Скалолазка - Олег Синицын

Леха кивнул. Он, в общем, неглупый парень. Просто ему нравится прикидываться дурачком и пьяницей…

Я быстро поглядела туда, где столпились боевики. Они явно собирались перебраться на площадку. Надо торопиться.

Толчки больше не ощущались. Наверное, землетрясение закончилось. И на этом спасибо местным богам! Оставили Бейкера с носом.

Я прыгнула в темноту.

Зажим со свистом скользил по веревке. Где-то под ногами шумел водопад. Больше никто не стрелял, меня от пуль защищало ребро склона. Но если Бейкер со своими турками переберется на площадку, то я стану прекрасной целью!

Ну и что ж из того? Ведь только я знаю, где находится гробница!

Ладно, сейчас надо сосредоточиться на спуске.

Вот подходящий выступ для двоих.

Я приземлилась на него, установила закладку и пристегнулась к ней. Потом дернула за веревку два раза.

Леха спустился чересчур быстро, но, в общем, неплохо.

– Они перебросили на площадку веревки с крюками, – сообщил он. – Скоро будут там.

Я кивнула. Дернув за один из концов, распустила узел наверху. Собрала упавшую веревку и привязала к карабину на закладке.

Еще один спуск.

Мы с Лехой уже метров на сорок ниже места, где находилась статуя.

А может быть, и вовсе никогда не было?..

Начало светать. Мы были в узкой долине, стиснутой со всех сторон горными кряжами. Гора, которую я назвала «голова статуи», находилась рядом, рукой подать.

Преследования не видно, но я спинным мозгом чувствовала, что погоня готовится. Бейкер не оставит попыток схватить нас. Он сейчас активно ищет способы проникнуть в долину. Слава богу, что сделать это не так просто. Долина окружена хребтами. И добраться сюда можно либо с альпинистами, либо на вертолете.

Летать здесь ночью – смерти подобно. Кругом нависают скалы. Но скоро взойдет солнце, и тогда в любую минуту могут объявиться гости.

Спуск здорово вымотал, и даже я, не говоря об Овчинникове, валилась с ног. Рядом с водопадом мы сделали короткий привал. Леха немедленно залег, задрал вверх ноги, чтобы разогнать кровь, а я достала бинокль и стала разглядывать склон «головы статуи».

В робких лучах пробудившегося солнца мне открылось под козырьком-ориентиром темное отверстие пещеры.

До цели, которая казалась фантастической и недостижимой, оставалось не более четырех часов пути. Склон горы – пологий, усыпан камнями. Только на последнем участке метров сто крутого подъема.

– Леха, пошли, – позвала я.

Мой бывший поднялся со вздохом, но не проронил ни слова.

Мы пересекли узкую долину и начали подъем. Около шести утра в небе появился вертолет.

Мы спрятались в камнях. Красная винтокрылая стрекоза пролетела низко над нашими головами.

Вслед за этим другой вертолет, более крупный, высадил в долине целый десант. Человек пятьдесят в камуфляже и с оружием. Я достала бинокль.

Вот она, Организация!

Никаких турок с бандитскими физиономиями. Светлокожие наемники, хорошо вооруженные. Они что-то выгрузили из вертолета. Чуть позже я поняла – альпинистское снаряжение.

Наемники-альпинисты…

– Ну что? – спросил Овчинников.

– Плохи наши дела. Целая армия горных стрелков.

Я достала сотовый, собираясь набрать телефон Кларка, но меня опередил звонок. Мелодия лирической песенки из мультфильма «Король-лев». Старый пройдоха Гродин, оказывается, обожает детскую анимацию.

На дисплее высветился номер, который ни о чем мне не говорил.

– Да? – осторожно спросила я.

– Где ты, Скалолазка?

Меня прошиб пот. Голос Бейкера. Шипящий, мерзкий.

– Пошел вон! – сорвалась я.

– Где ты? Ведь я обязательно отыщу тебя. И буду долго, с удовольствием резать.

Я не выдержала и заплакала. Прямо в трубку. Бейкер, несомненно, наслаждался, а я ничего не могла поделать. Сил не осталось противостоять этому зверю…

И тогда трубку взял Леха.

