Эльфийка-оборотень (СИ) - Екатерина Юденкова

Следующие несколько дней были для Стори, и большинства балаганщиков, выходными. Бладен, и еще несколько старших артистов, спустились вниз, и отправились в ближайшие города, чтобы купить кое-какие вещи для выступлений, взамен пришедшим в негодность. Так что на эти дни все представление, за исключение огненных ночных шоу, отменили. И балаганщики, наконец, могли выспаться. В честь выходных, Тауир пригласил Стори в тихое заведение с вкусной едой, отдохнуть, и побыть вместе. Они сидели в самом дальнем углу, подальше от остальных посетителей, пили сладкое вино, и держались за руки.

— Помнишь, что я сказал тебе как-то у озера? — неожиданно спросил Тауир.

— У озера?

— У волшебного озера, — напомнил Тауир. — Про любовь.

— Про свою любовь? — Усмехнулась Стори. — Что ты ее уже нашел, да? Но сейчас держишь за руку меня. Так что же, она оказалась не той?

— Самой той! Только тогда я еще плохо знал тебя, чтобы быть полностью уверенным.

— Я?!

Он кивнул.

— И что же, теперь уверен?

— Полностью. Настолько, что в пору замуж звать. Но ты же не согласишься…

Стори хитро улыбнулась, и отпила немного вина.

— А ты попробуй.

— Что, прямо сейчас?! Ну… ну ладно. Хм-хм. Стори! Милая Стори… демон, это очень глупо.

— Ничего не глупо, продолжай.

— Милая, нет, любимая моя Стори, согласишься ли ты стать женой простого оборотня-балаганщика, который всю нашу долгую, веселую и, обещаю, счастливую совместную жизнь обязуется носить тебя на руках?

— Дорогой Тауир, — в тон ему ответила Стори. — уже поздно и я слишком устала, чтобы думать и принимать такие серьезные решения. Так что свой ответ дам позже.

— Жестокая ты…

— Нет, просто боюсь ответственности, и вечно оттягиваю моменты, — призналась она, и поцеловала Тауира в нос, — а предложение такое услышать было очень приятно. Кстати, новое кольцо ты мне так и не подарил. Так что жду и его.

— И дождешься! Скоро, обещаю! — Тауир смутился. — Я рассказать тебе кое-что хотел…

— Что-о? — Стори заинтересованно приблизила лицо к лицу Тауира. Он улыбнулся, обнажая клычки, и Стори не смогла удержаться, поцеловала его.

— Ты не знаешь, скорее всего, но до встречи с тобой я всегда носил на шее медальон в виде монеты, его мне подарила моя бывшая любовь. Вернее, теперь я понимаю, что любовью она не была, ну да ладно, не в этом дело. Тогда я очень страдал по ней, когда она меня бросила, и медальон с шеи не снимал, он всегда был при мне. Ребята смеялись, что я с ума сойду, если однажды его потеряю. Так вот, тогда я загадал сам себе, что когда я действительно потеряю медальон будет знать то, что настоящую любовь я нашел. Вернее даже, что найду любовь, когда потеряю медальон. Ну, ты поняла. Поняла ведь?

— Поняла-поняла, — Стори успокаивающе погладила Тауира по руке.

— Так вот, я потерял его в тот день, когда ты набрела в лесу на наш лагерь…

В это утро, которое вообще-то должно быть тихим и спокойным, выспаться Стори не удалось. В принципе, как и всем остальным балаганщикам, которых разместили на этой стороне гостиницы, и чьи окна выходят на главную площадь. Туда, где обычно проходят выступления и ярмарки. С улицы раздавалось пение, музыка, и смех горожан. Но почему? Сегодня же выходной! Стори вскочила с кровати, и подбежала к окну. День выдался солнечный (кто бы сомневался, закон подлости еще никто не отменял), и девушка видела большую толпу, собравшуюся на площади. Они наблюдали за представлением… За ночь выпал снег, но площадку для выступлений расчистили, и теперь там кто-то танцевал.

— Стори, — Сафода села на кровати, и сонно потирала глаза, что там происходит? Чего так громко?

