Карать карателей. Хроники Русской весны - Егор Холмогоров

Долгое время все усилия нашей дипломатии были направлены на то, чтобы как-то сделать это государство дружественным России. Если не самым близким другом, то хотя бы не врагом. И все эти усилия разбивались об идеологическую конструкцию украинского национализма, заточенного против Москвы и «москаля». Если Украина существует как суверенное государство, то в его основе должна лежать нация.

Если существует украинская нация, то существует украинский национализм. Украинский национализм — это всегда грушевско-петлюровско-бандеровско-ляшковский национализм, то есть национализм, заточенный на русофобию. Единственная естественная идеология для «суверенного государства Украина» — это русофобский украинский национализм. Иначе непонятно — почему «Украина не Россия». Все попытки изменить этот баланс, поставить нерусофобский режим ни к чему не привели.

Альтернативная концепция, не строящаяся на аксиоме целостности Украины, исходит из того факта, что в этой стране живет довольно большое количество русских и русскоязычных граждан, которые не хотят быть украинскими националистами бандеровского толка. Земли, населенные этими людьми, могут возвратиться в состав России, как Крым, могут создать буфер между Россией и вестернизированной Украиной — Новороссию, могут приобрести в рамках федеративной Украины большие права, которые позволят им не допустить проведения антироссийского курса.

Сегодня нам необходимо понять. Чего и от кого мы хотим? Прежде всего чего мы хотим от самих себя?

Мы можем, конечно, и дальше гнаться за утопией «единой, дружественной, нейтральной Украины» и ради нее жертвовать жизнями тех, кто восстал, поверив в то, что Россия поможет. В итоге мы получаем последствия более тяжелые, чем самый негативный сценарий реагирования Запада на наши решительные действия.

«Патриотическим» вариантом той же идеологемы является вера в то, что Украина не выдержит войны на истощение и погрузится в пучину хаоса, в Киеве произойдет пророссийская революция, а ополчение Новороссии сможет в конечном счете «антифашистским маршем» дойти до Львова и Ужгорода. При этом поддержка существующего восстания на Донбассе начинает казаться с высоты этой мечты делом второстепенным и даже не важным. «Даешь Киев, сдай Луганск!»

На мой взгляд, и то, и другое, и великая утопия либералов, и великая утопия патриотов, — миф. «Украинская Украина» пропитана ненавистью к России и русским. Жовто-блакитным карателям искренне нравится убивать жителей Донбасса и воображать, что они разгромили «российских десантников». Представить себе этих съехавших с катушек граждан «единой пророссийской Украины» — так же невозможно, как представить ополченцев Донбасса гражданами Украины бандеровской.

Мы можем сколько угодно убеждать себя в том, что речь идет о гражданской войне в соседнем государстве. Но факт останется фактом — речь идет о войне несовместимых ценностей.

Либо в этой войне победит набор ценностей, представленных киевским режимом: петлюро-бандеровский украинский национализм, русофобия, но этого Россия допустить не может, так как это чревато катастрофическими для нас геополитическими последствиями, либо победит набор ценностей, представленных донбасским ополчением: антифашизм, единство русского мира. В своих интересах Россия должна этой борьбе содействовать.

И надо понимать, что те российские элиты, которые выступают против помощи Донбассу, выступают именно против коренных стратегических интересов России, а не против «империалистических фантазий патриотов».

Но победа ценностей Донбасса исключает, к сожалению, распространение их на всю Украину. Запад Украины сегодня болен неизлечимо, и в краткосрочной перспективе не приходится надеяться даже на ремиссию. А это значит, что содействие победе Донбасса со стороны России — это содействие цивилизованному разводу. Точнее превращение нынешнего кровавого и смертоубийственного разрыва в дипломатический и гуманный развод.

Руководствоваться любым другим вариантом — попыткой убедить Порошенко и иже с ним вдруг стать лояльными и нейтральными к России, или утопической надеждой переломить ситуацию в масштабах всей Украины, значит, вести дело к очередному дипломатическому провалу, который вновь обойдется тысячами нечуждых нам жизней жителей Донбасса.

Опубликовано: «Известия»

22 августа 2014 г.

