И явилось новое солнце - Джин Вулф

– Вы добрались до места раньше нас. И стали разговаривать с людьми, так? И вы рассказали им о том, что случилось в ваших деревнях.

– Мы не хотели ничего плохого, сьер! – сказала Херена.

– Я не хотел, – кивнул Деклан. – Так будет вернее. Она-то и вовсе ни с кем не разговаривала, пока ее не спрашивали. Это все я, хотя обычно-то я молчун. Но только не тогда, когда речь заходит о тебе, сьер! – Деклан подождал, перевел дух и высказался напрямую: – Меня и раньше бивали, сьер. Дважды – сборщики податей, один раз – судейские. Во второй раз, сьер, я был единственным в Гургустиях, кто полез драться, и меня едва не забили до смерти. Но если ты хочешь наказать меня – только скажи! Я хоть сейчас прыгну прямо в реку, если прикажешь, пусть я и не умею плавать.

Я покачал головой:

– Ты ведь не хотел ничего плохого, Деклан. Благодаря тебе обо мне узнал Церикс, и бедному Заме пришлось умереть во второй раз и в третий. Только вот во благо ли все это или во вред, я не знаю. Пока не пройдешь во времени до конца, трудно судить, что было хорошо, а что плохо; до тех пор важны лишь намерения людей. Как вы догадались, что я сяду именно на этот корабль?

Ветер крепчал; Херена поплотнее закуталась в свою столу.

– Мы устроились на ночлег…

– На постоялом дворе?

– Нет, сьер, в большой бочке. – Деклан прочистил горло. – Мы подумали, что она укроет нас от непогоды, если будет дождь. К тому же я мог спать у выхода, а она – у днища, чтобы никто не мог добраться до нее, не разбудив меня. Нашлись какие-то люди, которые хотели прогнать нас, но я объяснил им, в чем дело, и они пошли на попятный.

– Двоих он сбил с ног, сьер, – вставила Херена, – но, по-моему, не покалечил. Ты бы видел, как они бросились врассыпную!

– Потом, сьер, когда мы немного поспали, прибежал мальчишка и разбудил меня. Это был половой из того самого трактира, сьер, и он рассказал мне, что ты остановился там, и якобы он лично прислуживал тебе, и как ты оживил мертвеца. Тогда мы с ней пошли посмотреть. Там собралось много народу, и все судачили о случившемся, и кое-кто узнал нас, потому что я рассказывал им о тебе прежде – например, тому половому. Они выставили нам пива, ведь у нас не было ни аэса, а яйца и соль там к пиву бесплатно. И тогда она услышала, что ты с той женщиной утром садишься на «Альциону».

Херена кивнула:

– Вот мы утром и явились к ней. Наша бочка была недалеко от пристани, сьер, и я подняла Деклана, как только стало светать. Капитана мы не застали, зато нашли человека, которого он оставил за главного, и спросили, нет ли для нас работы, а он сказал, что есть, и мы помогли грузить всякую всячину. Потом мы увидели тебя, сьер, и все, что случилось на берегу, и с тех пор стараемся держаться рядом с тобой.

Я кивал, но сам смотрел на нос «Альционы». Хаделин и Бургундофара поднялись на палубу и стояли теперь на баке. Под напором ветра поношенная матросская роба Бургундофары льнула к ее телу, и я дивился, как она стройна, вспоминая тяжеловесную, мускулистую фигуру Гунни.

Деклан хрипло зашептал:

– Эта женщина… они там внизу… с капитаном, сьер…

– Знаю, – сказал я. – Прошлой ночью на постоялом дворе – тоже. У меня нет на нее прав. Она вольна распоряжаться собою.

Бургундофара обернулась, бросив взгляд на паруса, которые наполнились теперь ветром, словно понесли ребенка, и рассмеялась в ответ на какую-то реплику Хаделина.

34. СНОВА В САЛЬТУСЕ

До полудня мы неслись вперед словно яхта. Ветер пел в снастях, и первые крупные капли дождя запятнали палубу, будто краска, брызнутая кистью на холст. Со своего места у поручней на юте я смотрел, как хлопают бизань-марсель и брам-стеньга, а матросы то и дело зарифляют остальные паруса. Когда Хаделин подошел ко мне и подчеркнуто учтиво предложил спуститься вниз, я спросил его, не разумней ли будет пристать к берегу.

– Невозможно, сьер. Отсюда и до самого Сальтуса нет гаваней. Ветер выбросит нас на берег, если я попробую подойти ближе, сьер. Определенно надвигается шторм. Но где наша не пропадала!

Он ринулся прочь, тумаками подгоняя матросов у бизани и осыпая непристойной бранью рулевого.

Я двинулся по палубе. Наслаждаясь разыгравшимся ветром, я отлично понимал, что могу вскоре утонуть, но, как выяснилось, не принимал близко к сердцу подобную перспективу. Суждено мне теперь умереть или нет, я в равной степени преуспел и потерпел поражение. Я добыл Новое Солнце, которое, быть может, не успеет пересечь бездну пространства ни на моем веку, ни при жизни кого-либо из детей, рожденных в мое время. Если мы все же доберемся до Нессуса, я заявлю права на Трон Феникса, разберусь с делами сюзерена, сменившего на посту Отца Инира (разумеется, правитель, которого упоминали селяне, не мог быть Иниром), и награжу или накажу его по заслугам. Остаток своей жизни я проведу среди стерильной пышности Обители Абсолюта или же в самой гуще ужасов на полях сражений; и если когда-нибудь я соберусь довериться бумаге, как доверил историю своего возвышения рукописи, церемонией прощания с которой начал сие повествование, в моей новой повести мало будет занимательных фактов, раз я уже описал завершение этого путешествия.

Ветер развевал мой плащ точно знамя и заставлял наш косой фок хлопать, словно крылья какой-то чудовищной птицы, всякий раз, когда заостренная рея склонялась под его напором. Фок был зарифлен до предела, и с каждым порывом ветра «Альциона» бросалась к скалистому берегу Гьолла, будто норовистая лошадь. Помощник капитана стоял, держась одной рукой за бакштаг, глядя на парус и чертыхаясь монотонно как заводной. Поймав мой взгляд, он прикусил язык, и по его губам я прочитал: «Можно обратиться к тебе, сьер?»

Он стащил с головы шапку, что в нашем положении выглядело крайне глупо; я кивнул, улыбнувшись:

– Похоже, вы не можете убрать фок – корабль перестанет слушаться руля?

Именно в этот миг шторм обрушился на нас со всей своей яростью. Хотя большая часть снастей «Альционы» уже была спущена или зарифлена, она тяжело завалилась на борт. Когда же она выровнялась (а она выровнялась, к вящей славе ее строителей), река вокруг нас вскипела от града, и градины оглушительно забарабанили по палубе. Помощник кинулся под навес верхней палубы. Я последовал за ним и с удивлением увидел, как он, едва укрывшись от града, упал на колени:

– Сьер, не дай ей пойти на дно! Не за себя прошу, сьер, у меня жена… двое детей… женился в прошлом году, сьер… Мы…

– А с чего ты решил, что я могу спасти твой корабль? – спросил я.

– Это ведь все из-за капитана, да, сьер? Я разделаюсь с ним, как только стемнеет. – Помощник нащупал рукоять длинного кортика на боку. – Есть пара верных ребят, которые встанут за меня, сьер. Я покончу с ним, клянусь тебе, сьер!