Их невинная принцесса (ЛП) - Шайла Блэк

— Какого черта? — хрипло спросил Дэйн.

— Детка, твоя очередь, — сказал Купер. Очевидно, он был в курсе происходящего. Его друг снял свою наплечную кобуру, и, бросив ее в пределах досягаемости, начал снимать рубашку. — Как мы и репетировали, Лия. Дэйн, запри дверь. Пайпер знает, что мы здесь, но я не хочу, чтобы вошла прислуга.

Действуя на автопилоте, Дэйн захлопнул дверь, все его тело было на грани. Он запер ее, потому что им, видимо, было что обсудить, и Купер был прав. Им не нужны посторонние глаза.

Он уставился на темное дерево двери, не желая оборачиваться и видеть ее снова.

— Алия, в чем дело?

— Дело в тебе, Дэйн, — ее голос звучал немного неровно. — Я люблю тебя. Я хочу играть с тобой сейчас и до конца наших дней. Я хочу дать все, что тебе нужно. Купер и Лэндон тоже хотят поиграть.

— Мне это не нужно, Лия, — он заставил себя проглотить долгий выдох. — У нас и так все отлично. — Он никогда бы не заставил ее делать то, чего она не хочет. — Я не хочу обращаться с тобой, как твои похитители.

Последние дни были наполнены намного большими событиями, чем просто фактом, что Ясмин пыталась убить их женщину. Он прочитал каждую статью, в которой говорилось о катастрофе и всем дерьме, нарытом репортерами. Тал проделал отличную работу, сдерживая прессу, но СМИ, словно с цепи сорвалось после крушения самолета Алии. Каждая горькая правда была расписана до мелочей. От ее похищения до гадостей в борделе, способах пыток и том факте, что ее посадили на героин.

Он не мог снова лишить ее контроля.

Его плеча коснулась мягкая рука.

— Ты никогда, слышишь, никогда больше не будешь сравнивать себя с ними. Я не позволю этого.

Дэйн повернулся и был удивлен ярости в ее темных глазах. Слезы лились из глаз, но ее губы были плотно сжаты.

— Лия…

— Никогда больше, Дэйн. Они были злыми, а ты очень хороший. Ты посвятил свою жизнь защите людей. Ты отказался от карьеры, чтобы спасти жизни. Ты — герой, и я никому не позволю внушать тебе, что ты не стоишь себя. Прости меня. Я поставила тебя в ужасное положение перед Талибом. Я, правда, очень хочу выйти замуж за тебя. Я хочу тебя. Ты простишь меня?

Что-то глубоко внутри него смягчилось. Она стояла здесь, обнаженная перед ним, ее сила, наконец, вышла наружу. Пока она пыталась защитить его мерзкую задницу. Хотя он и был больше нее на сто фунтов, но она выглядела готовой защитить от любой угрозы. Ради него. Купер был прав. Этой женщине было наплевать, сколько у него было денег или каков его статус. Она старалась пощадить его, но он не хотел, чтобы его жалели. Он хотел только ее, и хотел, чтобы она была счастлива. Спустя годы лайфстайла, он, наконец, понял. Дело было не в том, чтобы ставить ее потребности выше его. Она сама должна была быть превыше всего. Она была центром их вселенной. Алия и их ребенок были всем для него. Они были его будущим.

— Я прощаю тебя. Алия, детка, я люблю тебя. Но мне это не нужно. Я знаю, что слегка отстранился, но ты только что ответила на каждый мой вопрос. У нас все хорошо. Давай оденем тебя и вернемся в нашу комнату. И я займусь с тобой любовью подобающим образом.

Со всей нежностью, которую она заслужила. Он бы позволил ей вести и брать только то, что она готова была дать. Он сможет с этим справиться.

— Подобающим образом? — она нахмурилась, глядя на него. — Звучит очень скучно, Дэйн. Я хочу тебя, особенно ту грязную, похотливую сторону, из-за которой ты пытаешься сделать вид, что ее не существует.

Дэйн вздохнул. Кажется, она не намерена облегчать ему задачу. Он почувствовал, как все его тело напряглось.

— Лия, ты не понимаешь, о чем просишь.

Она сделала шаг назад, и он потерял ощущение тепла ее тела.

— Нет, понимаю. Я была на том острове. Я знаю, чего хочу. Я могу справиться с этим, Дэйн. Более того, я хочу этого. Я жажду.

Она была чертовски великолепна. Все ее тело было чертовым храмом, и он поклонялся ему. От ее угольно черных волос и округлых грудей до сладких изгибов ее талии и округлостей бедер. Он обожал ее ноги. Обычно ему наплевать на ноги, но ее были такими сладкими. У него всегда был этот сумасшедший порыв помассировать их и поцеловать, потому что они держат ее и позволяют двигаться вокруг него.

— Лия, после всего, что тебе пришлось пережить, тебе не нужны повреждения еще и от меня.

