Певец Преданий - Миллер Лау

— Ты готова, леди Морган? — Нетерпеливый голос Туланна донесся из-за стены шатра, оторвав Эффи от раздумий.

— Да. Уже иду. — Она натянула серебристую рубашку и накинула плащ.

Туланн ожидал у выхода из шатра. Вместе с ним были Алмасей и человек двадцать солдат и офицеров. При виде вооруженного до зубов отряда Эффи ощутила сильное беспокойство. Ее не покидало дурное предчувствие. Она знала о готовящейся ловушке и все же не могла поверить, что император хладнокровно убьет старого тана, как обещал.

— Послушай, Туланн, зачем я тебе там?.. — начала она.

— Поехали, — велел Туланн угрюмо.

Без дальнейших препирательств Эффи забралась на лошадь. Снова заморосило, и все же солнце пыталось пробиться сквозь тучи, подсвечивая капли так, что падающий дождь казался золотистым.

В осажденном городе горели огни, и всадники отбрасывали на землю длинные серые тени. Сперва они ехали в тишине; Эффи чувствовала легкое бурчание в животе; руки, державшие уздечку, слегка дрожали. Белый флаг перемирия, который Алмасей вез впереди процессии, трепетал и хлопал под ветром, и эти звуки напоминали Эффи чей-то злой смех.

Когда они пересекли границу лагеря и приблизились к берегу озера, Эффи тихонько вскрикнула. Представшее глазам зрелище ошеломило и напугало ее, хотя ни один из членов отряда даже не повернул головы. Вдоль дороги стояли пять крестов с распятыми на них людьми — шоретами. Двое до сих пор были живы и тихо, хрипло постанывали. Девушка вздохнула от испуга, не в состоянии скрыть свою реакцию.

— Туланн! — выдохнула Эффи. Ее глаза наполнились слезами. — Чем они провинились, за что заслужили такое? Боже ты мой! — Она в ужасе смотрела на кресты, не в силах отвести взгляда от жуткого зрелища.

— Дезертиры, — услышала Эффи голос императора. — Обычное наказание. Вообще-то мы распинаем погибших воинов, отдавая им последние почести. Но что касается этих… Таким способом мы показываем богам их позор. Не смотри туда, если это тебя так расстраивает.

Эффи резко обернулась к нему.

— А ты обычно так и поступаешь, да? Отворачиваешься? Ты хотя бы знаешь имена этих людей? Или то, почему они пытались дезертировать? Вот какова твоя справедливость, Туланн Третий! Это… это просто… Ладно! — Эффи хотела свернуть с тропы и уехать в лес, но лошадь отказалась повиноваться. Она чувствовала страх седока и не слушалась узды. Эффи видела, что многие члены отряда разинули рты от изумления, слушая столь дерзкие речи, однако это не волновало ее. Как же она заблуждалась насчет Туланна! Он был бессердечным существом — и не более того!

Туланн взял за уздечку кобылу Эффи и похлопал животное по шее, успокаивая его. Потом подъехал вплотную и заглянул девушке в глаза.

— Леди Морган… Эффи. Послушай меня. Я не отдаю приказы о казнях; таков воинский обычай. Да, это отвратительно, но офицеры все еще живут по законам, установленным моим отцом.

— Так сделай с этим что-нибудь! — прошипела Эффи. От ярости она позабыла о всякой осторожности. — Докажи, что умеешь принимать самостоятельные решения, Туланн!

За ее спиной раздался дружный вздох ужаса. Никто не произнес ни слова — слышалось лишь дыхание лошадей да щебет лесных птиц.

Туланн протянул руку и осторожно стер слезы со щеки девушки кончиками пальцев. Эффи удивлено взглянула на него. В первый раз за все время их знакомства она осознала, что Туланн мог видеть в ней отнюдь не только друга, — и испуганно отшатнулась. Император уронил руку, отвернул лошадь и отъехал от Эффи. Затем он обратился к всадникам:

— Снимите их оттуда. Отныне приказываю подвергать дезертиров порке, а затем обращать в рабство. — Туланн кивнул, словно поздравляя себя с удачным решением. — Это, — он указал на страдальцев, — неоправданный расход людского ресурса. Леди Морган совершенно права.

Всадники засуетились. Офицер из числа эскорта направился обратно к лагерю, дабы распорядиться насчет выполнения приказа. Туланн обернулся к Эффи:

— Ну что? Теперь мы можем ехать дальше?

Она просто кивнула, потому что слова застряли в горле. Отряд снова выстроился и продолжил путь к Руаннох Веру.

— Туланн, — прошептала Эффи едва слышно. — Спасибо… Он не ответил и даже не дал понять, что слова достигли его ушей.

Однако она была точно уверена, что Туланн услышал.

Как и было договорено, на закате ворота открылись, и тан Сигрид выехал наружу, сопровождаемый тремя всадниками. Он ехал неторопливо, словно наслаждаясь последним вечерним солнцем, пробивающимся сквозь серые тучи. Туланн невозмутимо наблюдал за ним.

— Он доверяет тебе, — прошептала Эффи.

Когда всадники приблизились, Эффи поняла, что воин, едущий следом за Сигридом, ей знаком. Как же забыть это лицо, виденное в «пустоте», когда она сражалась за возвращение к жизни!

— Рако, — прошептала она.

— Ты их знаешь?

— Только парня за Сигридом. Его зовут Рако.

— Рако?! Тот йект, который убил моего отца!

— Что?!

Туланн вынул кинжал, и Эффи увидела, как побелели костяшки его пальцев, блестящих от дождевых капель.

— Подожди, Туланн, — зашептала она. — Может быть, Сигрид собирается передать его тебе.

Туланн что-то недовольно проворчал, однако спрятал кинжал в ножны, прежде чем приближающиеся всадники заметили оружие.

— Приветствую, Туланн, — обратился тан Сигрид, приблизившись к процессии. — Прекрасный день для переговоров, как полагаешь?

— Не сказал бы, — буркнул Туланн.

Рако громко вздохнул, увидев, кто сидит рядом с императором.

— Эффи Морган! Как ты здесь оказалась?

— Нашла выход, — несчастным голосом пробормотала Эффи. Ей хотелось закричать: «Бегите! Бегите скорее! Ради всего святого! Это ловушка!» Увы, девушка не могла этого сделать. Фаворитка она или нет, ее тотчас зарубили бы.

Как только Сигрид и его эскорт подъехали к шоретам, Туланн развернул коня и направился прочь. Предполагалось, что Эффи последует за ним, однако она стояла словно пригвожденная к месту.

— В чем дело, Туланн? — загремел Сигрид, когда шоретские всадники начали окружать феинов, обнажая оружие. — Меня предупреждали, что ты готовишь ловушку, и все-таки я сказал: нет. Твой отец был человеком чести. Какая жалость, что его сын — трусливый подонок!

Туланн придержал коня и обернулся.

— Бросьте оружие, — велел он.

— У нас нет оружия. Мы знаем, что такое честь. Не суди о других по себе.

— Если уж речь зашла о презренных трусах — спроси своего человека. Он зарезал моего отца в его собственной постели. И это, по-твоему, честь? — ответил Туланн, багровея от гнева. — Связать их! — приказал он. — Я поговорю с ними позже. А этот будет отвечать инквизитору.