Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

Торкрит опустился на коврик. Хотя его физиология ничем не отличалась от нашей, Дара Императора явно было недостаточно для поддержания его жизнедеятельности. Он очень устал, но испещрявшие его лицо морщины и неуверенные движения свидетельствовали о куда более глубоком изъяне. Мне приходилось видеть последствия психического перенапряжения у обычных людей, но никогда прежде у одного из рыцарей.

— Я кажусь настолько слабым в твоих глазах? — спросил Торкрит. Он присел на коврик и взглянул на меня.

— Нет, мой лорд. Лишь необычайно уставшим.

— Я не «лорд», Гиперион. Я твой брат, как ты — мой. Ни больше, ни меньше, — он потер закрытые веки большим и указательным пальцами. — Я очень подвел орден. Как тебе известно, Волк сказал правду. Армагеддонская война бушует уже много недель, планета смолкла. Разве не обязанность прогностикара охотиться в Море Душ, выискивая рябь вторжений Извечного Врага? И все же… я не ощутил шепота грядущего в ветрах варпа.

Он посмотрел поочередно на каждого из нас.

— О чем это говорит?

— Что враг скрыл приближение к Армагеддону, — заявил Думенидон.

+ И угроза довольно сильная, раз сумела замаскировать собственное существование, + добавил Галео.

Торкрит кивнул в подтверждение их словам.

— Оба ответа верны, но это еще не вся правда. Тебе есть что сказать, Гиперион?

Он прочел мой разум?

— Нет. Мне нечего сказать.

— Но ты что-то утаиваешь. Выскажись, если не сложно.

— Мне кажется, — решился я, — что одного прогностикара недостаточно для ордена Серых Рыцарей.

Он кивнул.

— Холодная истина из уст самого юного из нас. Это не снимает с меня ответственности, но да, пока на верхушке Серебряной Башни обитаю только я, орден получает неважное обслуживание. Галактика безбрежна, а я лишь один человек, с одним разумом. И все же…

Торкрит умолк, замедлив дыхание и закрыв глаза. Я почувствовал, как он покинул тело, его сознание ушло в эфир.

+ Идем со мной, Кастиан. Я покажу вам мир, который зовется Армагеддон. +

За свою жизнь мне пришлось повидать немало актов высшей психической силы по обе стороны Вечной войны. Я видел, как один-единственный человек — которого следовало уважать хотя бы за глупую отвагу — пожертвовал своей душой, чтобы превратить тело во врата для демонов, позволив им войти в нашу реальность. Я видел, как один из моих братьев отремонтировал танк за час, не коснувшись ни единой детали. Я странствовал по поверхности мира, с одного континента на другой, из города в город, переходя из разума в разум в поисках одного-единственного секрета.

Думаю, ничто не сравнится с тем, на что способен Торкрит на вершине Серебряной Башни.

Он собрал нас так, как уставший вор, вздыхая, собирал монеты в конце трудного дня. На секунду я ощутил себя его частичкой — наблюдателем внутри его сознания — и почувствовал то же напряжение, которое ему приходилось выдерживать каждый час своей жизни.

+ Простите, + пропульсировал он. Напряжение, готовое вот-вот расколоть мой череп, вдруг исчезло. + Я не намеревался делиться с вами этой пыткой. +

Мы двигались, не двигаясь. То, как он вытащил нас из собственных тел, могло сойти за психическое касание, только если сравнивать человеческое дыхание и штормовой ветер. Миг назад мы стояли в освещенной свечами комнате, а в следующий — уже плыли среди звезд.

Немногие из нас могли проецировать разум подобным способом, и ни один рыцарь, кроме прогностикаров, не обладал такой же силой, как Торкрит. Мы двигались не в небесах, мимо нас не проносились кружащиеся в извечном танце планеты. Он вырвал нас из тел прямо в черное небо над туманной атмосферой Титана и ринулся прямиком в варп.

Оказавшись без защиты поля Геллера — даже не успев собрать все психические силы, — я инстинктивно стал сопротивляться его контролю. Я бился в невидимой хватке, бросая беззвучную энергию в его сознание, которое обволакивало нас. Слишком слабо, слишком поздно. Мы скользили по маслянистым морям, проносились сквозь бесконечность кричащих душ.

Но я впервые не мог различить среди клокочущих цветов отдельных лиц.

+ Это потому, что мы движемся слишком быстро, чтобы они нас увидели, не говоря уже о том, чтобы дотянуться до нас. +

+ Даже «Карабела» не может развить такую скорость. +

+ Во время варп-полета «Карабела» представляет собой физическую конструкцию в царстве без физики. Она реальна в нереальном месте. Именно поэтому она борется и страдает, с трудом преодолевая течения. +

Он также страдал. Я чувствовал отголоски его боли. Он не мог скрыть их полностью.

