Я Алиса - Николетта Лавлинская

Алёна засыпала подробностями — дошло до описаний люстры и фиалок на окне. Это было излишним, но я внимательно фиксировала всякую деталь, словно дознаватель на допросе. На лету формируя в голове картину служебного кабинета. Василиса дублировала каждую мысль, синхронизируя двойные образы. Просчёта быть не должно. Изучив навык иноходца, я интуитивно уяснила принцип действия, но практики не хватало. Энергии в источнике слишком мало, для того чтобы эксперименты ставить. Пойдём фактически вслепую, но где наша не пропадала?

Шагать пёхом триста километров нет ни времени, ни желания. Регенерация не справлялась с утратой конечности. Выберусь из Нави — либо на респ уйду, либо зелье приобрету. Скорее всего, второй вариант. Жизни экономить нужно. Москва — огромный город. Меня на ровном месте сыскали неприятности, то ли ещё будет.

Согласовав детали с девчонками, активировала навык на заднем дворе имения. То, что появилось, ни разу не напоминало распрекрасный классический портал, сверкающий всеми цветами радуги. Аномалия локализовалась не вертикально, а горизонтально на плоскости.

Безупречная окружность метра три диаметром, агатового цвета, будто пятно нефти на земле пролилось. Никаких спецэффектов, звуков и запахов. Просто пятно. Наступать в вязкую срань боязно, но куда денешься, иной нет. Такой вот я иноходец. Через жопу и тернии к звёздам.

Взявшись за руки, пожелав друг другу «ни пуха», шагнули в неизвестность. Разлом чавкнул, булькнул и всосал всех разом. Не успела я подумать, что мы все умрём, как очутилась в воздухе, тут же грохнувшись на жопу с высоты трёх метров. Сверху прилетели Алёна с Улыбашкой, припечатав меня к паркетному полу. От неистовой боли в руке начала терять сознание. Но прежде, чем бесповоротно провалиться в небытие, увидела, как проявился из подпространства Скорп. Артефакт, шустро подбежав ко мне, подобрался к шее и кольнул жалом. В голове послышался отдаляющийся голосок компаса:

«Не страшись, дитя! Прими волю её и обрящешь то, что ищешь! Прими волю! Прими!»

Как же вы достали! Пидорасы! Не дитя я! Я — Алиса!

Я не сопротивлялась. Устала убегать и догонять. Рассудок растворился во тьме, позволив хозяйке насладиться покоем.

Как долго я спала, не знаю. Час, день — не важно. Важно другое. Отчего, очнувшись, обнаружила себя прикованной к металлическому креслу, смахивающему на электрический стул? Что за на хер? Где я нахожусь? Почему руки и ноги зафиксированы кожаными ремнями, а торс опутан цепями? Что за демоны меня замуровали?

Попыталась покрутить головой. Безуспешно. Стальной обруч не дал этого сделать. Полнейший пиздец.

В поле зрения показались те самые демоны. Мужик лет пятидесяти. Стильный, бородка клинышком, очечи в золочёной оправе. Рядышком дочурка евоная стоит — Алёнка-тварь, чтоб её ранним климаксом прибило! Улыбашка скалит зубы приветливо и ручкой машет. А на коленях Брут сидит, кося лиловым глазом. Вся шайка-лейка в сборе. Только меня не пригласили.

Обратилась к источнику. Тишина. К Василисе. Ни ответа ни привета. К осколку иномирной души — полный игнор. Попыталась проклясть, растлить, испепелить. Вышел пшик. Вот же суки! Попалась! Так мне и надо! Правила для кого писаны?! Кодекс Инквизитора, бля! Еби меня конём до селезёнок! Предали, развели, как последнего лоха!

— Алиса, не противься, на тебе блокиратор. Ты всё поймёшь, когда придёт время, и простишь нас. Прими волю системы! Стань её частью! — Алёна, смахнув слезу, обернулась к отцу и поспешно принялась раздавать инструкции.

— Что всё это значит? Что бы вы ни замыслили, остановитесь, пока не поздно! С того света вернусь, пути вам не будет! Клянусь!

Скорп виновато потупил глаз, Улыбашка всё так же скалилась, блонда жевала сопли, а очкарик готовил инструменты.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Выжить в постапокалиптическом мире, а сдохнуть от рук друзей. Какая ирония. Обидно.

— Папа, поспеши. Ошейник долго не сдержит, она непомерно сильна. Гнев сжигает её изнутри. Время поджимает, у нас две минуты.

— Проводник, готовь тропу, пора! — Улыбашка сдвинулась с места, зайдя мне за спину, опустила ледяные ладони на затылок.

— Я готов, Алёна, уложимся в срок, у меня всё под контролем. Ты будешь ассистировать.

Доктор, поковырявшись в медицинских инструментах, вытащил жуткого вида штуку, похожую на… Бля-я! Так это же орбитокласт! Вы что, петушары, удумали?! Лоботомия?!

Отец блондинки приблизился ко мне, не церемонясь, приложил остриё к слёзной протоке. Протянул руку к дочери, та подала медицинский молоток. Короткий замах. Удар. Тьма.

Стрёмное место, да и тулово не моё! Мне бы вскричать: «Мать твою поперёк жопы ети!» — но затухающие уголья посторонних путанных мыслей, тлея в черепке, порождали жгучую боль. Проявлять недоумение буду позже. В настоящий момент не до жиру!

Измождённая барышня, обмякнув в металлическом кресле, пускала слюну на крепкий бюст. Руки и ноги зафиксированы кожаными ремнями. В слёзной протоке торчит орбитокласт. Довольный эскулап, осклабившись, протягивает врачебный молоток сексапильной ассистентке. Не повезло. Лекарю не повезло! Сейчас прольётся чья-то кровь! Сейчас, сейчас! Сейчас!