Северные окраины Петербурга. Лесной, Гражданка, Ручьи, Удельная… - Сергей Глезеров

Согласно ему, Педагогический музей предоставлял Отделению помещение для устройства выставки коллекций музея северных окрестностей и комнату для склада коллекций музея, одновременно служившую и рабочей комнатой Отделения. «В целях помощи Педагогическому музею в его работе по снабжению школ материалами по прохождению школьного курса» Отделение обязывалось принимать участие в создании при Педагогическом музее краеведческого кабинета (первым шагом к этому являлось устройство выставки коллекций музея северных окрестностей), принимать участие в организации передвижных выставок, а также «использовать силы своих членов для консультации школьным работникам в интересующих их вопросах». Главнаука все-таки смогла выделить субсидию на обустройство музея – четыреста рублей, но этих средств оказалось слишком мало.

Крайне стесненные денежные условия являлись одной из причин трудностей краеведческого движения. Как не раз указывалось в отчетах Отделения, это чрезвычайно тормозило его деятельность и дальнейшее широкое развертывание краеведческой работы. Отделение существовало на скромные суммы, выделяемые правлением Общества «Старый Петербург – Новый Ленинград». Однако эти средства поступали со значительным запозданием, и многое из намеченного выполнить не удалось.

В декабре 1925 года Отделение ходатайствовало перед Обществом «Старый Петербург»: «Ввиду постоянного недостатка в средствах на содержание и развитие Музея северных окрестностей Ленинграда, сильно затрудняющего планомерную работу, Отделение просит Общество возбудить перед Главнаукой в Москве ходатайство о субсидировании Музея, как учреждения, ведущего краеведческую, научно-исследовательскую работу». Тем не менее, с мая 1926 года средства на Отделение и Музей вообще перестали отпускаться.

Но, несмотря на трудности с размещением музея и с финансовым обеспечением деятельности, руководство Отделения отмечало: «Анализ итогов года показывает, что направление выбрано правильное, нужда в проводимой работе есть и необходимо продолжить ее в том же направлении. Нужно все-таки признать, что краеведческая мелочная, кропотливая, но очень интересная работа есть именно то, что сейчас требуется жизнью. Развитие этой работы, вовлечение в нее широких масс населения, и в особенности школьников, и фиксирование сделанного в Музее – есть задача дня, и к исполнению ее мы должны постоянно стремиться…»

Рубеж 1920–1930-х годов стал тяжелым периодом для отечественного краеведения. В эти годы краеведческое движение в стране по существу разгромлено, а многих краеведов репрессировали. Добровольные краеведческие общества заменили бюрократическими бюро краеведения, а само историко-культурное краеведение постепенно ориентировали только на «историю фабрик и заводов». Отделению ЛООИМК на Финско-Ладожском перешейке удалось, тем не менее, выжить в таких сложнейших условиях, хотя это не уберегло его от ликвидации в 1937 году…

Что же касается самого С.А. Безбаха, то его дальнейшая судьба неизвестна. По сведениям историка A.B. Кобака, во второй половине 1930-х Безбах имел отношение к Ленинградскому партархиву (по некоторым сведениям, работал там научным сотрудником), однако в картотеке сотрудников он не числится.

В 1935–1936-х годах С.А. Безбах стенографировал устные воспоминания Е.А. Алексеевой (бывшей работницы завода «Айваз», осенью 1917 года – сотрудницы финансово-жилищного отдела Лесновско-Удельнинской подрайонной думы) и большевика Э.А. Рахьи об обстоятельствах «исторического заседания» большевиков в доме на Болотной улице в октябре 1917 года. По-видимому, С.А. Безбах основательно занимался этим вопросом. Тогда же, в 1930-х годах, С.А. Безбах опубликовал несколько учебно-методических пособий и популярных книг по истории, в том числе очерк к 230-летию Полтавской битвы.

Краеведческая деятельность в Лесном, несмотря на ее ограниченные возможности, внесла огромный вклад в опыт краеведческой работы в масштабах не только района и города, но и всей страны. Она показала пример изучения исторически сложившейся местности, рассматривая ее и как самостоятельное явление, и как часть общей истории. Нет сомнения, что деятельность лесновских краеведов достойна нашей благодарной памяти и самого искреннего уважения…

После 1930-х годов на первый план в идеологической сфере в стране вышла революционная история. Соответственно об истории Лесного говорилось только в той мере, поскольку это относилось к революционной борьбе, деятельности В.И. Ленина и большевиков.

В последнее десятилетие XX века, когда государство перестало быть «советским», интерес к подлинному краеведению стал возвращаться. Одним из краеведческих центров Лесного стал Детский центр исторического воспитания на Болотной улице (филиал Музея политической истории России).

