Египтолог - Артур Филлипс

Вернулся с почты. Мой брадобрей сдержал слово — у моей двери сидит на корточках его родственник Амр, мой новый заместитель командующего. Подросток шестнадцати лет, Амр станет великолепным бригадиром, хотя его еще многому предстоит научить. «Лорд Картер, — говорит он мне, — надеюсь, я вам пригожусь». Посмотрим, мальчик Амр. [Изменить посвящение и эпиграф, вписать «Амр».] Я велел ему не называть меня так и рассказал, что древние египтяне весьма высоко ставили скромность, как и я, но что древние цари возносили нескромность на недосягаемую высоту. Мы договорились о завтрашней встрече. В качестве символического авансового бакшиша я вручил ему очаровательную мумию в коробочке.

29 ноября, до того как уехать в Египет ловить убийцу Пола Колдуэлла, я отрепетировал как мог свою речь и отправился прощаться с женщиной, от нечего делать разбившей мне сердце. Но дверь открыл Финнеран.

— Отлично, — сказал он, сильно меня удивив. — Мне поговорить не помешает.

Он провел меня через вестибюль в свой кабинет, резко извинился за то, что в тот раз на меня наорал, сказал, что это все нервишки. Маргарет я не видел.

— Вот что, Феррелл. Мне нужен ваш совет. Вы по-любому куда опытнее меня, — сказал он, хрустя пальцами.

Звучит, согласитесь, так, будто он оправдывается, дает мне пропуск к себе в душу и обещает рассказать все как есть. За четыре, кажется, дня до того Финнеран получил телеграмму от Трилипуша: тот нашел в гробнице что-то совершенно невообразимое, буквально златые горы, ему нужны деньги, чтобы все закончить и заплатить бригаде, но в любом случае победа будет за партнерством. До этой телеграммы Финнеран все еще воздерживался от платежей, за исключением, признал он, скромной суммы, посланной в припадке оптимизма. После телеграммы от 25 числа он готов был слать деньги пачками и немедленно. Особенно, сказал Финнеран, 26 ноября, когда все газеты протрубили о неслыханном египетском открытии. Встаньте на его место, Мэйси: пресса без устали славила царя Тутанхамона и англичанина по имени Говард Картер, главу той экспедиции; Трилипуша это все не касалась никаким боком, но совпадение по времени поразительное (Трилипушева телеграмма пришла всего днем ранее), Финнеран же (как я потом узнал) сильно рисковал, вот он и предпочел понадеяться, что Тутанхамон как-то связан с его инвестициями и что Говард Картер — это один из Трилипушевых рабочих, какой-нибудь помощник бригадира.

— Правда же, — сказал Финнеран, — все эти фараонские имена почти одинаковые — разве нет?

26 числа он отправил Трилипушу поздравительную телеграмму и сообщил, что возобновляет денежные переводы. Кроме того, он сообщил другим инвесторам, что дело на мази и что о своей инвестиции они не пожалеют. Настроен он был решительно: Трилипушу можно верить, с Оксфордом вышло недоразумение, тут и говорить не о чем, Маргарет обрадовалась, так что Финнеран планировал уже начать месячные выплаты из денег, собранных инвесторами и хранившихся на его личных счетах. Однако 27 числа он осознал, что ошибся, что Картер и Трилипуш работают в разных местах, и его опять охватили сомнения. 28 числа он получил от Трилипуша новую телеграмму. Финнеран бросил ее мне. В ней говорилось: НЕ ШЛИТЕ МНЕ БОЛЕЕ ДЕНЕГ. НАШЕЛ НОВОГО, НАДЕЖНОГО КОРМИЛЬЦА. ФИНАНСИСТЫ КАРТЕРА УМОЛЯЮТ МЕНЯ ПРИНЯТЬ ИХ ВЛОЖЕНИЯ. Не могу сказать, что удивился: Трилипуш использовал Финнерана, нашел в пустыне свою золотую дырку — и Финнеран был ему теперь нужен как собаке третий глаз. Трилипуш стал небожителем, на бостонских людишек ему начхать. Все это я высказал Финнерану в недвусмысленных выражениях. Он вытаращил глаза.

— Вы думаете, он не вернется? Но мне нужны эти деньги! — сказал он, заикаясь. Какую сумму он выслал? Не так много, перевод был небольшой, по первоначальной договоренности Трилипуш первые несколько недель тратил собственные средства и тем доказывал инвесторам, что ему можно доверять.

— Так в чем проблема? — спросил я. — Вы потеряли совсем немного. — Нет, Мэйси, волновался он не из-за потраченных денег, а из-за денег недополученных, из-за, коли я правильно его понял, своей доли в якобы найденных сокровищах.

— Что я скажу?.. — начал он, но я перебил его, велел ему расслабиться, сказал, что я сам все расскажу Маргарет, пусть он не волнуется. Он дико на меня посмотрел: — Идиот. О'Тулу и Коваксу, О'Тулу и Коваксу! Что я скажу им?

