Бессмертные - Игорь Ковальчук

Когда стемнело, в парке зажгли тысячи фонариков, и на островке посреди одного из озер заиграл оркестр. Гости и хозяева (а хозяев было почти четыреста человек, не считая супругов и детей из других кланов) принялись танцевать, и новобрачные перестали быть в центре внимания. Дебора веселилась от души, а вот Мэльдор в какой-то момент появился рядом с креслом Руина, тронул его за плечо и показал взглядом в сторону аллеи. Принц понял, встал и последовал за отчимом.

— Я так понимаю, ты теперь соберешься в Провал, верно? — спросил Мэльдор сына своей молодой супруги. Они прогуливались по полутемной аллее, по берегу озера, вдали от шумного празднества.

— Конечно. Я должен все узнать на месте. Все посмотреть сам.

— Киан не знает, куда делась сестра, я тебя уверяю. Он был сдержан, но я чувствовал, что он волнуется за нее.

— Киан — славный парень. Из него получится хороший властитель.

Мэльдор покосился на пасынка.

— Я полагаю, ты не очень расстроен из-за смерти своего отца. Я прав?

— Совершенно не расстроен. Хоть, наверное, выглядит это и не очень хорошо.

— Выглядит естественно. Дебора рассказала мне о нем.

— О тебе она мне ничего не рассказывала.

— Насколько я понимаю, из осторожности. Но мы с ней давно знакомы. Еще с детства.

— Она тебя любит?

— Полагаю, да. Но даже я, который знает ее со школьной скамьи, не могу с уверенностью сказать, что творится у нее на душе.

— Неудивительно. Мама — сумбурный человек. Тебе с ней будет нелегко.

— Думаю, я найду к ней подход.

— Какой? — спросил Руин. В тоне его появились жесткие интонации.

Мэльдор сделал вид, что не заметил.

— Подарки, знаки внимания… Она это любит.

— И ничего другого?

Они остановились, глядя друг на друга. Молодожен слегка улыбнулся, развел руками.

— А о чем еще может идти речь? Руин, ты не в Провале. Центр живет по другим законам и уж кому как не мне — юристу знать о последствиях нарушения местных законов.

— Я так полагаю, клановые имеют возможность смотреть на законы свысока.

— Это не так. Все равны перед законом. Даже клановые.

Руин развел руками.

— Мне остается лишь пожелать вам счастья.

— Благодарю. — Мэльдор вынул из заднего кармана брюк портсигар и закурил тонкую крепкую сигарету. — Надеюсь, ты будешь жить в моем доме, вместе с мамой и сестрой?

— Я живу в доме Реневеры.

— Да, я слышал, что Рен развелась. Жаль, не нашел времени познакомиться с тобой раньше. Но надеюсь, ты хотя бы приедешь пожить немного, погостить?

— Да, спасибо, — согласился Руин, решив, что так он сможет лучше узнать все о новой семейной жизни матери. Хотя молодые поглядывают друг на друга ласково, но мало ли что будет происходить за закрытыми дверями. Находясь в доме, он если не увидит, то хотя бы услышит.

После того что произошло в Провале, Руин не мог так просто поверить, что у мамы все будет хорошо. Ему проще было думать, что Мэльдор искусно притворяется, а мать просто ничего не понимает и не представляет, что может случиться потом.

— Я очень рад. — Мортимер улыбнулся. — Буду ждать. И еще — у меня к тебе просьба.

— Да?

— Ты собираешься в Провал, как я понимаю. Попытайся там найти Дэйна. Киан и сам не знает, где находится его младший брат. Но он точно в Провале, потому что периодически появляется, его видят то слуги, то сестры.

— Зачем тебе Дэйн?

— Глупый вопрос. Он же сын моей жены. Он мой пасынок. Ему лучше жить с матерью.

— Поселишь его в своем доме? Решишься на такое? — ухмыльнулся Руин.

— Почему нет?

— Ты знаешь о его характере?

— Знаю. Ну и что? У меня характер не легче. Думаю, на этой почве мы и найдем общий язык. И если найдешь Моргану, привози ее тоже. У меня дом большой, всем хватит места. А если захотите — ты и твоя сестра — я могу купить вам квартиры. Дэйн получит квартиру на совершеннолетие. У нас так принято.

— В Центре принято содержать детей своих жен от первого брака?

— В Центре принято любить своих жен и делать для них все, что возможно. Думаю, Деборе это будет приятно. А потому, конечно, будет приятно и мне.

Руин кивнул.

Прошло несколько дней, прежде чем Реневера смогла закончить срочные дела и найти время помочь своему возлюбленному. Все эти дни Руин, как на работу, ездил в дом к отчиму и матери. Он убедился, что Мэльдор Мортимер весьма богат, что он обращается с женой уважительно и терпеливо, что нет ни намека на грубость. Дебора, изнемогавшая в Провале под гнетом угрозы смерти или жестоких побоев, оказавшись вне опасности, буквально «слетела с катушек». Едва ли не по каждому поводу она накидывалась на супруга с руганью — а он лишь терпеливо слушал и почти ничего не отвечал. Его сдержанная манера и постоянная уравновешенность нисколько не напоминали притворство — так притворяться нельзя. Мэльдор и в самом деле умел держать себя в руках.

Реневере на этот раз пришлось подавать заявку на межмировые врата — это могла сделать только она, поскольку у Руина по-прежнему не было гражданства. Мэльдор уже почти добился гражданства для своей жены — это было несложно — и собирался добиться их для всех детей Деборы, а для отсутствующего Дэйна — разрешения на эмиграцию в Центр. Под защитой этой бумаги провальский принц почувствовал бы себя более или менее спокойно. Но подавать заявки на заклинания, конечно, он по-прежнему не мог.

— Заявка — это обязательно? — спросил он.

— Конечно. Потому что на каждое заклинание нужно определенное количество энергии.

— И что?

— Энергию мы берем из общих источников, — объяснила она, слегка удивленная. — Но на портал между мирами надо много энергии. Поэтому и нужна заявка — чтоб мне предоставили то количество энергии, которой мне не полагается по уровню. Придется ездить и договариваться, потому что в этом году я уже один раз превышала лимит — на путешествие в Провал.

— Но тебе удастся?

— Конечно. — Она загадочно улыбнулась. — Тот, от кого это зависит, — мужчина. Он не устоит.

Руин сдвинул брови. Под его взглядом веселость Реневеры испарилась.

— Ну ладно. — Она мотнула головой. — Забудь ты свою ревность.

— И как же именно ты собираешься добиваться разрешения?

Но молодая женщина решила пошалить: ей хотелось поддразнить любовника.

— Ну уж как получится, — игриво сказала она. Но Руин посмотрел на нее так многозначительно, что у нее отпала охота дурачиться. — Прекрати, Руин. Ты же хочешь спасти сестру. Терпи.

— Я не собираюсь спасать одну дорогую мне женщину, торгуя другой.

— Перестань! Я ни с кем не собираюсь спать. Максимум — построить глазки.

— Какая разница?

— А для тебя нет разницы?

— Родная, думаю, мы обойдемся и без этого.