Прежде он назывался «Мемориальный дом-музей Выборгской стороны» и посвящался происходившему в этом доме в октябре 1917 года «историческому заседанию» большевиков. Об уникальном лесновском особняке я уже вел речь в предыдущих главах. Теперь пора сказать, как сложилась его судьба после революции.

С начала 1920-х годов бывший особняк Бертлинга – Винстедта занимал Детский дом, и позже долгое время этот дом использовался для размещения различных детских учреждений Выборгского района. По состоянию на 1939 год на участке, кроме ныне сохранившегося особняка, находились еще три бревенчатых здания – двухэтажный дом, в нем размещались спальни для детей и лазарет, одноэтажный хозяйственный флигель и одноэтажный детский игровой домик на опытном участке юннатов.

Еще с 1920-х годов в одной из комнат второго этажа устроили мемориальный ленинский уголок («ленинскую комнату»). В 1967 году, к 50-летию Октябрьской революции, в особняке на Болотной улице открылся «народный историко-революционный музей Выборгской стороны». Его созданию предшествовала трудная, порой драматическая, борьба за этот особняк, которую вел «Совет старых коммунистов» при Выборгском райкоме партии.

После того как из особняка выехал детский сад, здание оказалось по существу бесхозным. «Дело со зданием на Болотной ул., № 13 внушает нам, старым коммунистам, большую тревогу за его целостность и сохранность, – говорилось в письме председателя „Совета старых коммунистов“ В.Ф. Бельшева первому секретарю Выборгского райкома партии Б.И. Аристову. – Нашим осмотром здания в последних числах июня текущего года установлено, что в нижнем этаже здания учинен настоящий погром. В здание проникли неизвестные лица, устраивали там дебоши и пьянство. В помещении набросано много разной водочно-винной продукции и мусора. Разбиты рамы, исковерканы стены и т. д. Местные жители не раз в доме ночью видели огонь. Здание фактически находится под большой угрозой. Оно может быть уничтожено огнем и погибнет как историческая реликвия и ценность».

«Совет старых коммунистов» настаивал на том, что надо обязательно не только сохранить здание как реликвию истории, но и развернуть в нем историко-революционный музей «Прошлое, настоящее и будущее Выборгской стороны». Экспозицию предлагалось создать из трех тематических разделов: «Выборгская сторона до революции», «Выборгские рабочие в февральской и Великой Октябрьской социалистической революции» и «Ленин и Выборгская сторона».

Инициативу «Совета старых коммунистов» поддержали бывшие члены подпольных райкомов партии Выборгской стороны и «участники революционной борьбы пролетариев Выборгской стороны». В поддержку выступила Е.Д. Стасова (бывший секретарь В.И. Ленина), направившая обращение к первому секретарю Ленинградского обкома партии B.C. Толстикову. «Со свой стороны я, конечно, полностью поддерживаю эту замечательную инициативу, – писала Е.Д. Стасова, – так как, будучи участником этого исторического заседания ЦК, прекрасно осознаю то большое воспитательное и политическое значение, которое будет иметь образование Музея…»

Несмотря на поддержку партийных органов, долгое время продолжалась бюрократическая волокита, и вопрос оставался нерешенным. Наконец разрешение властей получили, произвели срочный ремонт и реставрацию дома (к качеству работ у «Совета старых коммунистов» возникли серьезные претензии). Тем не менее, к 50-летию революции, в 1967 году, музей все-таки создали. В 1973 году он стал филиалом Музея Октябрьской революции (ныне Музей политической истории России). Однако времена изменились, в начале 1990-х годов революционный музей закрыли, а в 1998 году он возродился в новом качестве – как Детский исторический музей (затем – Детский центр исторического воспитания), быстро завоевавший в округе большую популярность. Здесь воссоздали обстановку петербургского дома начала XX века.

По словам директора центра Ларисы Николаевны Кудиновой, «в нашем музее все необычно. Необычная экспозиция, необычные формы и методы. Общение ребенка с экспонатом мы делаем максимально комфортным – ведь именно через общение с ним ребята узнают больше об истории страны, о своих корнях. Предлагая ребенку совершить путешествие в прошлое, ему дается право стать участником происходящего, почувствовать себя хозяином в доме – поиграть в редактора-издателя и сложить газету из дореволюционных рекламных объявлений, побывать в фотоателье и заглянуть в семейный альбом. Глобальные исторические события становятся ближе, доступнее и понятнее детям, когда все можно потрогать и покрутить в руках. Ведь главная цель музея – пробуждение интереса к отечественной истории».