— Выступление идет… Но почему?

— Выступление? — Фо так же подошла к окну. — Кому из наших там не спится? Ну-ка, дай посмотрю.

Фо прильнула к стеклу и прищурилась, а затем отпрянула от окна с таким видом, будто бы обожглась о вещь, о которую обжечься было невозможно: взгляд был полон отвращения, злобы и удивления.

— Что такое? — испугалась Стори, но тут дверь их комнаты распахнулась, и внутрь влетели растрепанные Йойн и Мохри. Обе были злые и очень встревоженные.

— Сафода, представляешь! — Начала Йойн, но Фо ее прервала, сказав одно только слово. Вернее, не сказать, а выплюнув:

— Дугалд!

— Дугалд? Кто такой Дугалд? — Не поняла Стори. Но, кажется, она уже слышала раньше это имя.

— Вот гад! Нахал! — Сокрушались девушки, и никто ее не слушал.

— Как он мог! — Кричала Мохри. — Это наш город!

— Пойду, скажу ему пару ласковых! И Галдра с собой возьму! — Фо бегала по комнате, спешно натягивая на себя теплые вещи.

— Только папа уехал — а этот урод свой балаган притащил! — Возмущалась Йойн. И тогда Стори все поняла. Дугалд! Это же балаганщик — главный конкурент Бладена! Неужели, он тоже здесь, в Дрийси!

Дверь в комнату с громким стуком закрылась — это вышла Фо. За ней следом выбежали и Мохри с Йойн, а Стори, не зная что делать ей, опустилась на свою кровать, и прикрыла глаза. Ее мысли сразу перенесли во вчерашний вечер, когда Тауир сделал ей такое неожиданное и приятное предложение. Надо же, он сказал, что любит ее. Вернее, сказал, но не прямым текстом. Стесняется, что ли.

От приятных мыслей ее отвлек крик и ругань под окном. Кажется, Галдр и Сафода нашли-таки этого Дугалда, и теперь с ним ругались. Балаганщик, в ответ на их претензии, отвечал спокойным и тихим голосов (Стори, с чутким эльфийским слухом, прекрасно все слышала). Дугалд спокойно объяснял, что тоже решил перепурговать в Дрийси, но всего пару недель. Он очень извинился за неловкую ситуацию, потому что не ожидал встретить в горах еще один балаган. Стори выглянула в окно, желая рассмотреть Дугалда, но не успела, все уже разошлись.

Стори так устала за месяц зимы и каждодневных выступлений, что не нашла в себе силы одеться и выйти. Она впустила в окно прилетевшего Мэлло, который тут же уселся на спинку ее кровати, мысленно жалуясь на уличный шум. Сокола Стори слушала невнимательно, и мысленно отвечала что-то вроде «м, ясно, понятно», больше ни на что сил не хватило, да к тому же от вчерашнего вина немного болела голова. Она снова забралась в кровать, и уснула.

— Эй, просыпайся, — Тауир нежно потрепал Стори по плечу, и она открыла глаза. — Спишь весь день. Пойдем ужинать?

— Ужинать? Да, ужинать хочу, — улыбнулась она в ответ оборотню. — Сейчас спущусь.

Тауир вышел из комнаты, оставив на одеяле засушенную розу. Стори с улыбкой взяла ее в руки, и приблизила к лицу. Тут же ей снова вспомнился тот цветок, который подарил Мэлло на ее день рождения, и который она заложила между страниц словаря гнонского языка. Как же она соскучилась по своему уютному и тихому чердаку. Что там сейчас? Интересно, заходит ли туда мама, убирается ли там? Стори всегда поддерживала чистоту на чердаке. А еще Стори с удивлением осознала, что очень давно не вспоминает о магии. Раньше ее было за уши не оттянуть от книг по магии — Стори могла целыми днями сидеть на чердаке, и испытывать старые заклинания, и создавать новые. А теперь… после того, что с ней сделала Лучлот, колдовать Стори не хочется совсем. Кажется, теперь она понимает своего отца. А ведь когда-то она, дура, думала пойти по стопам бабушка. Да никогда в жизни!