Академия волшебства - Андрей Смирнов

Дэвид долго молчал. Что тут скажешь?… Эдвин был хеллаэнцем. Не самым худшим из них, но и не исключением из правил. Как и Брэйд — который, скорее всего, отреагировал бы так же. Едят кого-то, кто когда-то был человеком?… А что тут такого?… Ведь это уже не человек.

— Кто он вообще такой… — негромко спросил Дэвид, повернувшись к яме. — …был?

— Не имею понятия. — Эдвин пожал плечами. — Либо чужак, либо раб, купленный на рынке… Тетушка рассказывала, что когда она училась в Академии, один раз — как раз при ней — использовали кого-то из учеников. Что-то он такое нехорошее сделал…

— Наверное, имидж Академии подпортил?… — с неприкрытой издевкой в голосе предположил Дэвид.

— Наверное, — хмыкнул кен Гержет. Задумчиво добавил:

— То ли прибил кого-то прямо на уроке, то ли на учителя напал… Не помню. Что-то в этом роде.

— То есть такое вот «развлечение» тут происходит регулярно?… — спросил Дэвид.

— Насколько я понимаю, «практические работы» с человеческим гэемоном обычно приурочены к появлению дальмотов.

— К появлению? Их что, привозят откуда-то, а потом увозят обратно?… Зоопарк такой выездной?!…

— Да нет, «потом» они обычно умирают, — объяснил Эдвин. — А через год-полтора завозят новую партию ящериц.

— Почему умирают?… — автоматически спросил Дэвид. На самом деле судьба дальмотов его не особенно интересовала. Если здесь в порядке вещей эксперименты на людях, вряд ли пойманные ящерки могут рассчитывать на беззаботное существование.

— Через недельку, а может, и раньше, заканчивается второй курс боевки. Знаешь, что из себя представляет экзамен на втором курсе?… — Эдвин широко улыбнулся. — Я его сдавал, могу рассказать.

— Не знаю. Расскажи.

— Помещение двадцать на двадцать. Выходишь в центр. Пятнадцать секунд на подготовку. После… там в стенах такие маленькие воротца, вверху и внизу… ну вот, через пятнадцать секунд они открываются, и из нижних выскакивают четыре дальмота… а из верхних вылетают мунглайры… Знаешь, кто это такие?

— Слышал. Призраки, которые умеют колдовать и вдобавок сами питаются чужой магией.

— Ну вот. Разберешься с ними — молодец, сдал экзамен… Мунглайров прямо здесь, в Академии, вызывают, а дальмотов каждый раз новеньких завозить приходится…

— А если не сдал?… — Дэвид криво усмехнулся. — В могилку — и спокойного сна, дорогой ученик?…

— Нет, если будет совсем туго, тебя спасут, конечно… или воскресят в крайнем случае. Тут на экзаменах не умирают. Иначе сюда учиться никто бы не пошел. Но вот заикой запросто можно остаться. Неприятно, понимаешь ли, чувствовать, как дальмоты тебя заживо жрут… а призраки с это время гэемон рвут на части.

— С тобой такое было?…

— Со мной?… — Эдвин тихо рассмеялся. — Нет, что ты. На нашем курсе только двоих серьезно покусали. Один сразу уехал, а второй потом ещё два раза этот экзамен сдавал. Как сдал, тоже домой отправился — психику лечить… А так — ничего, в общем-то, сложного нет. Если заранее с умом подготовиться.

— А сейчас ты на каком курсе?

— Боевой магии?… На третьем. Тоже в конце веселье предстоит. — Продолжая улыбаться, Эдвин покачал головой. — Учителя открывают Врата — притом обязательно той стихии, которой у тебя нет, — вызывают сущность с третьего уровня, формируют из нее элементального голема — и вперед!… В Сущем эта пакость живет недолго, но ему много времени и не нужно, чтобы тебя в порошок стереть… мощная тварь…

Дэвид снова посмотрел в яму. Дальмоты уже превратили свою жертву в комок окровавленного месива. Теперь они, раздраженно щелкая друг на друга, а иногда и жестоко сцепляясь — чтобы, впрочем, тут же отскочить в разные стороны и разойтись со своим противником, будто забыв о нем — рвали остывающее тело на куски. Часть зрителей разошлась, зато их заменили новенькие. Какая-то девушка, позевывая, лениво грызла орешки; компания справа от нее обсуждала, не проделать ли в силовом экране ма-а-аленькую такую дырочку и не покидать ли через нее чем-нибудь в дальмотов. Дэвид окинул взглядом купол и подумал: «Нас защищают от ящериц… или ящериц от нас?…» На мгновение ему показалось, что в лицах людей, стоящих вокруг ямы — в большинстве своем красивых или хотя бы симпатичных, — человеческого меньше, чем в жутких мордах дальмотов. Ящерицы жрали мясо потому, что такова была их природа. Люди же…

«А с чего я так уверен, что природа людей обязательно добра?… — подумал он затем. — Возможно, все обстоит с точностью до наоборот, и я — просто дурак, переживающий из-за сущей ерунды…»

— А что будет на первом курсе боевки? — спросил он у Эдвина.

