Команда Бешеного - Виктор Доценко

— В таком случае поспешим. — Стив быстро вернулся и отвел Альберта в сторону. — Послушай, сынок, ты очень толковый парень, и я думаю, что это не последняя наша совместная работа. Вот обещаное, — Он вытащил конверт с долларами. — Делай операцию и возвращай себе красоту, данную природой!

— Вы знаете, шеф, вас просто не узнать. За такое короткое время — и так здорово научиться говорить по-русски! Нет, это без балды… то есть правда, а не комплимент. А за это, — он прижал конверт к сердцу,

— огромное спасибо! Помните, я пойду за вами всюду, куда вы меня позовете. Только скажите! И мне очень жаль с вами расставаться. — Он проговорил это с таким тяжелым вздохом, что Красавчик-Стив растроганно обнял его.

— Ты мне тоже нравишься, парень. Да, чуть не забыл. — Он вытащил еще несколько сотен долларов. — Это если они потребуют доплаты за твое возвращение. Разберешься, короче! Прощай! — Он ласково подтолкнул Альберта к трапу самолета.

Красавчику-Стиву почему-то было трудно расставаться с Альбертом. В его жизни было много встреч и много расставаний, но никогда он не переживал так, как сейчас. Как будто он оставлял здесь своего брата и боялся, что уже никогда с ним не сможет встретиться. В какой-то момент он лаже захотел вернуть его и задержаться здесь на пару дней, чтобы улететь вместе, но пересилил себя, потому что понимал: сразу появляется риск не выполнить задание, а этого он не мог себе позволить.

Примерно такие же чувства испытывал и Георгий Викторович Коломейцев. Ему тоже было грустно, но грусть его носила другой оттенок. Он прекрасно понимал, что покидает Родину. Готов ли он к этому? Стоит ли свобода такой цены? Не будет ли он потом кусать себе локти? Господи! Ну отсидел бы он свой срок: три, пять, семь лет! А потом спокойно жил бы себе да поживал. Но так рассуждать хорошо только теоретически. А попробуй возьми и посиди годок-другой со всякой мразью! Совсем иначе запоешь! Нет, что ни говори, а воля есть воля! Воля? Руки завязаны, глаза замотаны… Воля! Он сплюнул. До воли, брат, далеко пока! К реальности Бондаря вернул голос его спасителя:

— Ты чего. Бондарь, расплевался? Чуть в меня не попал!

— Извините, шеф, без злого умысла: задумался чуток.

— О чем, если не секрет? — усмехнулся Красавчик-Стив.

— Да так, вообще… за жизнь. Что ждет меня? Куда летим? Зачем летим?

— Ну что ж, думать всегда полезно, — согласился с улыбкой Красавчик-Стив, — особенно о том, как жить дальше и зачем. — В последних словах был явный намек на что-то важное.

— Так и кажется, что вы сейчас агитировать меня начнете.

— Вот и ошибся! — хохотнул Стив. — Я же сказал, что нам от тебя ничего не нужно: живи как знаешь. Все в твоих руках. Потерпи немного: через несколько часов ты и сам поймешь, что я говорю правду.

— Что ж, рад буду ошибиться. Только вот понять никак не могу: зачем вы продолжаете держать меня с повязкой на глазах? Все равно же везете за границу.

— С одной стороны, ты, конечно, прав. — Красавчик-Стив был вынужден согласиться с его логикой. — А если, не дай Бог, что-то сорвется, тогда как? Не стоит подвергать опасности людей, которые оказывают нам помощь.

— Вряд ли бескорыстную, — в тон ему добавил Бондарь.

— Деньги — тлен и суета! — заметил КрасавчикСтив.

— Однако без них совсем скучно, — усмехнулся Бондарь.

— Интересная мысль, — Красавчик-Стив покачал головой. — И главное, такая новая… — съехидничал парень, встретивший их на поле. В этот момент взревели двигатели самолета, и он стал разворачиваться для взлета. Парень внимательно взглянул сначала на самолет, потом на Красавчика-Стива, грустными глазами провожавшего взлетевшую машину.

— Ну вы и артист, шеф! — с улыбкой сказал он Стиву.

— Не понял? — поморщился тот. — Вы так здорово изображаете грусть,

— шепнул парень на ухо Стиву, чтобы не услышал Бондарь.

— Я не изображаю, мне действительно жалко расставаться с тем парнем, что летел вместе со мной, — со вздохом признался Красавчик-Стив.

— Не понимаю! — поморщился тот. — Разве вам ничего не известно?

— О чем ты? — встревожился вдруг КрасавчикСтив. Интуитивно он понял: случилось что-то непоправимое.

— Как о чем? — Парень пожал плечами и взглянул на часы. — Через семь минут самолет… бум! — Что?

— Я думал, вы в курсе. — Тот явно растерялся. — Я что, я человек маленький: мне приказали я и исполнил, — испуганно залепетал он. — Кто приказал?

— А я знаю? Мне известно только, что приказ идет от Первого, и все. Что-нибудь не так? — У парня даже руки затряслись.

