Мякин - Влад Стифин

— Конечно можем, — довольно бодро ответил Мякин.

— Да-а… — протяжно и как будто обиженно согласился моряк. — Что тут со старым дураком балагурить — только время терять!

— Что вы, что вы! — засуетилась Раиса. — Вы не так нас поняли. Нам интересно ваше мнение, то есть интересно быть с вами рядом, с мудрым человеком. Мякиша, что ты молчишь? Ты согласен со мной?

— Разумеется, согласен, — быстро ответил Мякин. — Мы мудрость всегда уважаем.

— Все так говорят, чтобы отделаться от нас, — проворчал моряк и, видимо, не желая продолжать эту тему, удалился к окнам.

Раиса и Мякин недоумённо переглянулись и почти в унисон произнесли:

— Простите, мы не хотели вас обидеть.

Моряк, не добравшись до окон, остановился и не оборачиваясь ответил:

— Меня обидеть нельзя. Вы уж не обращайте на меня внимания. Извините старого моряка за назойливость. Простите. — И он вплотную подошёл к оконному стеклу.

Неловкая тишина образовалась в палате. Моряк долго смотрел в окно, Раиса — вопросительно на Мякина, а Мякин — то на коробочку в руках, то на стоящего невдалеке моряка. Пауза в разговоре продолжалась довольно долго. Первым нарушил тишину Мякин.

— Давайте продолжим общение, — произнёс он, вроде бы ни к кому не обращаясь.

— Давайте, — сразу же согласилась Раиса.

Они одновременно посмотрели в сторону моряка и застыли в ожидании его реакции.

— Давайте, — не оборачиваясь ответил моряк.

— Расскажите нам что-нибудь поучительное, — предложила Раиса.

Мякин наконец-то определился с коробочкой и положил её на тумбочку.

— Да, пожалуйста, что-нибудь поучительное или техническое, как обещали, — поддержал её Мякин.

Моряк обернулся и ответил:

— Хорошо, техническое так техническое.

Он вернулся на своё место, улёгся на постель и, заложив руки за голову, произнёс:

— Не возражаете, если буду рассказывать в горизонтальном виде?

— Не возражаем, — ответил Мякин.

— Было это давно, когда ваш покорный слуга был молодым и зелёным и служил второй год на флоте. — Моряк, глядя на потолок, слегка улыбнулся (наверное, вспоминая приключения молодости) и продолжил: — Выбрал наш мичман себе помощника из молодых. Долго присматривался к стриженым — хотелось ему абсолютно надёжного посадить на вещевой склад. На то, наверное, и основания у него были: два предыдущих каптёрщика на складе не прижились, подвели мичмана. Говорили, подвели по мелочам, но мичман уж очень принципиальным был — хотелось ему установить на вверенном объекте идеальный порядок.

Моряк прервал рассказ, закрыл глаза и почти минуту молчал. Мякин и Раиса терпеливо ждали продолжения. В конце паузы Мякин даже подумал, что моряк заснул, но тот открыл глаза и тихо произнёс:

— Простите, чуть вздремнул.

Мякину захотелось напомнить моряку, о чём он говорил:

— Вы нам рассказывали о мичмане и его молодом помощнике.

— Да помню я, матрос, — ответил моряк и продолжил рассказ: — Ну так вот, выбрал мичман себе надёжного помощника, так сказать, вверил ему склад, посадил в каптёрку идеальный порядок наводить. Сейчас уж точно и не помню, но через день-два решил я в каптёрку зайти к молодому — чего-то мне понадобилось. Открываю дверь — и обомлел на пороге…

Моряк поднялся с койки, как будто хотел как-то по-театральному, более выразительно показать слушателям, как его поразило увиденное. Он развёл руки в стороны и продолжил:

— Одним словом, остолбенел я от увиденной картины. Молодой поливает вверенное ему пространство из огнетушителя. Да норовит весь пол залить грязной пеной. Брызги летят окрест, стены и мебель каптёрскую портят до неузнаваемости.