— Да ничего сложного, — откликнулся кен Гержет. — Побросаетесь заклинаниями в учителя. Минута на подготовку, применяй что хочешь… через минуту он начинает отвечать. Если устоял против первого «ответа» — экзамен сдал. Если выдержал вторую атаку или сумел-таки пробить защитное поле наставника — сдал на отлично.

— А если выдержал третью?… Получи медаль и почетную грамоту?..

— А третьей не бывает. Те, кто на это способен, начинают обучение сразу со второго курса… Правда, говорят, что лет двести назад какой-то первокурсник умудрился-таки препода на экзамене угробить…

— Это случайно не тот, которого потом в яму с дальмотами бросили?

Эдвин долго смеялся.

— Нет, — сказал он, все ещё посмеиваясь, — вся эта история ещё до тетушки тут приключилась… если она вообще была. Что очень сомнительно. Скорее всего, это просто легенда.

6

Прочные отношения у Дэвида и Меланты так и не сложились. Меланта была твердо нацелена на брак. В принципе Дэвид не возражал: вот только остальная часть его жизненных планов существенно расходилась с планами девушки. С самого начала Меланта претендовала на ведущую роль в их союзе. Она была лучше обеспечена материально, имела более сильный природный Дар и по большинству выбранных предметов уже заканчивала второй курс. Вдобавок ко всему она ещё и фехтовала гораздо лучше, чем землянин — фактически наряду с Эдвином и ещё двумя-тремя мастерами Меланта являлась одной из лучших фехтовальщиц клуба.

Все бы ничего, но ко всему перечисленному добавлялся властный характер вкупе с незыблемыми представлениями о «правильном» образе жизни. Области, в которых Меланта была лучше (а она, надо признать, была лучше почти во всем), как бы усиливали, придавали особую весомость ее мнению относительно того, как должен жить ее предполагаемый супруг. Чувством меры в этом вопросе девушка из Зергала не обладала совершенно. Так же как прежде она расписывала астрологические таблицы на предмет того, когда им следует спать вместе, теперь она взялась за составление жизненных планов. По ее мнению, для образования Дэвиду на первое время вполне достаточно и одного курса; далее он должен был отправиться вместе с ней в Зергал. Чтобы получить гражданство, необходимо поручительство двух горожан и внесение в городскую казну кругленькой суммы. Одним из поручителей будет сама Меланта, вторым — кто-нибудь из ее родственников; ещё имеющиеся у Дэвида деньги почти целиком уйдут на выплату налога. Она обещала помочь с работой — устроить в торговую фирму, одним из совладельцев которой был ее отец. На первый взгляд эта перспектива казалась не такой уж плохой, но… Дэвид не хотел бросать учебу. При той квалификации, которую он имеет сейчас, на приличную должность он рассчитывать не сможет — даже с учетом родственных связей. Он будет вечно плестись в хвосте Меланты и ее семейки и вряд ли в ближайшие годы сумеет найти деньги и время, чтобы продолжить обучение; а если появятся дети, возвращение в Академию вообще отодвигалось в далекое будущее. Ещё одна причина, в силу которой Дэвида не устраивал план Меланты, заключалась в том, что он отнюдь не желал становиться частью здешнего общества. Скорее уж он предпочел бы научиться открывать пути между мирами — и поселиться в каком-нибудь другом мире, например на Земле или в Хешоте… Меланта же не хотела и слышать о том, чтобы переехать в «какое-нибудь захолустье». Пульс Вселенной бьется здесь, в Хеллаэне — и никуда она отсюда не уедет. Она была готова часами доказывать, что нужно поступать только в строгом соответствии с ее планами, а все идеи Дэвида — прожекты, пустые мечты и «нерациональное распределение имеющихся у нас сил и средств». Не желая вступать в бесконечные споры, Дэвид несколько раз дипломатично уводил разговор в сторону, однако со временем стало ясно, что Меланта и вправду вознамерилась устроить их будущую жизнь так и только так, как хочет она; и делать какие-либо уступки не намерена ни под каким видом. Дэвид — человек, во многих вопросах способный и готовый пойти на компромисс — вдруг ощутил, что на него собираются попросту надеть хомут, и уперся рогом. «Если она так командует сейчас, что же будет потом?…» — Живое воображение тут же нарисовало образ исполинской Меланты, дергающей за ниточки крохотную марионетку, отдаленно похожую на него самого…