— Это не повреждения, Дэйн. Это часть тебя, и мне чертовски это нужно. Я бы не была сейчас такой, если бы ты не подтолкнул меня.

Тал сказал, что Алия нуждалась в нем больше всего, особенно в его доминирующей стороне. Может… шейх был прав.

— Знаешь, что я сделала сегодня?

Его сердце изнывало, потому что она была всем, что он хотел в жизни.

— Что?

— Я создала международное агентство по борьбе за права женщин по всему миру. Запланировала встречи с женщинами, которых похитили одновременно со мной, так что мы можем поговорить и составить планы по предотвращению последующих похищений девушек. Я стала больше, чем жертвой. Я стала силой, которая будет бороться с теми, кто похитил меня.

Черт, опять эти слезы. Он так давно не смотрел на нее, но он знал, кем она может стать. Этот воин перед ним, была женщиной, в которую превратилась их девушка. И если задумает, она с легкостью может изменить мир.

— Лия, детка, иногда дерьмо случается и с хорошими людьми. Это ужасно и отвратительно, но эти люди могут изменить все для всех остальных. Ты — именно тот человек. Ты сможешь постоять за всех остальных. Вот почему это и произошло с тобой.

Он ненавидел тот факт, что ей пришлось пережить столько боли, но у нее был шанс изменить мир к лучшему. Он провел много лет в горячих точках, но Алия была единственной, кто боролся во имя блага. И он будет рядом, будет защищать её.

Она смотрела на него, в ее глазах пылала страсть.

— И вот почему все, что произошло с тобой в детстве, на военно-морском флоте и с женой, произошло именно с тобой. Дэйн, разве ты этого не видишь? Мы прошли эти дороги, они были тяжелыми и жестокими, но они сделали из нас тех, кем мы являемся теперь. Они привели нас сюда, свели нас вместе. Я бы не стала таким человеком без тебя, Лэндона и Купера. И эти повреждения, о которых ты говоришь… ты выжил и вырос только благодаря им. Это твой стержень. Чёрт возьми, Дэйн, это — наша сила.

Она сделала шаг назад и невероятно грациозно опустилась на колени, принимая позу рабыни; бедра широко раздвинуты, руки ладонями вверх. Черный водопад волос достигал ее груди, кончиками щекоча ее соски. Она расправила плечи. Поза полного подчинения выставила ее киску и груди на обозрение. Ее соски были набухшими, и указывали на него, будто пытаясь соблазнить его облизывать их и посасывать. А ее киска была словно жемчужина, золотистая и розовая, лишь с тонким намеком на то возбуждение, которое, он желал, чтобы вытекало из нее.

Лэндон подошел к ней слева, а Купер справа. Они оба разделись и взгляд каждого был прикован к Алии. Его друзья смотрели на нее, страстное желание отражалось на их лицах. Они были готовы поиграть со своей невестой, со своей женщиной, центром их проклятого мира.

— Мы все хотим этого, — сказал Лэн.

Он не учел того, что он был не единственным, кто хотел этого.

— Никого бы из нас не было здесь без тебя, друг, — сказал Купер. — Время заявить права на нашу сабу.

Их сабу. Какое неправильное определение. Саба. Доминант. Это были просто слова, чтобы описать истину. На самом деле, они были лишь влюбленными в женщину мужчинами. А это был лишь иной способ выразить тот факт, что он был без ума от нее и был готов на все, чтобы показать это.

— Тебе это нужно, Алия?

Все было ради нее. В какой-то момент его мир перевернулся, и его собственные потребности отошли на второй план.

Она подняла глаза, и он увидел в них только правду.

— Я жажду этого, Дэйн. Ты мне нужен. Я хочу изучить то, что мы обрели на острове. Я хочу, чтобы это стало реальностью.

Это всегда и было реальностью. Он просто боялся поверить в это. Черт. Именно этого он всегда и хотел. Это было даже больше, чем он заслуживал, но только глупец мог от этого отказаться.

Дэйн Митчелл не был глупцом.

— Глаза в пол, Алия. И раздвинь колени шире. Выпрями спину. Только сегодня, твоим стоп-словом будет "нет". Позже мы придумаем забавное слово, чтобы мы смогли поиграть во всякие развратные игры, но сейчас, простого "нет" будет достаточно.

Облегчение наполнило его тело. Он чувствовал себя узником, которого выпустили досрочно. Или мужчина, достигший полного прощения, и понявший, что он вовсе и не был грешником.

Это была его женщина. Это была его семья.

— Лэндон, думаю, нам стоит разогреть нашу маленькую сабу. Она была что-то дерзкой в последнее время. На самом деле, я думаю, что она родилась дерзкой, но мы с этим справимся, так ведь? — Дэйн услышал, как его собственный голос становится ниже, и почувствовал себя чертовски отлично. Он снял наплечную кобуру и оглянулся назад, думая о двери.