Собрание сочинений в 6 т. Том 5. Мы — на острове Сальткрока. Мадикен. Мадикен и Пимс из Юнибаккена - Астрид Линдгрен

Однажды они проснулись совсем рано. Они думали, что это обыкновенный день. Оказывается — нет. На комоде горят в подсвечнике все четыре свечи. Кончается адвент[23], сегодня последнее воскресенье перед Рождеством. Альва уже растопила печь и теперь стала около Мадикен и смотрит очень таинственно.

— Нынче ночью случилось что-то особенное, — говорит она. — Угадайте-ка, что?

— Приходило привидение, — говорит Мадикен.

— Глупышка ты! — говорит Альва. — Привидений не бывает! Я же тебе объясняла, что это Аббе безобразничал — завернулся в простыню и зажег фонарик.

Альва не в первый раз старается втолковать Мадикен, как тогда было дело, но Мадикен ей не верит. Не верит она, что Аббе способен на такое коварство. Кто угодно, но только не Аббе!

— А ну-ка, подумайте хорошенько! — говорит Альва. — Это что-то очень приятное.

— Привидение тоже — приятная вещь, — говорит Лисабет.

— Вот уж нет! — говорит Альва. — Ну как? Отгадали?

— Может быть, снег выпал? — спрашивает Мадикен с надеждой.

— Нет, — говорит Альва. — Зато река замерзла.

Тут Мадикен и Лисабет с радостными воплями повскакали с кроваток. Комната еще не нагрелась, но им уже все равно, они торопятся. Девочки одеваются, натягивают шерстяные гамаши, теплые кофты, шапки, хватают варежки и бегут на улицу.

— Смотрите, чтобы ненадолго, — кричит им Альва. — И сразу возвращайтесь завтракать.

— Да, да, — отвечают Мадикен и Лисабет.

Все березы вокруг Юнибаккена покрылись белым инеем, а над крышей сарая низко стоит красное солнце.

— Вот такая погода мне нравится, — говорит Мадикен.

По правде сказать, погода ей нравится какая ни на есть. Чаще всего погода бывает обыкновенная, и Мадикен ее не замечает. А сегодня она особенная, такая, что нельзя не заметить. «Она красивая», — думает Мадикен. Бывают красивые слова и красивая музыка, а тут — красивая погода. От такой погоды почему-то делаешься добрее.

Мадикен и Лисабет бегом спешат к реке. Под ногами хрустит заледеневшая на морозе трава.

— Может быть, я дам тебе на Рождество два подарка, — говорит Мадикен.

— С ума сойти, Мадикен! — говорит Лисабет.

Это, конечно, очень здорово — получить сразу два подарка, но сейчас ее мысли заняты не тем, главное — лед.

Какое дивное мгновение, когда ты ступаешь на гладкий темноватый лед и пробуешь, хорошо ли по нему скользить! Ой, какая скольжина! Мадикен с одного толчка прокатилась почти до другого берега.

Конечно, крепкий лед не мог появиться за одну ночь. Еще неделю назад начались морозы, но Мадикен и Лисабет не замечали, что с каждым днем река становилась все тише. Только Альва заметила. А сегодня утром она поднялась раньше всех, сходила на реку, пешней проверила лед и увидела, что по нему можно ходить без опаски.

— Раз лед выдержал Альву, то нас и подавно выдержит, — говорит Мадикен.

— Каттегоритчески! — подтверждает Лисабет.

И вот Мадикен и Лисабет с наслаждением раскатывают по льду, щеки у них разгорелись, дыхание вырывается изо рта белым паром. Девочкам странно, как могут взрослые лежать в постели и спать, когда есть такое замечательное занятие. Но в Люгнете, кажется, еще не вставали. И Аббе еще ничего не знает! Не знает, что вся река превратилась в блестящую гладкую дорогу, по которой можно кататься. Она вьется между берегов, за каждым поворотом начинается новый каток, который так и манит, чтобы по нему прокатились. Если бежать достаточно долго, то попадешь на Аппельшё[24], а это уже деревенские места, и там стоит Аппелькюллен[25].

— А не проведать ли нам Карлссонов в Аппелькюллене? — предлагает Мадикен.

— А мама нам разрешит? — сомневается Лисабет.

Но ведь мама еще спит, потому что сегодня воскресенье. Нельзя ее будить по пустякам.

— Конечно, разрешит, — говорит Мадикен. — Вот если бы мы пошли туда по дороге, она бы нас не пустила, потому что по дороге туда далеко идти, а по льду быстро. Раз-два — и мы там.

— Тогда давай! — говорит Лисабет.

Ни та ни другая и не вспомнили, что Альва говорила про завтрак, и девочки весело покатили к Аппелькюллену.

— Как я люблю лед! — говорит Мадикен.

— Все любят лед, — откликается Лисабет.