Я посмотрел ему в лицо — и вот тут, Мэйси, я окончательно все понял. Я видел такие лица прежде, я видел их после. Ни с чем не спутаешь перекошенный рот человека, который понимает, что не в состоянии расплатиться с опасными кредиторами.

— Не знаю, Финнеран, зато я знаю другое. Пошлите Трилипушу телеграмму за подписью Маргарет, напишите, что она разрывает помолвку. Трилипуш быстренько вас предал, так спасите хотя бы Маргарет. Сделайте это, чтобы сохранить ее доброе имя: она должна порвать с ним прежде, чем он порвет с ней. Вы перед ней в долгу. А ежели он к ней хоть что-то испытывает, в чем я сомневаюсь, она — ваш единственный шанс контролировать его теперь, когда он не нуждается в вашем кошельке.

Раздался дверной звонок. Вошел Джулиус Падриг О'Тул, кивнул мне холодно. Меня выставили, Финнеран с лицом человека, готового лизать грязные сапоги, пригласил О'Тула в кабинет. Я ждал в гостиной. Никто не кричал и не стрелял. Четверть часа спустя дверь кабинета отворилась, О'Тул спокойно прошествовал в вестибюль и покинул дом. Финнеран сидел за столом и постукивал пальцами по коробке для сигар. Я спросил его, чего хотел О'Тул.

— Закройте дверь с той стороны, — ответил он.

Я ушел. Ни в тот день, ни той ночью Маргарет я не видел.

М-р Трилиш

Мне нужно деньги аренды за следующие шесть месяцев, прямо сейчас есть надобность, если вас не затруднит. Срочно и быстро! И еще есть вещь не переносящая отсрочки. Поскольку это другое, что мы с вами договорились через агента, необходимо теперь увеличить на раз пять (5) сумму арендования дома на каждый месяц. И это правильное дело, да, потому что интерес к вещам Тута. Так многие люди проникают! Счастливые обстоятельства! Спасибо вам героический м-р Картер! И дом такой красивый как этот! Вот это да! По большей мере десять людей попросили агента свободен ли мой дом, если вы не заплатите за шесть месяцев более разом, по этой новой цене.

Откровенно ваш

Среда, 29 ноября 1922 года

Дневник: Подброшенное ночью послание создает новую угрозу экспедиционным финансам. Необходимо героически взять себя в руки и решить насущные проблемы. Кормлю котов и на заре отправляюсь работать.

Амр с раствором встречает меня на западном берегу Нила; позади нас восходит солнце, и я показываю ему правильную дорогу до нашего участка. У него есть свой осел, что замечательно. Он сопровождает меня до гробницы, не произнося ни слова. Приказываю ему убрать от входа в гробницу самодельную ширму и разрешаю идти за мной. Он должным образом благоговеет. Этот мальчик одолжит мне свои мышцы, а я дам ему образование — и подойду к этой задаче со всей ответственностью. «Археология, Амр, — это не столько рытье в земле, сколько отношение к нашему окружению и нашим рабочим (в данный момент — к тебе), выражающееся в бескорыстной, сознательно неэгоистичной оценке унаследованного нами исторического окружения».

Он храбрый мальчик, схватывает все на лету, Египет должен гордиться такими людьми. Велел ему сколачивать доски и единообразно скреплять их раствором, чтобы соорудить более незаметную ширму для входа в гробницу.

Сам я тем временем вновь вхожу в свою усыпальницу и заново погружаюсь в несделанную работу на обширной и удивительной территории, карта коей ныне выглядит так:

Говоря коротко, уже найденные сокровища имеют ценность не столько материальную, сколько историческую, они доказывают, что мы на верном пути, насмешливо указывают дорогу к более осязаемым находкам, которые вскоре будут обнаружены и превзойдут все остальные находки этого сезона. В качестве примера упомянутых мною исторических трофеев следует кратко сказать о кровавых следах в Камере Покалеченного Рабочего — явлении в истории египтологии уникальном. Осмелюсь выдвинуть не более чем гипотезу на их счет: возможно, здесь был покалечен рабочий, закрывавший и запечатывавший дверь «В».

Я вбиваю клинья и расчищаю долотом контур Великого Портала. Взвешиваю возможность использовать рычаги, но — нет, абсурд полагать, будто мы с мальчиком справимся без посторонней помощи. Можно подождать, пока решение лорда Карнарвона не откроет передо мной эту и любые другие двери, сколько бы их ни было. Можно надеяться, что Маргарет наконец превозможет себя и уговорит отца и его лакеев вернуться на поле боя. Можно пойти к брадобрею и попросить его помочь. Картер пропихнулся в свою гробницу очень быстро, и если работа кувалдой здесь не возбраняется, разве обязан я беречь каждый камешек на своем пути? Что скрывает дверь «С»? Этот вопрос не дает мне покоя. Совсем уже неоспоримое доказательство существования Атум-хаду и, наконец, сокровища? Так близок я к цели — и всеми оставлен, и вынужден полагаться лишь на себя одного.