Золотая планета - Сергей Кусков

Но не мне судить. Более того, в тот момент мне нужна была именно такая сеньорина — свободная, раскованная, дергающая судьбу за хвост и достаточно безумная, чтобы соревноваться с моим собственным безумием. Вместе мы полетели, будто на крыльях ветра.

Это была борьба, наш танец. Битва. Но главная интрига битвы заключалась в ее полной непредсказуемости. Да уж, бедные черти!

Дальше меня накрыло. Внешне это проявилось не заметно, силы, не дававшие ощущать опьянение, работали и здесь, но соображать перестал. Я продолжал танцевать, бороться с Пантерой языком, древним, как сам мир, но совершенно не помню этот отрезок времени. Возможно, качался, движения мои не были такими ловкими, как в нормальном состоянии, но и того, что выдавали инстинкты, усиленные приобретенными способностями, хватало.

Следующий момент, который помню, словно кадр, вырванный из контекста небытия, это ощущение ее восхитительного тела. Мы зажимались за колонной: я прижимал ее к мрамору отделки и целовал, руки путешествовали по всему ее телу, сама она, обхватив меня ногами, не уступала, обдавая горячим дыханием. Помню вкус ее губ — теплых, страстных; она постоянно фолила кусала меня, но мне это безумно нравилось.

Затем провал. Следующее воспоминание — мы с нею на лестнице. Маленькой узкой полутемной, ведущей на второй этаж и к туалетам. Она наклонилась вперед, обняв перила, я же, пристроившись сзади и задрав платье… Скажем так, любил ее. Она стонала, пребывая где-то далеко-далеко, я же испытывал ощущение тупого счастья — это когда в голове нет ни одной мысли, кроме того, как тебе хорошо. Мимо ходили люди, что-то говорили, кто-то посмеивался, но было плевать — нам они не мешали.

Снова провал, и снова вспышка. Здоровенный тип в форме охранника что-то усердно мне втолковывающий. Что — я не понимал, зато чувствовал его страх. Не знаю, что наговорили администрации про меня девчонки, но тип боялся не столько не справиться со мной физически, сколько последствий того, что скрутит вашего покорного слугу в бараний рог и вышвырнет. Какие последуют санкции. Тогда я еще не понимал, это пришло гораздо позже, что для обывателей ангелочки не могут охранять абы кого. Для всех, кто в курсе, кто они, а после инцидента внизу администрация вряд ли не в курсе, я автоматически превращался в члена королевской семьи, пускай и неизвестного широкой публике.

Затем его лицо исчезло, вместо него возникла физиономия менеджера — того самого, которого я видел внизу. Этот не боялся, наоборот, чувствовал себя в родной стихии, повесив на лицо рабочее-сосредоточенное выражение. Он был эмоционален, давил аргументами, уговаривал, однако, это не помогло — я так и не понял, чего он хочет.

Потом была Пантера, вначале тоже попытавшаяся объяснить что-то словами, но затем молча меня куда-то потащившая. В руках у нее блестела карта-ключ от номера, одного из тех, что располагаются над любым уважающим себя ночным клубом (или под, где как) и сдаются разгоряченным парочкам. В ушах звенели последние брошенные ею слова: «Подарок от заведения!».

Снова вспышка. Она, снявшая платье, видимо, чтобы я в горячке не разорвал его в клочья, набрасывается на меня. Я рычу, издаю совсем уж животные звуки, швыряя ее на подушки и подминая под себя. Вновь борьба, и эта борьба так же вечна, как язык танцев. Пантера рычит, кричит, кусается, царапается, стонет. Выгибается дугой, словно настоящая кошка. Ей тоже нравится, она сходит с ума от этой борьбы. И вот он пик, оргазм — крик, которому позавидует любая порноактрисса. Только настоящий, не наигранный. Искренний. И вновь провал.

..Мы лежали на кровати. Я обнимал эту девушку, гладил ее бедра, живот, ласкал груди. Какая же она красивая! Ее головка доверчиво покоилась на моей руке, рука же обнимала мою шею. Нам было хорошо и ничто на Венере не имело значения. Не нужно было даже ничего говорить — все и так понятно без слов.

— Как тебя зовут? — ее голос в полутьме. В другой ситуации я бы как минимум улыбнулся, но сейчас просто ответил, чуть больше развернув ее к себе, проводя пальцами по лицу, будто пытаясь запомнить его черты

— Это так важно?

Ее глаза, спокойные, умиротворенные, любопытные. Я поцеловал их. Она ответила, подавшись вперед. Но я еще не был готов к подвигам. Да, она возбуждает, будит во мне самые животные инстинкты, я постоянно хочу ее, но не так же быстро! Надо же хоть немного отдохнуть! Она тоже поняла это, отстранилась, усмехнулась.

— Должна же я как-то называть тебя, таинственный незнакомец?

— Называй меня Хуан, улыбнулся я. — Или Ангелито.

— Ангелито? — Ее бровки взлетели вверх.

— Это прозвище, — пояснил я. — Рабочий псевдоним, под которым меня знают в банде.

Она понимающе кивнула.

— Не скажешь, из какой ты банды?

— А вот это точно тебе лучше не знать! — улыбнулся я. Она рассмеялась, легко и непринужденно, все понимая.

— Это точно. Здесь соглашусь. А как меня зовут, не спросишь, Ангелито?

Я отрицательно покачал головой.

— Зачем? Оставайся Пантерой. Так интереснее.

По ее мимике я понял, что она не привыкла к подобному обращению, но игра ей нравилась.

— Ну что, ты отдохнула? — поднялся я на кровати, сел. Она приподнялась на локте.

— Отдых? Что такое отдых? А ты хочешь что-то предложить?

Как же я обожаю этот бесстыжий огонек в женских глазках! Бесстыжий… И совершенно честный. Ей нравилось, безумно нравилось происходящее, и для нее оно было в диковинку — она не привыкла вести себя вот так: дерзко, нагло, развратно, совершенно без тормозов. Серая тихая домашняя мышка, дорвавшаяся до свободы, обнажившая свою истинную сущность. Как же я обожаю серых мышек!

— Говорят, хорошее красное вино помогает потенции… — многозначительно произнес я.

— Помогает, — согласилась она. — На время.

— Нам хватит. А тут как раз такой симпатичный барчик…

Я встал, открыл номерной бар. Действительно, выбор богатый — под стать уровню самого номера, достойного, чтобы приютить на несколько часов кого-нибудь из аристократов. Бар вряд ли входит в стоимость «подарка», но ее величество оплатит, не думаю, что для нее это такие уж большие деньги.

Автоштопор и бокалы стояли тут же, наготове, и я без усилий разлил напиток вишневого цвета по бокалам. Протянул один из них ей.

— За встречу?

Мы чокнулись, она пригубила.

— За встречу!

— Хуан, расскажи о себе?

Мы сидели в ванной. Да, это классный, великолепный номер: огромная комната с кроватью-космодромом, увенчанной балдахином с занавесками, с пластиковой, но очень хорошо сделанной под старину под дерево мебелью, большим баром, кухней и невероятной розовой ванной с джакузи в форме сердечка. Эту ванную мы в данный момент изучали, пробуя, каково это, жить красивой жизнью. По ее глазам, которыми она смотрела на утекающую воду, я понял, что она тоже отдыхает в таких условиях в первый раз. И хоть всячески крепится, ей не по себе. Это радовало — от девочки одного с тобой круга хотя бы знаешь, что ожидать. Гораздо сложнее с богатыми — они привыкли не обращать внимания на важные для тебя вещи, просто не представляю, что бы было, будь она аристократкой, как некоторые.