Моряк вновь сделал небольшую паузу, оглядел слушателей и, убедившись, что рассказанное не очень-то их ошеломляет, спросил:

— Думаете, этот деятель пожар в каптёрке тушил? — И, не дожидаясь ответа, пояснил: — Не было у него никакого пожара. Это он огнетушитель проверял. Технический вопрос у него образовался.

— Как проверял? — удивлённо спросила Раиса. — Зачем же помещение так портить?

— А-а, ошеломились! — обрадовался моряк. — Вот и я ошеломился. — Моряк продолжил рассказ: — Стою на пороге, опасаюсь за брюки: обрызгает этот деятель мои клёши выходные. Кричу ему с недоумением: «Чего это здесь происходит?», а в ответ, сквозь усердное сопение: «Огнетушитель проверяю».

Через некоторое время закончилось это безобразие, пена в огнетушителе иссякла. На полу слой коричневой жидкости, и всё вокруг в гадости этой, а посреди — молодой с пустым агрегатом и испуганными глазами, удивлённо оглядывающий результаты своей деятельности. «Ты это зачем всё…?» — спрашиваю я его и чувствую: влетит ему за это от мичмана о-го-го, и жалко мне его, и страшно за судьбу его матросскую стало. Продолжаю говорить слова ему утешительные, а сам соображаю, что ступор на молодого напал и не может он определиться, что ему дальше делать. Можно сказать, вокруг аварийная ситуация образовалась, катастрофическая…

Неожиданно щёлкнул дверной замок палаты. Мякин вздрогнул и инстинктивно повернул голову. Заметив это, моряк произнёс:

— Не боись, матрос. Всё закончится хорошо. Одним словом, хэппи энд будет.

— Будем ужинать, — услышали все голос раздатчицы.

— Будем, будем, — ответил моряк.

Раздатчица прогремела тележкой и недовольно проворчала:

— У вас ещё посетители. Пора заканчивать, девушка. Пора.

Раиса улыбнулась и ответила:

— А мы, собственно говоря, и закончили. Сейчас я удалюсь, не волнуйтесь. — И, обратившись к Мякину, спросила: — Мякиша, ну я передам от тебя всем привет, скажу, что ты поправляешься и что… — Она сделала небольшую паузу, ожидая, что Мякин что-то добавит, но Мякин промолчал. — Что ты скоро вернёшься?

Мякин подумал и тихо ответил:

— Если ты принесёшь мне зимнюю одежду.

Раиса изумлённо уставилась на Мякина и только через полминуты отреагировала:

— А что… — Она, наверное, хотела спросить: «А что, больше никто не может Мякину принести одежду?», но на ходу передумала и произнесла:

— Да, Мякиша, конечно принесу. Завтра и принесу.

— Благодарю, — сказал Мякин и добавил: — Большое спасибо.

— Не за что, — ответила она и, взглянув на моряка, расставляющего тарелки с ужином, сказала: — Ну, я пойду. — И, как бы раскланиваясь, добавила: — Приятного аппетита, поправляйтесь и спокойной ночи.

Моряк обернулся и торжественно объявил:

— Господа, кушать подано! О! Королева нас покидает! Матрос, это грустное событие надо бы как-то отметить. Может быть, нам стоит организовать почётный караул? Как ты думаешь, матрос?

— Почётный караул? — машинально переспросил Мякин.

— А что? Наша королева разве его не достойна? — пробасил моряк.

Мякин неуверенно ответил:

— Пожалуй, да.

— Тогда в одну шеренгу становись! — гаркнул моряк и изобразил стойку смирно.

Мякин остался стоять посередине палаты.

— Не стой столбом, матрос! Исполняй команду! — прогудел моряк.

Мякин засуетился, попытался встать за моряком, затем догадался, что это не то, что предложил последний, и встал справа от него. Моряк недовольно хмыкнул и аккуратно своей правой ручищей передвинул Мякина налево от себя.

— Ты, матрос,