Гарем-академия 4. Старшая госпожа (СИ) - Мадоши Варвара

— Честно говоря, пока я до этого не додумалась, — призналась Даари. — Я, скорее, размышляла, не может ли это быть какой-то многоходовкой, чтобы, например, прищучить казнокрадов или расстроить какой-то хитрый план Вейката — вот только я понятия не имею, зачем Дракону понадобилось ради этого тратить столько лет и ресурсов.

Она умолчала о том, что пока не залезла сильно в глубь дат и понятия не имела, сколько уже длится сложившееся положение.

— Ясно, — сказал Сантир, снова сделав непроницаемое лицо. — А мне говорили, что вы по характеру не слишком склонны доверять Владыке.

— А еще я не склонна ставить под сомнение его ум, — фыркнула Даари. — Если бы он нуждался в деньгах, он бы их нашел. Уж не знаю, где, но даже мой младший брат... — она осеклась и откашлялась: не стоило посвящать Сантира в криминальные эскапады Тарика. Даари перевела тему: — Так что, вы пришли мне сказать, что все-таки есть хитрый план?

— Вроде того, — закатил глаза Сантир, — вот только не знаю, можно ли назвать его особо хитрым... Расклад такой: мы изо всех сил делаем вид, что отрасль разваливается, госаппарат затягивает с реформами, все плохо, везде застой... а сами готовим новую космическую программу подпольно. Чтобы потом, когда подпольно действовать уже будет нельзя, в максимально сжатые сроки добиться результата.

— Подпольно — от кого? — спросила Даари. — И что вы имеете в виду под результатом?

— Подпольно — от внешнего врага. Результат — уверенное освоение припланетного пространства, высадка управляемых аппаратов на Луне и ближайших планетах Солнечной системы. Как минимум на Араосе.

«Ну все, — подумала Даари, — башкой поехал. Какой, к бесам-демонам, внешний враг? Или он, как и Каяла, имеет в виду гипотетических инопланетян?».

Однако в глубине души она понимала, что на такое простое и приятное объяснение рассчитывать нечего — не с ее удачей. Поэтому спросила:

— И что, принцесса Тая тоже отличная актриса?

— Нет, она просто не на своем месте, — отмахнулся Сантир. — А вот я — на своем. Пойдемте, покажу вам часть нашего подземного комплекса.

Даари тут же представила что-то в духе шпионских боевиков: сканирование сетчатки глаза или личной магической ауры (последнее вроде бы кинопридумка — все, что Даари читала насчет так называемой «ауры», говорило о том, что надежно ее снимать так и не научились, но мало ли, вдруг врут) — какой-нибудь подземный лифт на много этажей... Ух!

— Нет, спасибо, — холодно проговорила она. — Пожалуй, я вызову сейчас охрану.

Сантир снова улыбнулся, откидываясь на спинку кресла.

— Очень неглупая идея, — сказал он, — конечно, согласуйте с Владыкой. И вашего куратора из спецслужбы лучше сюда пригласить, пусть подпишет документы, повысим ей допуск. Если вы будете с нами работать, ей, конечно, тоже придется. Но я имел в виду, что покажу вам на терминале связи. Его можно вызвать только в моем старом кабинете, если знаешь пароль. Такие вот нехитрые меры предосторожности.

— А где ваш старый кабинет?

— На этаж ниже, через стенку от столовой.

У Даари не было никаких причин отказываться: кабинет Сантира находился в «зоне повышенной безопасности», где Даари не требовалась дополнительная охрана — считалось, что потенциальных преступников тут просто не может оказаться. Добрались они туда быстро: спустились на пару пролетов и все. Однако система видеосвязи с «подземными лабораториями» Даари не впечатлила: все, что они показывали — десяток стандартных рабочих кабинетов, ныне пустовавших. От обычных контор они отличались только навороченными магстанциями со специальными насадками для черчения и трехмерного проектирования. Даари уже видела такие в некоторых рабочих кабинетах на космодроме, еще в день первой экскурсии.

А еще тут было целых три конференц-зала с очень мягкими и удобными даже на вид креслами — в таких, пожалуй, и спать можно. Как будто предполагалось, что сидящие в них люди будут проводить за общим столом многие часы.

