Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

От страха, от вида множества мертвых тел, от мысли, что их удивительное путешествие так быстро подошло к кровавому концу, ее стошнило. Несмотря на слабость и запах смерти, Далия решила разыскать в этом хаосе своих друзей.

Ро-Мю 31, с обломком искореженного металла в плече, лежал дальше по коридору. Его биометрические показатели неустойчиво мигали, но протектор был жив.

Зуше лежал в груде тел, его лицо сплошь покрывала пленка крови, но его собственной или чужой, Далия определить не смогла. Какстон оказался совсем рядом, его придавила сорвавшаяся металлическая дверь, глаза его были открыты, а с окровавленных губ срывался тихий жалобный стон.

Северину придавил сорвавшийся со стены автомат по выдаче пищи, и одна рука у нее вывернулась под неестественным углом. Она лежала с закрытыми глазами, но страдальческое выражение лица и частое неглубокое дыхание подсказали Далии, что подруга жива.

В вагоне повисла тишина, никто уже не толкался и не пытался выбраться, и единственным источником света оказались чудом уцелевшие светящиеся сферы, горевшие вполсилы.

После ужасной какофонии разрушения и смерти тишина не только не успокаивала Далию, а, наоборот, пугала.

Она стала пробираться к Ро-Мю 31, но протектор, заметив ее усилия, покачал головой и приложил палец к почерневшей ротовой щели своего шлема.

Сначала Далия ничего не поняла.

А потом она услышала.

На фоне треска и звона падавших осколков она ощутила передающуюся по полу вибрацию тяжелой машины, крушившей тела и обломки маглева своими гусеницами. Далия, потянувшись, выглянула через разбитое окно в хрупкую темноту тоннеля и едва удержалась от крика, увидев шарообразный силуэт разумной машины, приближающейся к тому месту, где лежал их вагон.

Она почувствовала холодящий кровь гнет ее мысли, отыскивающей среди обломков признаки жизни, и услышала стук автозагрузчика, пополнявшего заряды орудий.

С каждым ударом сердца она приближалась к их вагону, и через несколько мгновений ауспики засекут их присутствие.

И тогда машина убьет их.

Принцепс Кавалерио закончил обработку информации, поступающей в его резервуар со скоростью шесть тысяч пакетов данных в секунду. После нашествия скрапкода марсианские информационные сети постепенно возвращались к нормальному режиму работы; благодаря усилиям скрабберов и магосов-пробанди на всей Красной планете наконец-то наладилась связь и восстановились информационные потоки.

Свежие донесения, петиции и мольбы о помощи из ближайших и отдаленных кузниц поступали к Аскрийской горе по воксу, через ноосферу и по оптоволоконным линиям. Все это не сулило Механикум ничего хорошего.

Кавалерио позволил своим мыслям свободно плавать в царстве жидкой информации, текущей вокруг него и через него. Увидев над собой лицо Агаты, он из режима обзора переключился на реальность. Его ассистентка прочла биометрические данные на информационном планшете, прикрепленном сбоку к стенке резервуара, удовлетворенно кивнула и незаметно удалилась.

Кавалерио огляделся, оценивая окружающую обстановку через мультисвязь. Его резервуар был водружен на почетное место в Палате Первых — на постаменте перед величественной фигурой «Деус Темпестус», первой божественной машины Легио.

Рядом с ним, ожидая приказа приступать к военным действиям, стоял принцепс Шарак. Хотя Шарак, согласно правилам, стал исполняющим обязанности старшего принцепса, он понимал, что приказ о выступлении должен исходить от Повелителя Бурь, и не возражал против этого. Позади Шарака собрались его братья по легиону, и каждый с нетерпением ожидал решения Кавалерио.

Принцепс Сузак, хмурый охотник, командующий «Владыкой войны» по имени «Фарсида Гастатус», бесстрастно смотрел прямо перед собой, тогда как принцепс Мордант с «Разбойника» «Аркадия Фортис» напряженно замер, словно сделавший стойку боевой пес.

Командиры «Гончих» — Базек с «Вульпус Рекс», Касим с «Раптории» и Ламн с «Аструс Люкс» — ходили взад и вперед, как волки в клетке, и их устрашающая мощь порадовала Кавалерио.

— Повелитель Бурь, — обратился к нему Шарак, — принцепсы собрались согласно твоему приказанию.

— Спасибо, Кел, — сказал Кавалерио, а затем включил усиление аугмиттеров, чтобы обратиться ко всем принцепсам Легио Темпестус. — Я понимаю, что все вы ждете от меня приказа приступить к военным действиям, но, прежде чем я озвучу свое решение, мы должны понять, какими будут последствия. Я много размышлял над этим, поскольку один неверный шаг может привести к непредсказуемым бедствиям.