+ Насколько ты силен? +

Я почувствовал слабое веселье Торкрита.

+ Недостаточно силен, иначе Армагеддон не стал бы неожиданностью для ордена. +

Пока мы пронзали вопящий океан, я чувствовал, как его сосредоточение непрерывно ширится и смещается, разлетаясь во всех направлениях.

+ Я читаю течения, + ответил он на незаданный мною вопрос. + Ищу смысл вторжения в материальную вселенную. Они текут, когда океан распадается на реки, а реки сливаются в океан. Тысячи, тысячи и тысячи каждую секунду, на мирах и аванпостах в глубоком космосе, на кораблях, затерявшихся в варпе… +

Так вот чем он занимался? Вся его жизнь превратилась в проецирование своей души в эмпиреи, ночь за ночью, отслеживая каждую нить в человеческой империи?

+ Да. Но я лишь одинокий охотник, Гиперион. Я не могу проследить каждую нить до конца. Для меня важны только самые крупные вторжения. Самые заразные. Самые опасные. Те, которые наполнены пророчеством. +

Я почувствовал, как Торкрит собирается с силами, но он не дал нам времени приготовиться. Мы прорвались обратно через завесу и во внезапном взрыве абсолютной тишины очутились в настоящей пустоте.

Почему-то это встревожило меня куда больше, нежели вопль.

+ Как… как мы оказались здесь так быстро?.. + спросил кто-то из моих братьев. Я не знал, кто именно, поскольку сознание Торкрита накладывалось на все наши. + Чтобы достичь этого мира, «Карабеле» потребовались бы недели. +

Торкрит не ответил. Он лишь предложил нам осмотреться.

Армагеддон ничем не отличался от Терры минувших времен, в языческие века Старой Земли. Экваториальные регионы были опоясаны джунглями, которые с орбиты казались густыми и зелеными. На большей части суши раскинулись блеклые пустоши — тундра у полюсов и пепельные пустыни в глубине материков. Почти весь шар занимали глубокие моря, которые еще больше делали его похожим на Старую Землю. Океаны Тронного мира испарились за тысячелетия до моего рождения.

Я отвернулся от планеты, чтобы посмотреть на имперские корабли на орбите. Зная об осажденном мире и захваченных Извечным Врагом городах, я ожидал увидеть армаду боевых кораблей и транспортников Имперской Гвардии, не говоря уже о крейсерах Космических Волков.

Но за исключением сети спутников и орбитальных швартовочных станций над городами-ульями я не заметил активной деятельности. Возле Армагеддона находилось всего три корабля Космических Волков: древняя и величественная боевая баржа, недалеко от которой дрейфовала пара меньших по размеру эсминцев.

+ Где флот отвоевания? +

+ Видите те горящие города-ульи? Война идет всего пару недель. Для людей, страдающих в городах, это вечность, но для имперских подкреплений она длится пока недостаточно долго. Волки отправили меньшие корабли с призывами о помощи — вроде посланий в бутылке — но тщетно. Извечный Враг отправился следом за ними, захватил их и заставил смолкнуть. +

+ Кроме «Морозорожденного», + пропульсировал я, + и «Верегельта». +

+ Они добрались до нас случайно, пусть и ценой крови. Я обыскивал течения, Гиперион. Другой помощи не будет. К тому времени, как Империум узнает об истинных масштабах войны, планета падет. +

+ Я не понимаю. Твоя сила привела нас сюда. Спроецируй себя в разумы губернаторов и генералов близлежащих миров. Собери их. Приведи сюда. +

+ Я видящий, а не оратор, + впервые я ощутил раздражение Торкрита. Он пытался смотреть на проблему под нашим углом, так сильно отличалось теперь наше восприятие вселенной. + Подумай об астропатии, брат. Это ведь невидимый мостик из одного разума в другой. Даже контакт между сильнейшими разумами представляет собой лишь обмен снами и вспышками воспоминаний, которые можно не понять или не услышать. Взгляни даже на сам наш разговор, когда рыцари нашего ордена общаются с помощью разумов. Насколько мы сильнее по сравнению с обычными смертными? Наши разумы создают слова из связи между сознаниями, но произносим ли мы их друг другу на самом деле? Конечно же, нет. Мы делимся эмоциями, намерениями, смыслами… и наше собственное восприятие искривляется, чтобы с легкостью обработать поступающую информацию. +