Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.) - Джек Вэнс

Келле заглянул под подушку дивана и вынул небольшую канистру. Взглянув на Войноткача, он спросил: «Что вы на это скажете?»

Войноткач отбросил респиратор и с отвращением повернулся к нему спиной.

Деттерас внезапно взревел: «Войноткач! Говорите правду и ничего, кроме правды!»

«Вы слышали правду», — отозвался через плечо почетный ректор.

«Вы — Малагейт?» — притихшим голосом, с ужасом спросил Деттерас.

«Да!» Войноткач-Малагейт повернулся к ним лицом и выпрямился во весь рост. Его черные глаза бегали: «Я — звездный король, и никто из людей со мной не сравнится!»

«Человек нанес вам поражение», — возразил Келле.

Глаза Малагейта загорелись черным огнем. Он повернулся к Герсену и смерил его взглядом с головы до ног: «Любопытно! С тех пор, как ты встретился с Луго Тихальтом, ты выслеживал Малагейта. Почему?»

«Малагейт — один из пяти «князей тьмы». Я надеюсь их уничтожить — всех пятерых».

«И что ты собираешься сделать со мной?»

«Я намерен тебя убить».

Малагейт помолчал несколько секунд. «У тебя далеко идущие планы, — произнес он наконец, спокойно и отчетливо. — Таких, как ты, немного».

«Немногие выжили после набега на Монтплезант. Мой дед выжил. Я тоже выжил».

«Любопытно! — повторил Малагейт. — Набег на Монтплезант. Это было давно».

«Наша экспедиция носит весьма необычный характер, — прокомментировал Келле, решивший относиться к происходящему с иронической отстраненностью. — По меньшей мере мы достигли поставленной цели. Планета существует и вполне соответствует описанию господина Герсена. Он получит деньги, перечисленные на депозитный счет».

«Не получит, пока мы не вернемся на Альфанор», — проворчал Деттерас.

Герсен обратился к Малагейту: «Ты приложил много усилий, чтобы заполучить эту планету. Почему?»

Малагейт безразлично пожал плечами.

«Человек мог бы стремиться к тому, чтобы поселиться на этой планете, построить здесь дом или дворец, — продолжал Герсен. — Звездному королю это не нужно».

Через некоторое время Малагейт ответил: «Так же, как большинство твоих соплеменников, в этом ты ошибаешься. У людей, в общем и в целом, весьма ограниченные представления. Ты забываешь, что индивидуальные различия существуют не только среди людей. Допустим, что некоторым из нас отказывают в возможности пользоваться преимуществами свободы на нашей планете. Такие особи становятся отверженными изгоями — они не могут приспособиться к человеческому обществу, но вернуться к соплеменникам тоже не могут. Обитатели Гхнарумена (звездный король с легкостью произнес это название, звучавшее, как приступ хрюкающего кашля) гордятся тем, что они — самая законопослушная раса в Ойкумене. Короче говоря, вовсе не каждый уроженец Гхнарумена решится подражать карьере Аттеля Малагейта. Может быть, они правы — а может быть и нет. Кто знает? Я вправе сам выбирать свой образ жизни. Как вам известно, звездные короли стремятся к соперничеству. Планета, на которую мы прилетели, прекрасна в человеческих глазах. Мне она тоже нравится, более или менее. Я собираюсь привезти сюда соплеменников, звездных королей, чтобы они размножались и развивались в мире прекраснее Земли. Я хочу основать новый мир и населить его существами, более совершенными, чем люди и обитатели Гхнарумена. Такова моя надежда. Вы неспособны ее понять, ибо взаимопонимание между вашей расой и моей невозможно».

Деттерас процедил сквозь зубы: «Вы получили убежище в нашей среде и воспользовались преимуществами наших свобод для того, чтобы наносить нам ущерб и, в конечном счете, опозорить нас! Если Герсен вас не прикончит, я задушу вас собственными руками!»

«Никто из вас не убьет Аттеля Малагейта, звездного короля!» — двумя размашистыми шагами Малагейт скрылся в шлюзовой камере. Деттерас бросился за ним и тем самым помешал Герсену выстрелить из лучемета. Обернувшись на пороге трапа, Малагейт пнул Деттераса в пах, спрыгнул на землю и стал бегом спускаться к реке.

Герсен встал в проеме выходного люка, прицелился в убегающую зигзагами фигуру и выстрелил, но не попал. Спустившись по трапу, Герсен пустился в погоню. Малагейт задержался у кромки воды, оглянулся и побежал дальше, вниз по долине. Герсен бежал выше по склону, где почва была тверже, и стал постепенно настигать почетного ректора, начинавшего вязнуть на болотистом участке. Снова оказавшись у кромки воды, Малагейт нерешительно остановился. Если бы он бросился в реку, Герсен пристрелил бы Малагейта прежде, чем тот успел бы выбраться на противоположный берег. Малагейт повернулся лицом к Герсену — уже не человеческим лицом. Герсен удивился тому, что не распознал притворство «князя тьмы» с первой минуты. Малагейт издал гортанный возглас на булькающем, нечеловеческом языке, опустился на колени и исчез.

Добежав туда, где стоял Малагейт, Герсен увидел темное отверстие в речном берегу, диаметром больше полуметра. Наклонившись, он заглянул в эту нору, но ничего не увидел. Подбежали запыхавшиеся Деттерас и Келли: «Где он?»

Герсен указал на нору: «По словам Луго Тихальта, под землей на болотистых берегах живут громадные белые личинки».

«Гм! — поднял бровь Деттерас. — Предки звездных королей жили в болотах, как раз в таких норах. Он нашел для себя идеальное убежище».

«Ему придется вылезти, — с сомнением сказал Келле, — чтобы есть, чтобы пить».

«Не стал бы с уверенностью на это рассчитывать. Звездным королям не нравится человеческая пища; люди находят пищу звездных королей не менее отталкивающей. Мы выращиваем растения и домашних животных; звездные короли выращивают, в сходных целях, червей, насекомых и прочую гадость. Войноткач — простите, Малагейт — вполне может найти себе подходящее пропитание под землей».

Герсен взглянул на верховья долины — туда, куда убежал Хильдемар Дасс: «Я упустил обоих. Я готов был пожертвовать Дассом ради Малагейта, но обоих...»

Герсен, Келле и Деттерас стояли на берегу реки. Прохладный ветерок поднимал рябь на поверхности воды и шевелил ветви огромных темных деревьев, окружавших подножия холмов. Большая группа дриад, блуждавших по противоположному берегу, повернули серебристые головы с лиловато-зелеными подтеками зрительных органов — они явно смотрели на людей.

Герсен сказал: «Пожалуй, когда мы улетим и оставим бандитов здесь, их судьба на этой планете будет не лучше смертной казни».

«Хуже! — убежденно заявил Деттерас. — Гораздо хуже».

Они медленно вернулись к звездолету. Заметив приближение Герсена, Паллис Этроуд, сидевшая на траве, поднялась на ноги. Нельзя было сказать, что она не заметила или не понимала события последних нескольких минут, но они ее явно мало интересовали. Она подошла к Герсену, взяла его под руку, улыбнулась ему. Ее лицо снова стало подвижным и даже немного дерзким.