— В кузницах Марса разгораются пожары раскола, и междоусобная жестокость захлестнула наш домашний мир с яростью эпидемии. До сих пор проявление жестокости наблюдалось только в среде механикумов. Ни один из Легио Титаникус еще не предпринимал враждебных действий, но все мы понимаем, что это лишь вопрос времени.

Он видел в их взглядах нетерпеливое желание вступить в бой и, гордясь их отвагой, был опечален готовностью принцепсов сражаться против своих собратьев.

— Прежде чем вы кинетесь к своим машинам, джентльмены, позвольте прояснить один момент. Если начнется война внутри Легио Титаникус, пути назад уже не будет. Пламя гражданской войны угаснет только после полного уничтожения одной из сторон. Я всегда старался удерживать Легио в стороне от вероломных хитростей политиканства. Я уверен, что Легио Титаникус должен придерживаться истинных воинских идеалов, оставаясь верным одному лишь Империуму, а не служить инструментом воли политиков. Но сегодня Марс переживает самый мрачный кризис в своей долгой и славной истории, и настоящие воины не могут оставаться в стороне — они должны действовать. Они должны решительно встать на пути агрессии и защитить своих союзников.

Кавалерио помолчал, давая возможность братьям по оружию осознать услышанное.

— Мысль о том, что Легио будут сражаться друг против друга, вызывает во мне сильнейшее негодование, но я был бы глупцом, если бы верил, что такой момент не настанет.

— Он уже настал, — вставил принцепс Мордант. — Мортис рвется в бой.

— Верно, — согласился Кавалерио. — Откровенно провокационное нарушение границ Аскрийской горы было не чем иным, как попыткой развязать сражение, которое нам не выиграть.

Возмущенный хор возражений он успокоил резкой тирадой бинарного кода:

— <Ваша смелость и вера друг в друга меня восхищает, но в том бою мы бы все погибли>.

— Что же ты предлагаешь, Повелитель Бурь?! — воскликнул принцепс Сузак. — Неужели мы наступим на горло собственной гордости и будем наблюдать, как Марс разрывается на части? Мы же гаранты стабильности, так используй нашу силу!

— Нет, Влад, мы не наступим на горло своей гордости, — ответил Кавалерио. — Легио Темпестус примет в бой ради защиты идеалов, на которых стоит наш мир. Наша ярость падет на врагов Марса, и мы все вместе огнем и кровью очистим от них Красную планету.

— Ты собираешься идти с нами? — удивился принцепс Касим. — Но как? Техножрецы сказали, что не в состоянии восстановить «Викторикс Магна».

— Это мне известно, Зафир, и все же я пойду с вами, — заявил Кавалерио. — Я буду сражаться с вами плечом к плечу и пойду в свой последний бой так, как давно мечтал — с первой божественной машиной нашего Легио. Я стану единым целым с «Деус Темпестус»!

Принцепс Шарак выступил вперед:

— Итак, слово сказано?

— Слово сказано, — подтвердил Кавалерио. — Темпестус вступает в войну.

Страшная машина замедлила ход. Далия слышала гортанное ворчание ее силовых узлов и шипение гидравлики, чувствовала шипящий жар ее электрического поля. До нее доносился запах дыма, висящий в воздухе после стрельбы, а во рту остался привкус озона от плазменных разрядов.

Все ее чувства невероятно обострились, и она с трудом сдерживала крик при виде размолотых человеческих останков, прилипших к массивным гусеницам. Ро-Мю 31 потянулся за своим посохом, но Далия понимала, что это оружие не сможет защитить их от грозной машины.

Какстон, Северина и Зуше дрожали от страха. Они слишком сильно пострадали, чтобы двигаться, и были так напуганы, что едва осмеливались дышать.

Кровь из рассеченной брови капала ей на руку, и Далия моргнула, чтобы стряхнуть еще одну каплю, образовавшуюся на веке. Прямо перед ее носом срывались осколки оконного стекла и тихонько звенели, ударяясь о землю.

Страх сковал ее тело и не давал дышать. Руки и ноги окоченели, она не могла сосредоточиться, и мысль о том, что она сейчас погибнет, казалась не только ужасной, но и до смешного невероятной. Она не хотела умирать.

Великий Трон, она не хочет умирать!

Оглянувшись на Какстона и остальных, Далия почувствовала себя виноватой в том, что притащила их сюда. И ради чего? Ради какой-то неподтвержденной теории о древнем существе, погребенном в недрах Марса? Далия едва не рассмеялась над собственной глупостью. Она вспомнила произведения, которые прочла и переписала, — теперь у нее не будет шансов увидеть эти чудеса: океаны Лаэрана, величественные скалы Чаро, планету-крепость Аэ.