Измена. Я отомщу тебе, предатель - Аманда Вин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Платон
Просыпаюсь и первое, что вижу, как Ира сладко сопит, уткнувшись в подушку. Люблю просыпаться раньше и смотреть на нее.
Не хочется будить, но трудно сдержаться, я начинаю целовать ее шею, спускаюсь ниже. Затем снова поднимаюсь и целую приоткрытые губы
Какая красивая и моя. Ира просыпается и отвечает на мой поцелуй.
Неожиданно для самого себя спрашиваю:
— Давай заведём второго?
Смеётся:
— Давай подождём немного. Первый только начал хорошо спать, успеем.
Ира права, спешить некуда, но мне так хочется завести уже второго, хотя сын стал лучше спать совсем недавно, после года, и мы переселили его в свою комнату. Теперь чаще можно «шуметь» в спальне. Вот, например, как сегодня утром.
Антон просыпается и зовёт нас недовольным криком ровно тогда, когда мы отрываемся друг от друга и лежим рядом, запыхавшиеся, надышавшиеся удовольствием. Отличное начало дня. После такого день уже ничего не сможет испортить.
Встаём, завтракаем, решаем, поедем сегодня куда-нибудь гулять или останемся дома. В этот момент приходит сообщение от мамы. Беру телефон в руки. Читаю:
Платон, мы приехали в Сочи. Хотим с вами встретиться. Сможете через два часа подъехать по этому адресу…
На несколько минут застываю на месте. Думаю, что делать.
Если честно, последний год я целиком и полностью был поглощен только двумя людьми. Ира и Антон — и есть моя семья. Каюсь, я даже и забыл, что на свете у меня ещё есть родственники. Наверное, это плохо, но ведь они сами не захотели со мной общаться. Мама — единственный человек, который поддерживала со мной хоть какую-то связь. Писала, делилась новостями, спрашивала, как у нас дела, я присылал ей фотографии Антона. Судя по тому, что она редко мне звонила и до сих пор не приехала посмотреть на внука, отец все ещё против нашего общения. И сегодняшняя встреча, наверное, должна оказаться «случайной».
Я на них не обижаюсь. Слишком счастлив, чтобы омрачать свою жизнь этими переживаниями.
Но что делать? Поехать и помириться? Или не ехать, оставить все как есть?
***
Андрей
Виолетта наняла частного сыщика и следит за мной, думает, что я не знаю. Глупо с ее стороны, но она никогда умом не блистала.
У меня часто возникает ощущение, что я живу в каком-то подобии семейной жизни. Вроде есть жена, ребёнок, а как будто все ненастоящее. Не мое.
Нет, Костю я люблю и очень рад, что он появился. Сын, все дела, продолжение рода. Теперь понимаю, почему все мужики так с этим носятся.
Но это иногда так странно для меня. Я очень долго жил с мыслью, что у меня не будет никаких детей, и вот он сейчас сидит передо мной — никак не могу перестроиться.
Виолетта — ужасная жена. Она сама даже этого не замечает. Хорошо, что хотя бы старается быть нормальной матерью. Но я не люблю ее и полюбить не смогу. Ну, теперь уж, как есть, живу, стиснув зубы, стараемся для ребёнка производить подобие нормальной семьи.
Вообще, по своим друзьям, я заметил, у многих так. Даже у тех, кто женился по большой и чистой любви, все в итоге приходят к одному и тому же лет через пять: ругань, обвинения друг друга и игра на публику «посмотрите, какая мы счастливая и красивая пара». Вот и я играю в эту игру.
Прямо сейчас играю. За семейным ужином у родителей. Вечер пятницы — всегда ужинаем у них.
— Раз уж мы здесь сегодня собрались, я хотела бы поднять важный вопрос, — говорит мама и испуганно косится на отца. Верный признак: собирается сказать что-то, что ему не понравится.
— Надо помириться с Платоном и Ирой. Сколько времени прошло. Я хочу видеть второго внука! Это неправильно так жить! Все уже давно остыли, — мама выпаливает это на одном дыхании, как будто боится, что ее может кто-то перебить. Но все молчат. И папа на удивление спокоен. Зато Виолетта сидит, глаза выпучила.
— Да, надо попробовать, где они там живут? — отвечает отец.
Ничуть не удивлён его реакцией, всегда рубит сплеча, а потом жалеет. Наверняка давно сам хотел помириться, но гордость не позволяла предложить мир первым. Я такой же.
Глупо все это стало, прятаться по разным городам. Я остыл. Не осталось никаких чувств к Ире, только пепел. Равнодушие то есть. Не осуждаю выбор. Ушла и ушла к брату. Не он, так кто-нибудь другой. Все равно почему так вышло. Мне хотела побольнее сделать? Сделала. Но теперь уже все зажило. Нет больше обид. Платон — мой брат, и наши сыновья теперь тоже братья, им нужно познакомиться, в конце концов.
— Но зачем? — задаёт тупой вопрос Виолетта.
— Как это зачем, мы одна семья, — отвечает ей мама.
Удивляюсь маминому терпению. Носится с ней, как с ребёнком. Помогает, все объясняет. Святая женщина.
— Я против, — отвечает моя жена.
Злит меня жутко, я не выдерживаю и выпаливаю:
— Это не твоё дело. Знай своё место. Забыла, что и ты раньше любовницей была?
— Андрей, Перестань, — шикает на меня мама.
— Но.., — беспомощно открывает рот и ничего не произносит Виолетта.
Обращаюсь к матери:
— Они в Сочи живут? Я куплю билеты. На завтра всех устроит?
