Я есть Жрец! - Денис Старый

— Пошел нахер! — сказал я, поднял руку с пистолетом вверх.

— Тыщ! — прогремел выстрел, а драгоценная пуля полетела к облакам.

Корн упал, Никей согнулся, прикрывая уши. Я же пошел в дом.

Через пятнадцать минут я тянул две сумки со всяким разным. Импульсивный поступок? Да. И я это понимал. Но сколько же эмоций было пережито за последние дни? Сколько всего навалилось? И какой же я все-таки еще ребенок? Армия выветрит из тебя дурь — говорили одни. Отслужишь и все капризы пройдут — утверждали другие. А нет, не вышли детские капризы. Или два с половиной месяца, что я не дослужил, должны быть насыщены чем-то, что круто изменяет жизнь?

У катера стоял Никей и ухмылялся. Я понимал, как выгляжу нелепо, но это я — человек из будущего. А тут что? Древний «Макаренко» нашелся? Педагог от языческих идолов? Просчитал он меня!

— Не уходи! Почему бежишь от сложностей? — спросил Никей.

Я молчал. Оправдываться никак не хотелось.

— Завтра пришли ко мне работать четыре рук мужчин и две руки женщин. Не будет людей, больше ничего от меня не жди! — сказал я и потащился обратно в дом.

Я закрылся на все замки и не хотел ни видеть, ни слышать, никого. Достал две банки сгущенки, пачку сухарей и стал все это жрать, всем назло. После я впустил счастливого Норея, которого, вроде как признали исполняющим обязанности лекса — это что-то вроде вождя. Нужен опять же обряд, чтобы он стал лексом. Я — объявленный жрецом, но и близко не догадываюсь, о каком именно обряде идет речь. Впустил я и Никея. А вот теща, которую так же был готов принять, не пришла. Ну и хрен с ней. Севия… и она не пришла.

*……………*……………*

Интерлюдия

— Я не пущу тебя! — кричала Мерсия.

— Ты не отец и не имеешь на то право! — отвечала Севия.

— Пойми! Он чужак, с ним быть опасно. Нашему племени нужна его кровь, но не ты будешь рожать ему детей. Племени нужен покой. Как только воины покарают предателей и убьют их, ты совершишь обряд с Корном! — потребовала бывшая вторая жена лекса.

— Корн? Почему он? И Глеб избавил меня от крови! — заявила Севия.

Хлесткий удар обжег левую щеку девушки. Лицо Мерсии покраснело. Она хотела еще раз ударить свою глупую дочь. Какой мужчина пожелает провести обряд с первой женой, которая уже была с другим мужчиной? Это после можно всякое, но первая жена должна быть невинной.

— Это мало меняет дело, — после некоторой паузы сказала Мерсия. — А Корн — наследник рода, второго по численности воинов и рыбаков. Его отец остался в захваченном селении, так что мог быть убит. Он хочет тебя женой, а ты будешь первой женой главы самого сильного рода. Норея пожалей! Брата просто убьют, так как за ним нет силы. Род Хлудвага сильно ослаб. Остались только две руки воинов, которые находятся селении на границах земель рода.

— Мама, Глеб, он сильный, у него есть божественные дары, — Севия привела, казалось, самый весомый аргумент.

— Он раздает эти дары, а потому они не его, а людей. Может его и любят боги, мы это проверим, когда от него начнут рождаться здоровые дети. А насчет силы? За ним стоит род? Я говорила с Никеем, посланник богов неплохой воин, но не больше того, — Мерсия зло, вместе с тем, недоуменно, смотрела на дочь.

Раньше такого не было, что бы Севия так перечила отцу. Да, Мерсия мало говорила с дочерью, но должна же Севия понять, что сейчас от нее зависит очень многое. Нужно склеить племя, чтобы не стать настолько слабыми, что огневики легко поглотят Рысей. А с Диноклом, как считала Мерсия, дружить нужно вопреки всему.

Разговор шел в срубном доме, который отчего-то называли «баней». Теплое помещение, с лавками, столом, сразу же помывочной. Очень удобно, Мерсии понравилось.

— Как ты допустил это? — Мерсия накинулась на Никея, который стоял у двери в баню.

— Почему ты противишься тому, что Севия будет с Глебом? Он посланник богов и пусть не лучший воин, он парень был в бою и не сбежал, — сказал Никей, но как-то не уверенно, его глаза непроизвольно разглядывали женщину, мало уделяя внимание каким бы то ни было проблемам.

— Я хочу заручиться поддержкой сильного рода, а не одного воина, пусть он и может десяток убить. Он сильный воин, Никей? — спросила Мерсия.

— Он не слабый воин, но может стать сильнее, — наставник не стал воинов рассказывать про «божественное оружие», которое сражает любого, даже самого сильного воина.

Мерсия изогнулась, как сказали бы в будущем, по-кошачьи, подошла к мужчине, как будто невзначай погладила его по щеке, прильнула к телу Никея.

— Стань рядом со мной, Никей! Я теперь свободная женщина. Ты же этого хотел? — проворковала Мерсия и потерлась щекой о мужественную ладонь Никея.

У воина сперло дыхание, он хотел ее здесь и сейчас. Вот только, Никей не позволял собой манипулировать никому, пусть это была бы и любимая женщина.

— Не разрушай, Мерсия, то, что уже складывается! Глеб нам нужен. Посмотри на поля, которые засеваются с его помощью! А еще уже собран богатый урожай такой еды, что я никогда не пробовал. С ним можно будет не голодать и спокойно воспитывать воинов, а женщинам рожать здоровых детей, которые не станут умирать во младенчестве, — отринув морок, который насылала желанная Мерсия, говорил Никей.

— Да, мама, Глеб нужен всем, а его кровь даст хорошее потомство, — Севия решила поддержать аргументы Никея.

— Я говорила с Нореем, он не против того, чтобы Севия стала женой Корна, который так же согласен взять ее, хоть и порченной. После обряда перевоспитает, покажет, как нужно вести себя жене, — строго говорила Мерсия, отбрасывая любые доводы Никея и Севии.

Во дворе раздался пронзительный, оглушающий, звон.

— Что это? — напряженно спросила Мерсия.

— Не знаю, но догадываюсь, кто это, — отвечал Никей. — Глеб что-то выдумал.

*………….*…………*

[прошу прощения у всех верующих людей. У меня нет и не было цели осквернить ваши чувства, тем более сам прихожанин. Я отношусь к описанному здесь, с точки зрения приучения людей к монотеизму, но