Нежность и страсть - Донна Флетчер

Артэр покачал головой:

– Я так не думаю. Кроме того, Бетан могла решить, что при таком количестве событий – рождение младенцев, прибытие епископа – у тебя просто нет времени сейчас говорить о Ронане. Просто оно еще не пришло.

– И она права. Нам нужно разобраться с этим делом и добиться, чтобы Зию освободили от бессмысленных, злобных и опасных обвинений. Я почувствую себя лучше, когда вы обменяетесь клятвами. Тогда она официально получит имя Синклер, которое защитит ее.

– И я так думаю, – согласился с ним Артэр.

Каван потер затылок.

– Полагаю, епископ знает о рождении моих сыновей?

– Знает, хотя я дал ему понять, что мать и сыновья все еще нуждаются в заботе Зии. Он просил тебя, Лахлана и меня, а также нашу мать, если ей не нужно будет помогать с младенцами, присоединиться к нему за обедом. Должен сказать – это больше походило на приказ, чем на просьбу.

– Нам лучше подчиниться. Мы же не хотим давать ему повод считать нас неготовыми к сотрудничеству.

– Согласен.

– А пока присматривай за ним.

– Патрик делает это.

Стук в дверь прервал их разговор, и вошел воин, которому велели проследить, чтобы священник явился в замок как можно скорее.

Артэр почувствовал, как внутри у него все оборвалось. По мрачному выражению лица воина он понял: что-то случилось.

– Священник заболел в какой-то деревне и вынужден остаться там, – сообщил воин. – Пройдет день-другой, прежде чем он сможет отправиться в путь.

Артэр не мог позволить этому обстоятельству разрушить его надежды, потерять Зию.

– Нам нужно сделать так, чтобы епископ занимался своими расследованиями до тех пор, пока не прибудет священник, – сказал он Кавану, когда воин ушел.

Не успел брат ответить, как в дверь снова постучали. Вошел другой воин.

– Один из часовых сообщил, что с востока приближается одинокий всадник.

– Когда он прибудет? – спросил Каван.

– Примерно через полчаса.

– Перехватите его и выясните, что ему нужно на земле Синклеров, – приказал Каван.

Братья переглянулись: что-то тут не так. И не прошло много времени, как их страхи подтвердились. Всадник прибыл из деревни Лорн. Его послали, чтобы он собственными глазами увидел брачные документы и поговорил с епископом, защищая интересы своей деревни. Каван не мог предотвратить появление этого посланца. Если бы он так поступил, то это только подтвердило бы вину Зии.

Посланца приняли, как любого другого гостя, а когда епископ узнал, кто он такой, то потребовал его присутствия за полуденной трапезой.

В зале никого не было, кроме Синклеров, епископа и посланца Нейла. В воздухе чувствовалось напряжение. Даже Смельчак ощущал это. Пес стоял у камина настороже, готовый защищать хозяев.

Слуги были спокойны и серьезны, входя в зал, и не задерживались там. За обедом обстановка была натянутой, в воздухе повисло тяжелое молчание. Вдруг Смельчак залаял, и все подскочили, но потом заулыбались, увидев, как пес кинулся навстречу улыбающейся Эдди.

– Епископ Алеатус, какая радость принимать вас в нашем доме, да еще в такой знаменательный день, – сказала она, почтительно кланяясь епископу. – Для меня было бы честью, если бы вы благословили моих внуков.

– Любезное предложение, которое я готов принять с благодарностью, – ответил епископ, улыбаясь в ответ. Он улыбнулся впервые со времени своего прибытия. – Пожалуйста, садитесь рядом со мной.

Эдди с готовностью села рядом с ним, продолжая улыбаться.

Разговор стал общим, и, заметив, что присутствие улыбающейся матери изменило напряженную атмосферу, Артэр был ей признателен. Она говорила о прекрасной службе, которую провел священник на похоронах ее мужа, и о том, какую силу она черпает в своих повседневных молитвах.

Епископ в основном разговаривал с Эдди, и Артэр отметил, что от этого посланец Нейл стал чувствовать себя неловко. Наконец, жилистый низкорослый человек резко вмешался в разговор.

– Ведьма ее околдовала, – выпалил он. Он бормотал что-то невнятное, пока не овладел собой. – Ведьма велела нам молиться за наших любимых.

– Да? – с любопытством спросил епископ.

Тот кивнул:

– Она заявила, что тоже будет молиться, но молилась она дьяволу.

– Но вашим людям стало лучше, разве нет? – спросил Артэр, очень хорошо зная, что так и было.

– Всем, – сказал Нейл. Руки у него дрожали. – И это неправильно. Никто из больных не умер. Даже те, про кого думали, что они не выживут.

– Зия – хорошая целительница, – подтвердил Артэр.

Братья согласно закивали, это подтвердила и Эдди.

– Нет, нет, – настаивал Нейл. – Она заставила дьявола украсть их души, и когда они умрут, то будут вечно гореть в адском пламени.

– Это полная чепуха…

Не успел Артэр закончить, как епископ поднял руку, призывая всех к молчанию:

– Мне решать, что чепуха, а что – нет.

– Поговорите с ведьмой, – настаивал Нейл. – Поговорите с ней поскорее, или она и вас околдует, как всех в нашей деревне. Если бы наш глава, Гарольд, не преодолел ее силу, мы все погибли бы.

– Человек, о котором ты говоришь, это тот, кто продал ее мне? – сказал Артэр.

Епископ поднял бровь, глядя на посланца из Лорна.

– Это правда?

Нейл ткнул обвиняющим перстом в Артэра:

– Она околдовала его, чтобы он заплатил монеты за ее освобождение.

– Так, значит, она околдовала и того человека, который взял монеты? – насмешливо спросил Артэр.

Ему было досадно, что они занимаются этой бессмысленной болтовней. Его беспокоило, как бы епископ не согласился с нелепым человечком.

– Да, она так и сделала, – твердо заявил Нейл. – Она даже вызвала дождь, и мы не смогли поджечь дрова, чтобы сжечь ее.

Артэру хотелось задушить этого идиота, но это не помогло бы делу. Холодный разум поможет лучше.

– Епископ Алеатус, – спокойно сказал он, – моя жена не ведьма. Она замечательная знахарка, обученная этому искусству…

– Другими ведьмами, – прервал его Нейл дрожащим голосом. – Они все живут в одной деревне. Деревня, в которую никто не может попасть, потому что они своим колдовством сделали ее невидимой.

Лахлан засмеялся.

– Ты находишь это смешным? – строго спросил епископ.

У Лахлана хватило ума не спорить с ним.

– Нет, сэр. Просто я видел, как моя невестка излечила много людей, и при этом она не пользовалась никаким колдовством.

– А Джеймс? – спросил епископ.

– Что с ним такое? – сказал Артэр.

– Он, выжил после рубленой раны. Он заявляет, будто Зия сотворила чудо, спасая его.

Артэр понимал, что Джеймс только хотел помочь, но его слова произвели обратное действие.

– Упорная работа моей жены – вот что спасло руку Джеймса.