Изоморфы - Дылда Доминга

— Какой у тебя план? — не удержалась она.

— Выжить, — Тим посмотрел на нее в упор тяжелым взглядом. В его глазах отражалось все: от обещания сломанных носов до убийства. Он собирался как можно дороже продать свою жизнь и не испытывал особенных иллюзий по поводу шансов выйти из грядущей заварухи невредимыми.

— Ясно, — сглотнула она и снова нервно ковырнула яичницу.

— Не вкусно? — кивнул он в сторону тарелки-мученицы, и Саша подняла на него взгляд.

— Вкусно, спасибо, просто… — она вновь отвела глаза, не зная, как закончить фразу, не касаясь больной темы.

Саша и не заметила, как он оказался рядом. Его руки подхватили ее под бедра и взгромоздили на стол, сдвинув тарелки в сторону. Всего секунду назад там была яичница, а теперь — ее задница в джинсах.

— Что ты делаешь? — фраза прозвучала без возмущения, скорее, с надеждой. А Тим уже стаскивал рубашку через голову, не утруждаясь расстегиванием бесконечных пуговиц.

— Хочу тебя, — прошептал он в ответ у ее уха, посылая приятную волну по всему телу.

— Вместо завтрака? — попыталась пошутить Саша, цепляясь за его шею, когда он потянул ее на себя, расстегивая и стаскивая с нее джинсы.

— Ты все равно не ешь, — без доли иронии отозвался он и справился, наконец, с ее брюками. Белье он даже не стал снимать, просто отодвинул тонкую полоску трусиков, отделявшую его от желанной цели.

Секс с Тимом всегда был похож на борьбу, он никогда не был спокойным, нежным или размеренным. Прелюдия заменялась небольшой долей грубости и горячечной стремительности. Но на этот раз Саша оседлала его с готовностью, обхватив бедра любовника ногами. Она целовала его твердую грудь, прокладывала влажную дорожку вдоль ключицы, радуясь, наслаждаясь на полную катушку, не играя ни в чьи игры. Правда была в том, что ей всегда было хорошо с этим мужчиной, независимо от того, был ли он груб или нежен, или брал ее силой. Ничего бы не изменилось, даже одари он ее цветами, распевая серенады под окном (или, скорее, усеивая землю у ее дома свежими трупами). Ей было хорошо с ним, хорошо в его руках, ощущать его силу, власть и сдаваться им снова и снова, пока весь мир не становился одной огромной иллюзией, разлетающейся вдребезги на фоне безграничного блаженства.

— Я не дам им забрать тебя, — прошептал он в ее полуприкрытые глаза. И Саша улыбнулась: конечно, этого не случится, технически ведь он сам убьет ее.

Нужно было решаться и делать то, что она задумала, как можно скорее, а не оттягивать до последнего. Разум понимал, но чувства и ее драгоценное тело — отказывались. Хотелось продолжать их стремительные скачки на столе до самой ночи, а потом перебраться наверх в одну из спален и продолжать до утра. И так несколько дней подряд, а тогда уже можно и подумать о небытии.

Никогда больше не видеть его, не касаться. Почти как настоящая смерть, по крайней мере, для нее.

— Тим, — Саша толкнулась головой в его грудь и заплакала. Неожиданно для себя и для него, просто потому, что вдруг поняла, что испытывает по отношению к Тиму нечто большее, чем банальное желание.

Он сжал ее крепче и не стал ничего говорить. Слезы скатывались по его груди на живот и останавливались у края джинсов.

— Хочешь чего-нибудь? — тихо спросил он, когда Саша начала успокаиваться.

— Да, есть, — подняла она к нему заплаканное лицо и улыбнулась.

— В меню на сегодня — только холодная яичница, — улыбнулся он в ответ, а она еще раз прижалась к нему, сползая со стола, и Тим не уклонился, как обычно, а лишь аккуратно поддержал за талию.

Глава 28

— Не шевелись, — Тим замер у окна и стал настороженно всматриваться в щель между рамой и занавеской.

— Что случилось? — Саша уже почти сделала движение к нему, когда он остановил ее резким жестом, не терпящим никаких возражений. И она поддалась. Все, как всегда: он командует, она подчиняется. Знакомая горечь прокатилась по ее небу и осела у основания языка, отчего слова вдруг стали пустыми и бессмысленными.

— Что происходит? — молчание выматывало, а Тим не спешил делиться с ней своими наблюдениями.

— Все уже произошло, — зло бросил он, будто она снова в чем-то провинилась и, внезапно кинувшись к ней, потащил ее в сторону лестницы. Там, в маленьком узком коридорчике обнаружилась дверь на задний двор, заваленная всяческим хламом, досками и старым велосипедом. Тим отбросил все это с грохотом, не заботясь об осторожности, и потащил ее следом за собой. Саша повиновалась, по-прежнему ничего не понимая. С чего им было покидать это уютное затерянное гнездышко с такой поспешностью? Ее взгляд сам собой зацепился за подъем лестницы: там наверху находилась спальня, в которой ей впервые за долгое время удалось проснуться едва ли не умиротворенной.

— Куда ты меня тянешь? Может, неплохо было бы собрать вещи? — возмутилась она, когда неровности на дверном косяке оставили след из царапин на ее плече.

— Молчи, — прошипел Тим, едва сдерживаясь, чтобы не заткнуть ей рот буквально.

И когда Саша хотела возразить и высказать ему, наконец, все, что накопилось, все по поводу их идиотского несуразного общения и перепадов его настроения от романтического до убийственного, она внезапно поняла.

Их было много: Саша не могла засечь и пересчитать всех, но темные фигуры за кустами перебежками приближались к их дому. Первый выстрел просвистел в опасной близости от ее правого уха, взорвав тишину и запустив в голове симфонию сверчков. В следующую же секунду они уже лежали вместе с Тимом на земле, пытаясь найти укрытие за скудной порослью из молодой жимолости.

— Постарайся не высовываться, — попросил он, доставая из кармана пистолет.

— Тим, справа, — вскрикнула она, когда поняла, что один из нападавших подобрался слишком близко. Саша все еще с трудом представляла, сколько патронов в оружии Тима, требует ли оно перезарядки и как часто, но одно было для нее очевидным: врагов было слишком много. Неизвестно как, но они все же сумели их вычислить, и спланировали неплохую осаду, пока парочка ворковала внутри. Она ведь знала, что надо действовать быстро, но так хотелось оттянуть время, подарить себе еще минутку, еще хотя бы секунду безоблачного счастья. И что теперь? Вот она, расплата. Автоматная очередь рассекла густеющие сумерки и срезала несколько побегов над их головами. Саша взвизгнула и дернулась, готовая бежать прочь, сломя голову, лишь бы подальше от этого ужасного места и стрельбы.

— Стой, — Тим достаточно грубо осадил ее. — Они этого и добиваются: чтобы мы побежали, как перепуганные зайцы. Сиди на месте. Лучше схлопотать пулю в лоб, чем в спину.