Одна ночь - Татьяна Александровна Захарова

и мамой я сам поговорю, с Борисом Михайловичем вопрос уже решен. И насколько я знаю, Аню он отправил в санаторий на лечение, – он снова поцеловал меня, не давая возразить. Но в этот раз я воспротивилась и отстранилась.

– С какой мамой ты говорить собрался? Точнее, с чьей? – подозрительно поинтересовалась я. Он внимательно вгляделся в мои глаза и медленно ответил.

– С твоей мамой мы поговорим сегодня вместе. Точнее уже завтра. Я отвезу тебя домой и помогу с чемоданом.

– А может не надо так торопить события? – предложила я.

– И сколько ты планируешь скрывать наши отношения от своей мамы? – подозрительно спокойным тоном спросил Дима. А в карих глазах бушует целый океан эмоций. Я улыбнулась, просительно заглядывая ему в глаза. – Оль, тебе же самой будет сложно скрывать такое от матери, – строгим тоном начал он. Я опустила взгляд, понимая, что он прав. Но честно даже не знала, как маме объяснить связь с деверем. Да и про ожидаемого племянника Вити она знала. Дима снова привлек меня к себе, и я привычно уткнулась носом в его ключицу. – Мы справимся с этим, Ангел мой. Вместе справимся.

Не могу сказать, что объяснение с моей мамой вышло просто, хотя Дима и подложил соломку.

– Добрый день, Марина Михайловна, – начал он, поставив чемодан в коридоре. – Я хочу попросить разрешения ухаживать за вашей дочерью. Знаю, что тороплю события, но я давно люблю Олю. И теперь, когда мы оба вскоре станем свободными, не хочу терять время зря.

– Оль?– растерянно протянула мама, оглядывая нас обоих. А потом посмотрела в глаза Димы и спросила. – А как же ребенок?

– Мам…– начала я.

– Марина Михайловна, – перебивая меня, вмешался Дима. – Ребенок не мой, и его уже нет. Аня потеряла его две недели назад.

Мама ещё больше растерялась. И я подсказала, что лучше сделать.

– Мам, может, чаем напоишь? Мы только из аэропорта. А Диме сегодня ещё на работу.

– Так вы вместе отдыхали?

– Нет, – быстро ответила я. А потом все же добавила. – Точнее Дима прилетел ко мне три дня назад.

Минуту мама, нахмурившись, смотрела в мои глаза. А после будто опомнилась и пригласила нас на завтрак. Через полчаса Дима уехал, и мама тут же устроила мне допрос. Сама не заметила, как рассказала о случившемся на базе. Даже про роль Ани проболталась. А после и о разговоре с Борисом Михайловичем поведала. Вот только о тройничке так и не смогла рассказать. Незачем маме об этой гадости знать. Диму я смогла простить за это, а вот как мама к этому отнесется, не знаю. Только коротко обозначила, что о чувствах Дмитрия я начала догадываться на своей корпоративной вечеринке. Если мама и догадалась, что я о чем-то умолчала, то вида не подала.

– Ты его любишь? – спросила она тихо.

– Не знаю,– призналась я. – Но очень похоже, что я вляпалась я по самое «не балуй». Иначе бы не рискнула вновь связаться с семейством Власовых.

Мама неожиданно улыбнулась и сказала с непонятной интонацией.

– А ведь я ещё на вашей с Витей свадьбе заподозрила неладное. Он так на тебя смотрел, когда думал, что никто не видит.

Я с ошеломленной насмешкой головой покачала. Неужели только я ничего не замечала так долго?

С помощником Димы, Андреем, мы быстро нашли общий язык. Так что к концу недели выбрали неплохую четырехкомнатную квартиру между первым и вторым кольцом. Одну комнату решила выделить под кабинет. Наша спальня, гостиная и спальня для гостей, которую в случае необходимости можно в детскую переделать. Чтобы разобраться в предпочтениях Димы, я даже к нему на работу съездила, чтобы посмотреть, как обставлен его кабинет. Много темного дерева: стол, шкаф, стулья. И огромное свободное пространство.

Для кабинета в квартире выбрала такие же темные оттенки дерева. И с легким сожалением поняла, что двери во всем доме тоже будут темными. И все равно итоговый дизайн обсудила с Димой, напомнив на всякий случай, что не собираюсь к нему переезжать в ближайшее будущее. Он внимательно изучил 3д- модели всех комнат и дал добро. И снова мы с Андреем работали в паре, подыскивая материалы и компанию по ремонту. Так что время в отпуске пролетело незаметно.

Новая встреча с Витей в ЗАГСе прошла по краю сознания. А вечером Дима постарался отвлечь меня от грустных мыслей. Он пока обитал в огромной съемной квартире в центре. Романтичный ужин при свечах и его невероятная нежность сделали невозможное – я напрочь забыла о тоскливом взгляде совсем недавно таких родных серых глаз.

Благодаря неограниченным финансам и хорошей фирме, ремонт в квартире закончили в рекордно-короткое время. И уже в начале марта Дима праздновал новоселье. В моей компании. И в ту ночь я осталась у него. А утром нас ждал неприятный сюрприз. С утра пораньше к нему заявилась моя бывшая (и будущая) свекровь. Я упросила его не выдавать меня, буквально спрятавшись под одеялом. Но её возмущения долетали и туда. Я морщилась, но терпеливо ждала, когда та закончит с нотациями на тему: «Как ты мог так поступить с Витей?» По её словам выходило, что мой бывший муж сейчас страдает и мучается. И практически спился из-за белобрысой вертихвостки, которая голову обоим заморочила. То есть из-за меня. И на этом моменте Дима вспылил.

– Мам, прекрати так говорить о моей будущей жене, – потребовал он. Я не расслышала, что она ответила, но зато услышала слова моего мужчины. – В моем доме я не позволю оскорблять мою женщину. А к вам в гости я не приеду до тех пор, пока ты не поймешь этого.

Вскоре я услышала, как хлопнула входная дверь. Ещё через минуту Дима уже обнимал меня, а я уткнулась ему в плечо, вдыхая его запах.

– Прости, – шептал он. – Мама поймет нас, не сразу, но поймет.

В отличие от неё свекор и Илья проще отнеслись к нашим с Димой отношениям. Витя? Он не стремился к встречам со мной, как я догадываюсь, по просьбе брата. А может, боялся, что я напомню ему про коттедж, который он так и не продал, чтобы вернуть деньги брату. Когда я рассказала