Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вероятно, некая доля правды в этом скорее всего была. Сколько мне приходилось (впрочем, как и каждой сиделке!) видеть ипохондриков, первейшее удовольствие которых — заставить домочадцев плясать под свою дудку. Не дай Бог, если доктор или сиделка осмелятся сказать такому мнимому больному: “Помилуйте, да ведь вы вполне здоровы!” Искреннее негодование ипохондрика при этом не знает границ.
Конечно, вполне возможно, миссис Лайднер принадлежит к больным именно такого типа. Ее муж, естественно, первым поддался обману. Уж мне-то хорошо известно, сколь доверчивы в таких случаях бывают мужья. И тем не менее это никак не вязалось с тем, что я слышала ранее. Хотя бы, например, вырвавшееся у доктора Лайднера слово “безопасность”. Удивительно, до чего крепко оно засело у меня в голове.
Продолжая размышлять об этом, я спросила:
— А что, миссис Лайднер нервическая особа? Может быть, ей страшно, что приходится жить в такой глуши, среди арабов?
— А чего, собственно, ей страшиться? Слава Богу, она там не одна. Их там десять человек! Кроме того, у них охрана, ведь древние раритеты не оставишь без присмотра. О нет, тут ей нечего бояться… во всяком случае…
Казалось, какая-то мысль неожиданно поразила ее, и она замолчала. Потом задумчиво заметила:
— Как странно, что вы спросили об этом.
— Почему?
— Как-то на днях мы поехали туда с лейтенантом Джарвисом. Было утро, и почти все ушли на раскопки. Миссис Лайднер что-то писала и, видимо, не слышала, как мы подъехали. Бой[621] куда-то отлучился, и мы прошли прямо на веранду. Наверное, она увидела на стене тень лейтенанта Джарвиса и как закричит! Ну, потом извинилась, разумеется. Подумала, что это кто-то чужой — так она объяснила. Странно это. Ну, пусть даже чужой, отчего же так пугаться, не понимаю?
Я задумчиво кивнула.
Мисс Райли помолчала, потом вдруг снова раздраженно заговорила:
— Не знаю, что с ними творится в этом году. Все они будто не в своей тарелке. Джонсон ходит мрачная, молчит, точно в рот воды набрала. Дэвид, ну этот всегда такой, у него слово на вес золота. Билл, конечно, тараторит не умолкая, но от его болтовни всем только еще хуже. Кэри слоняется с таким видом, точно ждет, что вот-вот случится нечто непоправимое. И все следят друг за другом, точно… точно… О, не знаю, только все это очень странно.
Поразительно, подумала я, что у таких не похожих друг на друга людей, как мисс Райли и майор Пеннимен, сложилось почти одинаковое впечатление о том, что происходит в Тель-Яримджахе.
Тут в комнату, точно шалый молодой пес, шумно ворвался мистер Коулмен. Именно ворвался, по-другому не скажешь. Для полного сходства ему не хватало только высунутого языка и виляющего хвоста.
— Привет-привет, — выпалил он. — Знаете, кто самый лучший на свете закупщик? Я! Ну как, показали мисс Ледерен городские достопримечательности?
— На мисс Ледерен они не произвели впечатления, — отрезала мисс Райли.
— И я ее понимаю, — с готовностью подхватил мистер Коулмен. — Захолустный, обшарпанный городишко!
— Разве вы не любитель восточной экзотики и древностей, Билл? Не понимаю тогда, почему вы занялись археологией?
— Я здесь ни при чем. Во всем повинен мой опекун. Сам он ученый сухарь, член ученого совета своего колледжа, книжный червь, сидит дома и глотает все книги подряд. Представляете, какой подарочек преподнесла ему судьба в моем лице?
— Как же вы допустили, чтобы вас заставили заниматься делом, к которому у вас не лежит душа? По-моему, это страшная глупость! — набросилась на него девушка.
— Да не заставляли меня, Шейла, голубушка, не заставляли. Старик спросил, надумал ли я, чем хочу заниматься, а я сказал “нет”, тогда он и упрятал меня сюда на этот сезон.
— Неужели вы и впрямь не знаете, чего хотите? А следовало бы знать!
— Да знаю я! Знаю! По мне бы, так лучше вовсе не работать, а иметь кучу денег и участвовать в автомобильных гонках.
— Господи, какая чушь! — сердито сказала мисс Райли.
— О, конечно, я понимаю, это невозможно, — с готовностью согласился мистер Коулмен. — Поэтому, если уж необходимо что-то делать, то мне все равно что, лишь бы не корпеть от зари до зари в какой-нибудь конторе. К тому же я был не прочь повидать белый свет. “Ну что ж, в путь”, — сказал я себе, и вот я здесь.
— Не много же от вас проку, как я посмотрю!
— А вот и ошибаетесь. Я могу не хуже других стоять на раскопках и покрикивать: “Йа-Аллах!” К тому же, по правде говоря, я недурно рисую. В школе отличался тем, что подделывал почерки. Превосходный фальшивомонетчик во мне пропадает! Ну, ничего, не все еще потеряно, этим и теперь не поздно заняться. Если когда-нибудь мой “роллс-ройс” обдаст вас грязью на автобусной остановке, знайте, что во мне возобладали преступные наклонности.
— Не пора ли вам ехать, вместо того чтобы молоть тут всякий вздор, — холодно сказала мисс Райли.
— Ах, как мы гостеприимны, правда, мисс Ледерен?
— Уверена, мисс Ледерен не терпится пуститься в путь.
— Вы всегда и во всем абсолютно уверены, — с кислой улыбкой заметил мистер Коулмен.
Пожалуй, он прав, подумала я. На редкость самоуверенная и дерзкая девчонка.
— Видимо, нам и впрямь пора ехать, мистер Коулмен, — заметила я.
— Да, вы правы, мисс Ледерен. Я пожала руку мисс Райли, поблагодарила ее, и мы вышли.
— До чего же хороша, — вздохнул мистер Коулмен. — Но попробуй подступись — тотчас отошьет.
Мы выехали из города, и наш автомобиль заковылял по так называемой дороге, вьющейся среди зеленеющих полей. На каждом шагу нам преграждали путь ухабы и выбоины.
Приблизительно через полчаса мистер Коулмен указал на большой курган впереди на речном берегу и сказал: “Тель-Яримджах”.
Я разглядела маленькие черные фигурки, снующие, точно муравьи, по склону холма. Вот они все вдруг устремились вниз.
— Арабы, — пояснил мистер Коулмен, — кончили работу, как всегда, за час до захода солнца.
Дом, где размещалась экспедиция, стоял поодаль от реки.
Шофер резко повернул за угол, проехал через необычайно узкую арку и остановил автомобиль.
Постройки со всех сторон окружали внутренний двор. Старое крыло здания тянулось вдоль южной его стороны, а немногочисленные надворные службы — вдоль восточной. Экспедиция возвела строения по западной и северной сторонам. Прилагаю грубый набросок плана здания, который в дальнейшем поможет уяснить некоторые подробности трагических событий.
Двери и окна комнат выходят во внутренний двор, за исключением старого южного крыла, где часть окон смотрит на улицу. Однако эти
