Обитель теней - Юрий Бахорин

— Он выиграл?

— Нет.

— Что? Проиграл?

— Нет,— повторил гирканец,— Их силы оказались равны, но я предпочел бы оказаться на месте девушки,— честно признался он, чем в немалой степени удивил Разару.

Она перевела недоверчивый взгляд на Гайрама, и тот коротко кивнул, подтверждая сказанное. Не ограничившись кивком, он кратко пересказал все, что произошло между ними, и Разара удовлетворенно — как показалось Кучулугу — покачала головой.

— Что ж,— медленно произнесла она,— значит, Север не преувеличивал. Девочка действительно хороша.— Взгляд Юрга полыхнул гневом, и мать-настоятельница обернулась к нему: — Запомни, глупец, слово смертоносней кулака! Ты этого так и не понял! Сегодня же поговорю с Вожаком. Пусть он решает твою судьбу. Но, чтобы он ни решил, не забудь утром явиться ко мне,— напомнила она.

— А Гайрам?! — всполошился Юрг.

«Хорош дружок»,— подумал туранец, но промолчал.

— Гайраму не следовало затевать это состязание,— согласилась Разара,— но он вел себя достойно и не уронил чести наставника. Я не сержусь на него. А теперь оставьте меня,— велела она негромко, но таким тоном, что даже Юрг, собравшийся сказать еще что-то, побледнел и вышел.

Вновь мать-настоятельница осталась одна. Сами того не ведая, эти двое, Юрг и Гайрам, рассеяли остатки ее сомнений.

— Держись скромно, но с достоинством,— наставлял девушку Север.— Говорить предоставь мне, но не переигрывай — не строй из себя немую. Мать-настоятельница ведь знает, что это не так.— В ответ на каждую его фразу Соня кивала. Он внимательно посмотрел на нее и покачал головой.— И помни: мать-настоятельница умна. Она гораздо проницательнее, чем ты о ней думаешь.

— Я о ней вообще не думаю.

— Тем более.

В комнате матери-настоятельницы, к их удивлению, находилась Халима. Север многозначительно посмотрел на свою спутницу, мол, помни о нашем уговоре.

Халима встретила их ленивым кивком. Разара же, наоборот, приветливо улыбнулась им, что совсем не походило на нее.

— Я рада вновь видеть тебя, милая,— начала она, глядя на девушку, и, заметив легкую тень удивления на ее прекрасном лице, пояснила: — С Севером мы уже виделись. Я рада,— продолжила она,— что все недоразумения разрешены.— Она вопросительно посмотрела на Соню и, дождавшись ее утвердительного кивка, продолжила: — Кроме одного.

Соня приподняла бровь, изображая искреннее удивление. Север пока молчал: о случившемся он знал только с чужих слов. Халима слушала, не проявляя к разговору видимого интереса.

— Я говорю о Юрге,— пояснила мать-настоятельница.

— С ним что-то случилось? — невинным голоском прощебетала Соня.

Разара рассмеялась. Сухо и коротко, чем опять-таки в немалой степени удивила Севера и, вероятно, Халиму.

— У меня сегодня прекрасное настроение,— сообщила она.— К тому же мне нравится, как ты держишься. Но на будущее запомни: в этой комнате не шутят, когда говорят о деле.— На сей раз Соня ограничилась скупым кивком: ей вовсе не хотелось просто так дразнить мать-настоятельницу.— Тебе нечего бояться. Я во всем разобралась.— Она повернулась к Северу: — Юрг заслуживает наказания. Как поступить с ним, решать тебе.

— Если мне позволят сказать…— Соня посмотрела на Разару, и та кивнула.— Он уже достаточно наказан.

— Он затаил на тебя злобу,— возразила Разара,— а ведь ты отныне член Стаи.

— Наказание только разозлит его еще больше. Пусть все останется как есть,— попросила девушка.

Разара посмотрела на Севера.

— Я согласен. Его злость питается самомнением, но он еще может измениться.

— Редкое единодушие,— усмехнулась мать-настоятельница,— но ты все-таки поговори с ним. Надеюсь, ты рассказал своей воспитаннице о ваших задачах вообще и о ее роли в частности?

— Не беспокойся, Владычица! — заговорила Соня, не обращая внимания на то, что Север нахмурился.— Мы готовы выполнить любое задание, а я, клянусь Лепестком Огня, защищу его от любого врага!

Разара сдержанно улыбнулась, а лицо Халимы при упоминании Лепестка Огня свело судорогой боли, и, хотя она тут же взяла себя в руки, Соня заметила это. Что ж, если придется, то теперь она знает, как досадить своей сопернице.

— Что ж,— продолжила Разара,— должна сказать, что я почти решила вопрос о вашем первом задании, но скажу о нем только после возвращения Ханторека: кое-что предстоит еще уточнить. Не беспокойтесь, ждать не придется долго. Он вернется со дня на день. Кстати,— она посмотрела на сидевшего на плече Сони Задиру, словно впервые увидела его,— я рада, что твой питомец выжил. Его братья, к сожалению, умерли. В Похиоле случилось то же самое. Он единственный из десяти выводков остался в живых. Хочу показать тебе кое-что еще. Идем.

Мать-настоятельница прошла в смежную комнату, а трое молодых людей направились следом. Комнатка оказалась узкой и длинной, с окном в торцевой стене, напротив которой стояла конторка, а рядом небольшой круглый столик. Только теперь на нем вместо клетки с Вестницей покоилось воронье гнездо, в котором галдели семеро неоперившихся воронят.

— Один из них станет вашим Вестником,— сказала Разара.

И тут Соня вспомнила поучения Хэлдира.

— Я хочу взять его сейчас,— заявила она.

— Зачем? — удивилась мать-настоятельница.— Он у тебя просто не выживет.

— У меня выживают те, кто у других умирает,— напомнила девушка.

— Эти посвящены обычным способом и выживут все,— возразила мать-настоятельница.

Ворона-мать стояла на столике и прислушивалась к разговору людей, переводя взгляд с одного лица на другое.

— К тому же она,— Разара указала на взрослую птицу,— не позволит забрать неоперившегося птенца.

— А если я с ней договорюсь? — спросила девушка.

Разара посмотрела на нее с недоумением:

— Что ж, попробуй, упрямица.

— А вы выйдете, пока мы шепчемся,— вновь попросила девушка.

Халима фыркнула и, не проронив больше ни звука, вернулась на прежнее место. Разара, против ожидания, не стала спорить. Север покинул свою напарницу последним.

Разговор не клеился. Халима держалась подчеркнуто равнодушно. Разара, явно заинтересованная Соней, ждала ее возвращения. Обе молчали. Впрочем, это вполне устраивало Севера: ему сейчас не хотелось говорить ни с молодой настоятельницей, ни с Разарой.

Когда девушка присоединилась к остальным, в ладони у нее сидел бледно-желтый вороненок и старательно тянул вверх головенку.

— Ну что ж,— заговорила Владычица, прерывая затянувшееся молчание,— завтра я поведаю вам о грядущих переменах в жизни Логова. И помните,— она обратилась к Соне с Севером,— основные заботы лягут на вас.