лесная нимфа!

Казалось, они забыли и о погоне, и о том, что находятся в подземельях дворца Хадамарта, и что скоро псы приведут к воротам магов — казалось, для них гораздо важнее победить не врага, а друг друга.

— Калиган, королева что-то говорила об особенностях Башни мрака, — решил вмешаться Марк. — Она сказала, что может поручить это задание только Никте, потому что Никта верит своей мечте…

— Хватит! Не говори ему больше! — вскрикнула хранительница, и голос ее обессиленно смолк.

Калиган застыл в молчании. Он глубоко и сосредоточенно о чем-то думал, но понять, что у него происходит в уме, как всегда было невозможно.

— Мне королева ничего такого не говорила, — сухо произнес он.

— Но это правда, — сказал Марк, мечтая лишь о том, чтобы ссора миновала. — Эту миссию королева поручила Никте.

Калиган чуть-чуть, едва заметно закивал головой. В его прищуренных глазах читалось понимание.

— Тогда забудем обо всем, что произошло. Прости, Никтилена. Нужно было сразу все объяснить, — Калиган отвернулся и быстро зашагал по залу. — Ладно. Вышло то, что вышло. Маркос, проверь, что это за дверка перед нами.

Быстрым шагом учитель отправился исследовать темный проход. Хранительница быстро утерла с лица кровь и слезы и принялась перевязывать обожженную руку Флои, предварительно смазав ее приятно пахнущей мазью из пузырька. Флоя, осмелев, расправляла свои вьющиеся волосы и улыбалась, отходя от шока.

— Уже не болит. Почти не болит. Мазь Иалема помогает. Просто чудо!

Марк подошел к тяжелым железным дверям, которые Калиган успел окрестить «дверкой». Высокие, в четыре человеческих роста, без петель и ручек. Наверное, они как-то раздвигаются и уходят в стены. Двери излучали несокрушимую мощь. Марк попробовал просунуть в щель между створками лезвие Логоса, но тщетно.

Калиган и Харис вернулись одновременно.

— У меня тупик, — сообщил Харис.

— И у меня тоже, — промолвил учитель, сохраняя обыденную полуулыбку. — А у тебя, миротворец?

Марк не ответил из-за грохота, сотрясшего зал. Бревенчатые ворота, за которыми остались преследователи, жалобно задрожали, выдержав сокрушительный удар.

— Вот и маги подоспели. Сейчас вышибут ворота молниями, — точно определил Калиган. — У нас единственный путь для отхода, — учитель кивнул на железные двери. — Я догадываюсь, что это: они открываются только с другой стороны. Что стоите? Думайте, ищите, или сейчас в нас вцепится свора амархтонских псов!

— Разве мы не сможем дать им бой? — вскинул голову Харис, недовольный, что ему не дали помахать мечом у входа во дворец.

— С псами, может, и справимся… — отозвался Калиган. — А вот с толпой боевых магов и сотней-другой стражников — сомневаюсь. Думайте скорее, потому что сейчас сюда сбежится весь дворец!

— Окошко над дверьми! — радостно закричала Флоя.

Над дверями и вправду виднелось узенькое духовое окно, не закрытое даже решеткой. Странно, что создатели этих дверей оставили его открытым.

— Окошко, — повторил Калиган деловито.

Он снял с плеча моток веревки, привязал к ее концу крюк и ловким броском закинул в то самое окошко. В тот же миг железные двери дыхнули огненной магией, Марк ощутил, как его обдает зловещим жаром. Из окошка полыхнул желтовато-красный огонь, мгновенно спалив верхнюю часть веревки. Под ноги Калигану упал оплавленный крюк.

— Да-а, они тоже не дурачки, — пробормотал учитель. — Закрывают вход к Роковой пропасти и от чужих, и от своих. Придется возиться с охранной магией. Жаль, времени нет.

Очередная магическая молния вышибла из ворот одно из бревен; крошась и вспыхивая, оно посыпалось в зал.

— Кто знает, что такое Сила единства? — спешно спросил Калиган. — Никтилена, ты точно знаешь.

Хранительница кивнула.

— Это не для моих мозгов, — признался Харис. — Вы думайте пока, а я возьму на себя тварей.

Калиган снова привязал крюк к концу веревки, но теперь закинул его не в духовое окошко, а за железную оправу над дверьми.

— Флоя, вперед!

— Свихнулся? — взвизгнула хранительница, однако Флоя уже бросилась к веревке, безоглядно доверяя своему учителю.

— Вовсе нет, — невозмутимо ответил Калиган. — Не нужно больше истерик, Никтилена. Не разрушай нашу Силу единства еще одним недоразумением. Флоя справится.

— Давай я полезу!

— Внизу ты нужнее.

Флоя карабкалась по веревке, упираясь ногами в железные двери, подбираясь все ближе к узкому отверстию окна. Сквозь брешь в бревенчатых воротах просунулась оскаленная морда амархтонского пса. Ударом ноги Харис отправил его обратно.

— Говори, что делать, Калиган, — прошептала хранительница сухо и в то же время с какой-то внутренней мольбой.

Учитель взял ее и Марка за руки и приложил их ладони к гладкому железу дверей.

— Ты знаешь, что делать, Никтилена. Сила единства.

Сзади ударили еще несколько молний, одна из них пробила ворота насквозь, осыпав всех обгорелыми щепками. Маги разошлись не на шутку.

— Два сердца в единстве — сильнее, чем рать… — прошептала хранительница.

— …Пока мы едины — нас не сломать, — докончил скороговорку Калиган. — Эту магию не обманешь разными трюками. Ее можно только победить. Соберитесь. Сила единства наших жизней должна остановить огонь.

Флоя уже зацепилась за край духового окошка и поползла внутрь.

Все трое понимали друг друга, не сговариваясь. Если огонь ловушки набросится на Флою — погибнут все. Железная дверь убьет их волной магического жара.

Борьба с охранной магией началась. Закрыв глаза, Марк почувствовал, как их души сливаются в объединенную силу — как тогда, в драке с изолитом, с той разницей, что сейчас Сила единства была гораздо более сконцентрированной. Однако и противостоял им сейчас не одинокий изолит, а древняя магия огня, наложенная лучшими магами Амархтона.

Марк что есть силы прижимал ладони к двери, но железная обшивка оставалась холодной. Он чувствовал, что первая волна магии уже бросилась навстречу Флое, и Сила единства встретилась с нею, как волна с волной.

В сердце ударил жгучий жар. Марк встретил его сосредоточенным потоком Силы, выкладывая всю свою жажду спасти себя и друзей. Угроза собственной жизни, осознание того, что, спасая Флою, каждый спасает всех и себя, придавали сил.

И все же магия не отступала. Марк чувствовал уже не только душой — кожей, как потоки огня рвутся к Флое, как сплетенная Сила единства начинает трещать по швам, как в ее трещины магия просовывает свои, словно щупальца, языки пламени.