Все это казалось недостаточным поводом для маскарада и тайны такого уровня, на который намекал Сантир. Выходит, они всю Цивилизацию обманывают! Ну, как минимум, тот миллион человек, который работает на космос. Не хухры-мухры.

Даари не удержалась и высказала Сантиру свой скепсис.

— Разумеется, — сказал он, — здесь мы только обрабатываем результаты исследований. В других местах люди рассчитывают, строят, анализируют, экспериментируют, а мы сводим, обобщаем, вырабатываем рекомендации, придумываем новое, корректируем ошибки. Это, по сути, гибрид проектного бюро и Круга Ученых, вроде тех, которые создавал профессор Латарр... — Даари показалось, что это имя Сантир произнес если не благоговейно, то с такой степенью уважения, которого она прежде от него не слышала.

Даже немного удивительно. К тому, что те, кто проработали в отрасли больше двадцати лет и застали Великого Профессора, на него едва ли не молились, Даари привыкла. Но Сантир лишь немногим старше нее. Десять лет назад он мог быть разве что студентом... В смысле, адептом. Правда, адептки Академии на старших курсах активно занимаются практическими вопросами. Если Сантир тогда проходил стажировку на одном из объектов космической отрасли, вполне мог встречаться с Латарром.

— Ну и какой тогда смысл? — спросила Даари. — Зачем это вообще прятать?

Сантир вздохнул.

— Вы знакомы с историей основания космической отрасли?

— Активно знакомлюсь.

— Тогда вы, может быть, уже успели прочесть, что основной принцип организации космического министерства под руководством Профессора, — Даари решила, что на письме это слово Сантир выделил бы особым шрифтом, — отраслевые вертикали с единым подчинением. На самой верхушке у него стояли Круги Ученых с самыми высокими полномочиями. Такой Круг был на каждом направлении... Они сидели за круглыми столами, чтобы подчеркнуть равенство мнений... Лучшие специалисты по тому или иному направлению, обменивались мнением, искали общие пути. Профессор выбил для каждого Круга широчайшие полномочия, на них замыкались производственные цепочки, заказы каждого выполнялись в первую очередь, люди тоже выделялись... Оплачивалось все из казны, плюс тогда даже протолкнули специальный налог «на развитие космоса».

— Да, я об этом читала, — сдержанно сказала Даари. — Но это вроде было связано с тем, что перед тем случился катастрофический Большой Прорыв, мы потеряли большой кусок земли на юге... — не Серегенские степи, откуда люди уходили в поисках лучшей жизни по мере того, как население Цивилизации сокращалось, а поистине райские уголки вдоль побережья Заанского моря, которые превратились в выжженную, отравленную пустыню. — И надеялись, что удары из космоса помогут быстро справляться с прорывами.

— Нет, хронология была немного иная. Сперва Профессор протолкнул массированные космические исследования, а уже потом случился Заанский прорыв. И сейчас мы считаем, что он стал ответом именно на успехи Цивилизации.

— Так, — сказала Даари. — Как связаны прорывы и космические исследования?!

— Точных данных нет, только корреляция. Еще Профессор заметил, что за любыми сколько-нибудь заметными успехами следует активизация Нечистого измерения. Для него это стало шоком, — Сантир вздохнул. — Даже у лучших людей бывают свои предрассудки. Профессор не верил, что в Нечистом измерении есть разум. Считал это глупостью и «теориями заговора». Правда его подкосила. Он не пережил распоряжения Владыки свернуть активные работы.

— Вы говорите так, будто хорошо его знали, — произнесла Даари после короткого неловкого молчания.

— По личному распоряжению Ректора Академии, то бишь Владыки, меня направили к нему в личные помощники, когда я был на пятом курсе, — Сантир чуть улыбнулся. — Очень информативные полгода. Я узнал больше, чем за всю жизнь до этого.

«Ага, — подумала Даари, — значит, я была права».

— А вы, смотрю я, совсем не удивились, когда я сказал, что в Нечистом измерении живут и разумные твари, — продолжил Сантир, глядя на нее особенно внимательно.