Охотник за страхами - Влад Прогин

Путь занял почти час. Лестница вывела на самый верх, откуда открывался вид на огромное озеро… Нет, не озеро. Вместо воды в нем была какая-то черная вязкая жидкость, которую Ния легко узнала.

— Кровь Хаоса?

— Называют ее и так. Она причина всего, и она то, чему мы проиграли.

— Проиграли? Я не понимаю…

— Ты ведь заметила, что я перестал появляться в других мирах, ты пришла сюда. И неужели ты не догадалась?

— Не понимаю.

— Посмотри и подумай еще раз.

Левой рукой старик поднял висящую, словно сломанный сучок дерева, правую руку, и ткань одежды обнажила кожу, покрытую черными пятнами опухоли.

— Что это?

— Моя болезнь. Неужели не видишь?

Ния внимательно посмотрела на больную руку старика, на озеро, а потом покачала головой.

— Нет.

— Раньше ты была более догадлива. Тебе никогда не приходило в голову, почему я показываюсь везде лишь отражением? Призраком, если угодно. Даже здесь, в родном мире.

Ния покачала головой. Старик не любил что-либо рассказывать, всегда предпочитал, чтобы по одной, может быть, двум или трем подсказкам собеседник сам сделал необходимые умозаключения. Но сейчас Ния расписывалась в том, что не представляет, про что вообще говорит это существо.

— Я и есть этот мир, Ния. И каждая частичка в нем подвластна моей воле. Именно поэтому меняется Октенго, именно поэтому небосклон здесь — это доска почета тем, кто служил мне. И я болен. Именно поэтому мое отражение не может уже практически появляться в других мирах, именно поэтому у него искалечена правая рука.

Ния проглотила удивление и задала самый важный, как ей казалось, вопрос.

— Это озеро — твоя болезнь? Что такое Кровь Хаоса?

— Не «Кровь», и никакого не «Хаоса». Это просто красивое название, данное этой субстанции за ее убийственные свойства. Даже капли хватит, чтобы искалечить надолго мир. На самом деле это плоть миров, что находятся ниже моего. А мой мир — это двумя плоскостями ниже демонических, если использовать систему координат Альянса.

— Выходит… А ведь в Альянсе говорили, что ниже демонической плоскости обитаемых для живых существ миров нет…

— В каком-то смысле это так. Ниже плоскости демонических миров располагаются осколки, как и на один шаг выше плоскости, в которой работает Альянс. Только их намного меньше. А к себе я кого попало не пускаю. Но ниже, намного ниже… Там есть миры, чьи законы поразят любого. Их законы настолько причудливы, что можно сойти с ума только пытаясь их понять. Эта субстанция — их плоть. И каждая капля несет в себе кусочек того мира.

— Погоди… Те видения Игоря, когда он лежал без сознания после своей атаки на Нолдор…

— Да, он побывал там, в той частичке, что несла с собой та капля. Частично.

— Хорошо, но что же плоть нижних миров делает здесь?

— Ее выдернули.

— Кто?

— Не имеет значения, ибо они все уже мертвы.

— Зачем?

— Чтобы убить меня, это же очевидно. Каждая капля, стоит ей собрать достаточно сил и подчинить полностью носителя, совершает через некоторое время рывок в другой мир. Далеко прыгнуть она не может, и путь ко мне она проделывает в течение сотни, а то и тысячи прыжков. Ее рывок губителен для мира, так как мир при этом схватит судорога, уничтожающее все живое. Попробуй выжить, когда скорость света меняется в огромном диапазоне сотню раз в день, как и все остальные физические константы.

Чтобы продемонстрировать слова старик создал иллюзию: пузырь с камешком внутри, и резко выдернул камень наружу. Пузырь же после этого стал колебаться.

— На рывок уходит все, поэтому в другой мир капля приходит уже без тела, и все начинается вновь. Капли неразумны, их стремление вниз, сюда — не более чем стремление натянутой резинки вернуться в свое начальное положение, при этом больно щелкнув того, кто ее держит по пальцу.

Сверху что-то щелкнуло и в озеро упала сверкающая капелька, не породившая волн и погасшая вскоре. Старик поморщился от боли и тихонько вздохнул.

— Хорошо, пускай здесь соберутся все капли, что дальше? Они прорвутся глубже?

— Нет. Не смогут, я их не пущу. Им нужно очень сильное, особое существо, кто направит их. Тогда их прорыв будет для меня смертелен.

Вот теперь Ния все поняла, как ей показалось.

— Беркариус!

— Либо любой из высших. Некоторое время назад Алькор предотвратила это ценой своей жизни. Второй раз, увы, уже не выйдет. Один из высших демонов придет на зов, и устроит прорыв, который убьет меня. А это повлечет за собой ужасные последствия… Как минимум для четырех пластов выше меня. Все эти миры постигнет участь твоего родного мира.

— Почему ты считаешь, что мы проиграли?

— У меня нет больше сил покидать этот мир, а новый Алькор не готов. И у меня больше нет сил за ним присматривать. Все и так пошло наперекосяк. В принципе, небольшие миры-осколки пятью пластами выше не должно зацепить… Ты можешь спрятаться там, забрать с собой людей, что тебе дороги, и отсидеться там…

— А ну закрой хлеборезку — внутри Нии все вскипело — инвалид нашелся, тоже мне. Сталина на тебя нет, с приказом «ни шагу назад». Ты сейчас же рассказываешь мне все во всех подробностях, пока эта дрянь — Ния указало на озеро — тебе в мозги не затекла. А уж я собираю всех, кого могу, и мы дружно думаем над тем, что делать. Так что лучше готовься к нашему приходу и не заставляй нас бродить часами по твоему музею.

Сверкнули врата и Ния пропала, оставив старика в одиночестве у черного озера.

— И где же ее привычные причитания о том, что я излишне жесток к Игорю и к людям? — задал риторический вопрос старик, чуть улыбнулся и двинулся обратно. Лишь в самых крайних случаях он позволял своим подчиненным перехватить инициативу и кормил их умы небольшим, строго дозированным количеством правды, лишь немного преувеличивая отрицательные последствия бездействия. И этот крайний случай настал в очередной раз. И этот очередной раз вполне мог оказаться последним, так как несмотря на все усилия, положение было плохим.

Когда я покидал кабинет, у вымогательницы тряслись руки и дергался глаз. Вообще говоря, даже я сам стараюсь не ходить без особой надобности на самые нижние этажи своей крепости, где заготовлены мертвяки из пустыни — становится не по себе. Нет, жуткого запаха там нет — только запах благовоний, но увиденного хватает. Вообще говоря, самое хорошее в моих действиях — так это то, что ни одна из моих жертв никому ничего не расскажет — все прекрасно понимают, что рассказ о злобном некроманте, посетившем родительское собрание, является достаточным для получения комфортабельного места в палате районной психиатрической больницы, рядом с такими знаменитыми людьми, как Наполеон, Кутузов и многие другие. Несмотря на то, что я далеко не единственный житель этого мира, кто скачет по разным мирам едва ли не каждый день, нас пренебрежимо мало по сравнению с населением этого мира. И этим все мы внаглую пользуемся.