— Нет-нет, все в порядке, — услышав, от кого исходит приказ, Красавчик-Стив сразу спустил все на тормозах. — Это я что-то напутал. Все нормально.

— Слава тебе, Господи! — перевел дух парень. — А то я уж подумал…

— Что-то случилось? — настороженно спросил Бондарь.

— С чего ты взял? — Красавчик-Стив попытался свести все к шутке. — Я ему по Гринвичу, а он мне по Фаренгейту!

— А, понятно! — кивнул тот и добавил: — А на самом деле, оказывается, по Лапласу! — Послушай, дорогой Бондарь, мне все больше начинает казаться, что перст фортуны не напрасно указал именно на тебя, — с ехидством заметил Красавчик-Стив.

— Еще бы, — серьезно подхватил Бондарь, — мы с ней частенько по ночам балуемся. — С кем это? — не понял парень. — Как с кем? С фортуной!

— Ха-ха-ха! — рассмеялся тот, а Красавчик-Стив с усмешкой покачал головой:

— А мы, оказывается, шутники! Послушай, парень, это не наш летчик?

— неожиданно спросил он, указывая в сторону появившегося на горизонте вертолета.

Парень прикрыл от солнца глаза ладошкой, всмотрелся и сказал: — Точно, ваш!

Когда вертолет подлетел ближе, Красавчика-Стива поразила его странная разноцветная окраска.

— И кто это так его разукрасил? — бросил он сам себе под нос, но его услышал встречающий и тут же пояснил:

— Его хозяин, чуть сдвинутый по фазе. — Он выразительно повертел у виска, но, заметив, как среагировал на это собеседник, успокаивающе добавил: — Не беспокойтесь, шеф, им управляет классный летчик. Хозяин есть хозяин: он за столом сидит. А с ним, — он кивнул в сторону вертолета, — я не раз летал к вам. Прикройтесь! — крикнул он, поворачиваясь спиной к вертолету и закрывая лицо от взметнувшейся пыли. Красавчик-Стив и Бондарь последовали его примеру. Когда пыль улеглась, парень подбежал к вертолету, и кабина тут же открылась. Он что-то сказал выглянувшему мужчине, и тот опустил небольшую лесенку. Парень махнул им рукой, и Красавчик-Стив, подхватив под локоть Бондаря, направился к вертолету,

Вскоре они уже были в кабине, и вертолет начал набирать высоту. Летчик был то ли казах, то ли киргиз. Он старался не смотреть на пассажиров, спокойно поглядывал в иллюминатор. Автомат «Калашникова» небрежно болтался на его плече. Как только они простились с парнем и вошли в вертолет, этот азиат закрыл дверь кабины, а Красавчик-Стив снял с Бондаря повязку. С удовольствием встряхнув головой, он осмотрелся, потом наклонился к своему «освободителю».

— Если бы не шум винтов, я бы подумал, что нахожусь снова в Бутырке, — сказал он ему на ухо. — Это почему? — удивился Красавчик-Стив. — Очень похожий казах ходил сверху, когда нас выводили на прогулку, и так же небрежно носил автомат.

— Ничего, потерпи немного. Скоро ты забудешь и о том, что был в тюрьме, и о том, кто сидит напротив нас, — заверил его Красавчик-Стив.

— Теперь-то можно узнать, куда мы летим? — На свободу, приятель, на свободу! — с улыбкой воскликнул тот и дружески похлопал Бондаря по плечу, потом, заметив, что его не удовлетворил ответ, добавил: — Ты попадешь в одну из самых красивых азиатских стран, а потом весь мир откроется перед тобой. Иди куда хочешь! А? Здорово?

— Здорово… — вяло согласился Бондарь и уставился в иллюминатор, словно пытаясь там отыскать ответы на все вопросы, роящиеся в его голове.

Вскоре вертолет опустился на небольшое песчаное плато. Красавчик-Стив и Бондарь выпрыгнули из кабины, помахали пилоту. Как только пыль осела. Бондарь увидел вдали огни какого-то города. Он повернулся и спросил: — И где это мы?

— Джохор-Бару! Слышал когда-нибудь о таком прекрасном городе? — усмехнулся Красавчик-Стив. — Где это?

— В Малайзии, приятель, в Малайзии! — Ничего себе, куда занесло! — Бондарь брезгливо поморщился.

— Что, не нравится? Может быть, в Бутырке лучше было? — Красавчик-Стив почему-то начал раздражаться. Хотя и понимал почему. Он ничего не имел против этого добродушного парня, но сейчас ему предстояло бросить его в чужой стране, без документов и почти без средств к существованию. Это коробило Красавчика-Стива, и чтобы хоть как-то оправдать свои действия, он искал повод придраться.

— Пока не могу сказать, — Бондарь пожал плечами, — возможно, что и лучше. Вскрытие, как говорится, покажет.

— Посмотрите на него, — язвительно бросил Красавчик-Стив. — Вместо того, чтобы поблагодарить за освобождение, он еще и недовольство выказывает.