А Мадикен мало сказать что любит лед… Она так рада, что у нее даже сердце замирает от счастья. Эта ледяная дорога — просто чудо! Река зимой — совсем не то, что летом. Летом они с папой иногда катались по вечерам на лодке и даже плавали на Аппелькюллен покупать яйца. Летом река тихая и уютная, она течет между зеленых берегов. Ласковые ветви в зеленой листве свисают над водой. Проплывая под ними в лодке, можно протянуть руку и сорвать листик. Да, летом тут тихо и хорошо. А зимой река делается точно зачарованная. Блестящий темный лед и застывшие в белом инее деревья, озаренные странным светом красного солнца, — все так красиво! И от этой студеной, замороженной, фантастической красоты на душе у Мадикен становится радостно и привольно. Быстрее и быстрее скользит она по льду, а на душе у нее все привольнее и привольнее, она словно летит, как птица в небе. Лисабет давно отстала.

— Подожди меня! — кричит она сестре.

Лисабет уже устала бежать по льду, она теперь хочет идти шагом. И чтобы не очень торопиться.

— А далеко нам еще до хутора? — спрашивает Лисабет с тревогой.

— Совсем уж близко, — уверяет ее Мадикен. — Скоро будем там.

— Возьми меня за ручку, — просит Лисабет и сует сестре свою ручонку.

Рука об руку они поплелись дальше. За каждым поворотом они ожидают увидеть озеро и хутор, но опять открывается все та же бесконечная река. Уставшей Лисабет это уже надоело.

— Знаешь что, Мадикен, — говорит она. — А я проголодалась.

И тут обе вспомнили, что им говорила Альва. Она сказала: «Сразу возвращайтесь завтракать!» Вот тебе и раз! Девочки остановились и озадаченно посмотрели друг на друга — дом остался далеко позади.

Мадикен тоже проголодалась, но ей неохота возвращаться. Теперь-то уж наверняка осталось совсем немного — еще чуточек, и они будут в Аппелькюллене, а там можно будет и отдохнуть хорошенько.

— Мы купим себе по яичку у тети Карлссон, — говорит Мадикен. — А когда купим, попросим разрешения сварить и прямо там их скушаем.

— А у нас есть деньги? — спрашивает Лисабет.

— Мда… Деньги… Денег-то как раз и нету, — задумчиво говорит Мадикен.

И вдруг она вспомнила: на ней же надето клетчатое платье, а в кармашке должна быть монетка в два эре.

— Я помню, что у меня тут было два эре, я вчера их сама сюда положила, — говорит Мадикен и начинает нетерпеливо рыться в кармане.

— А нам дадут два яйца за два эре? — спрашивает Лисабет.

Мадикен качает головой:

— Скорее всего, нет. Но можно попробовать. Скажем, что нам нужно яиц на два эре, а там посмотрим, что дадут.

Да вот беда, монетки в кармане не нашлось! Пропала куда-то.

— И что же мы теперь будем делать? — спрашивает Лисабет.

Мадикен пожимает плечами:

— Подумаешь, что такое лишние два эре!

Лисабет тоже так считает.

— Все равно пойдем к ним, — говорит Мадикен. — Может быть, тетя Карлссон спросит: «А нельзя ли вас пригласить позавтракать?» А мы скажем, что да, с удовольствием.

При мысли о том, что их, может быть, за ближайшим поворотом ожидает завтрак, девочки приободрились и опять побежали, потом опять долго шли шагом, а Аппелькюллен все не показывался.

— А вдруг зимой вся усадьба Карлссонов переезжает в другое место? — высказывает свое предположение Лисабет.

— Не будь такой ребячливой, — говорит Мадикен.

Но и ей тоже все это начинает казаться странным.

— Чудно, право, — говорит Мадикен. — Если вон за тем поворотом мы не увидим усадьбы, то, значит, нас заколдовали и, значит, плохи наши дела.

Эта мысль ее гложет… Действительно, все похоже на колдовство. Вон и деревья стоят такие красивые и такие мертвые в уборе из белого инея… Такие деревья могут расти только в заколдованном лесу. А темный блестящий лед, который манит своим привольем, чтобы дети ушли из дома и заблудились, — на самом деле это заколдованная дорога, у которой нет конца. И зимней ночью по ней катаются ведьмочки, потому что в такую стужу ведь не полетишь на метле. Да, точно! Все это — сплошное колдовство.

Но Лисабет не соглашается быть заколдованной девочкой. И с ревом, обливаясь слезами, так и заявляет Мадикен.

И надо же такому случиться: едва они проехали следующий поворот, как впереди — что бы вы думали? — показался Аппелькюллен, и перед девочками возникли скотный двор, сараи и красный жилой дом!

Лисабет перестала плакать, ее рев смолк, точно оборвался.

— Красивое место Аппелькюллен! — говорит она с восхищением.

Мадикен с ней согласна.