Новый военный гуманизм

Военные успехи вооруженных сил Новороссии в период между 24 и 28 августа нанесли стратегическое поражение украинским карательным силам на южном фронте Донбасской войны, вызвали цепную реакцию в России и мире.

Киевская клика пребывает в откровенной истерике, привычно причитая о «российском вторжении». Однако Украина «воюет» с Россией уже полгода — одерживает победы, громит вымышленные танковые колонны и истребляет до последнего человека призрачный «спецназ ГРУ». Эти завывания «волки-волки» так уже всех достали, что, наверное, если бы границу пересекла Российская армия в полном составе с Шойгу на переднем танке, то и в этом случае зарвавшимся лгунишкам из Киева уже не поверили бы.

С другой стороны, тот же миф о «российском вторжении» раскручивают США и их внутрироссийские союзники. Запущена грандиозная фабрика слухов, фейков и полуправд, чтобы создать образ некоей «тайной войны», которую якобы ведет на Украине Россия, используя срочников, принуждая угрозами контрактников.

Подзабытая уже со времен Афганистана и Чечни старая трещащая пластинка «Я не знаю зачем и кому это нужно. Кто послал их на смерть недрожавшей рукой» включена сегодня снова. Время от времени игла начинает скрести, а скорость сбивается на 78 оборотов. Получается смешно. Когда господин Ходорковский сообщает, что «мы» воюем с Украиной и что в этой войне «мы» будем «терять сослуживцев», в этом есть абсурдный комизм.

Предательское «мы» вообще подводит либеральную интеллигенцию всё чаще и чаще. Потому что никакого «мы» у нас с ними нет. И говорящий от нашего имени выглядит невероятно глупо. Для огромной части российского общества война на Донбассе является национально-освободительной борьбой русского народа. И на вопросы «зачем» и «ради чего» эта часть общества ответила еще тогда, когда требовала от Москвы адекватной помощи Новороссии.

Миф о «принуждаемых воевать контрактниках и срочниках» нужен опять же лишь для того, чтобы заслонить добровольческое движение мнимым вторжением регулярных сил РФ. Не верю, что российские контрактники состоят настолько из другого теста, нежели менеджеры, дизайнеры, токари, программисты, церковные служки, чем итальянские, французские, чешские антифашисты — идущие воевать в Новороссию вполне добровольно, а порой гибнущие на этой войне с честью и славой.

Очередная имитация нашим клубом друзей хунты и Вашингтона антивоенной кампании развеивает в очередной раз упорно транслируемый некоторыми экспертами миф, что США пытаются «втянуть Россию в войну на Украине». США, безусловно, хотели бы обвинить нас в ведении такой войны, но категорически не хотели бы, чтобы помощь России Новороссии была реальной.

Провоцирование скандалов — это как раз попытка заставить Москву сосредоточить усилия на том, чтобы «не давать повода ищущим повода», в то время как на Донецк и Луганск продолжат падать бомбы, под которыми будут продолжать гибнуть ни в чем не повинные люди.

Но время подобных страхов в Москве кажется прошло безвозвратно. В этом смысле огромное значение имеет обращение Владимира Путина к ополчению Новороссии, которое некоторые поспешили объявить призывом «умерить наступательный пыл», но которое на деле является документом о признании Новороссии de facto.

Прежде всего характерно само открытое употребление президентом термина Новороссия как строгого политического и географического термина. Это означает отказ от ставшей уже откровенно неадекватной политической риторики Москвы о «гражданском конфликте как внутреннем деле Украины», в котором борются две группы граждан Украины.

Очевидно, что Новороссия состоялась — и как политический факт, и как идейный концепт — и ни к Украине, ни к ее части она не сводима. Субъекты конфликта в Донбассе (уже выходящего за пределы этого региона) именно киевская хунта и ополчение Новороссии, а не «украинцы и чуть другие украинцы». И как Путин на равных разговаривает с главой киевской хунты Порошенко, так на равных и как с субъектом говорит он и с ополчением.

Другой важнейший момент — четкая формулировка целей той войны, которую ведет ополчение: пресечение карательной операции Киева, угрожающей мирным людям ужасами артобстрелов, бомбежек и террора. Эта цель войны признается совершенно справедливой. Россия открыто заявляет, что видит в борьбе Новороссии справедливую войну и с одобрением и поддержкой относится к ее успехам и военным победам.