– Послушай ты, мразь! – сказал он по-русски. – Не знаю, понимаешь ли… Но вот это должен понять… – И Овчинников произнес резко, с оттяжкой: – Ф-фак ю-у!

Он выключил телефон и обнял меня. Я – все лицо в слезах – уткнулась в его грязную рубашку. Он поцеловал меня в щеку, погладил мои волосы.

– Держись, Алена. Не верю, чтобы такая девчонка раскисла у самой цели.

Я почувствовала внезапный прилив нежности к нему.

Почему мы разошлись? Он ведь пил только из-за того, что я мало бывала дома. Тренировки, архив, заграничные командировки… Каждый вечер, день за днем. Эх я! Выходит – и впрямь такая жена…

Я впилась в его губы, и он ответил на поцелуй…

Мы бежали по склону, низко пригибаясь к камням и скрываясь за ними. Вертолеты носились над долиной, но нас пока не обнаружили.

Кларк не брал трубку. Два раза звонила прямо на ходу. Значит, что-то произошло либо что-то не складывается. В любом случае, только на него вся надежда.

Наемники разделились на группы. Каждая двинулась к определенной горе. К подножию нашей подошли пять человек. Они пока далеко внизу и еще не видят нас, но теперь нам с Лехой нечего и мечтать о привале. Сзади будут поджимать стрелки-альпинисты.

И мы упрямо карабкались по склону, который становился все круче. Разреженный горный воздух давал о себе знать.

Я частенько поглядывала наверх. Пещеру со склона не видно – только козырек. Он приближался, правда, не так быстро, как нам бы хотелось.

Скоро в ход пошло альпинистское снаряжение. Перед нами вырастали короткие крутые откосы, которые трудно обойти. В промежутках между вертолетными рейдами я карабкалась на них, крепила наверху веревку и помогала подняться Алексею.

Наконец мы остановились перед отвесной стеной. Это последняя преграда, которую необходимо преодолеть, чтобы добраться до гробницы. Но сил на подъем не осталось. Нужен отдых.

Тяжело дыша, я повалилась у стены. Захватывающая дух панорама гор не трогала душу. Сейчас все мысли только об одном – как преодолеть последний участок?

– Смотри, – вдруг сказал Овчинников, указывая на что-то рядом с собой.

Я подползла к нему на коленях. Подняться не хватило сил.

На каменной стене виднелись едва заметные знаки. Я стерла ладонью пыль, и нашим глазам открылась надпись на минойском иероглифическом языке, запечатанная изображением двойной секиры.

– Символы похожи на те, что покрывали запястье руки Героса, – сказал Овчинников.

– Все правильно. Их оставили по его приказу. – Я попыталась перевести короткий текст. – Царь Герос повелевает тебе… остановиться

– Что это означает?

– Согласно легенде, царь велел расставить вокруг пещеры ловушки, чтобы никто не мог пробраться к Эндельвару. Видимо, эта надпись – предостережение.

Мы подняли головы, внимательно разглядывая отвесную стену. Ее поверхность покрывала сеть глубоких трещин. По опыту знаю, что по таким нетрудно карабкаться. Только почему-то эта стена мне казалась искусственной. Какой-то ненастоящей… Хоть режьте меня, хоть пытайте электрическим током, но она напоминает кафельную плитку на кухне!

– Эта стена и есть ловушка, – сказала я Овчинникову.

– Проклятье… Может, лучше ее обойти?

– Может. Только…

Я посмотрела вниз и увидела среди камней одного из преследователей. Он мелькнул и пропал. Когда наемники поднимутся вон на тот скошенный гребень, мы будем у них на виду.

– У нас нет времени на обход… – промолвила я. – Подожди-ка! В тексте Гомера имелись подсказки, как пройти ловушки.

Я скинула рюкзак и достала кальку с текстом легенды.

– Так… Здесь говорится, что живую скалу победят бычьи рога.

– Что это значит?

– Понятия не имею… – Я снова посмотрела на стену. – Через десять минут, может и меньше, наемники взберутся на тот гребень и обнаружат нас.

Я достала из рюкзака несколько закладок и крючьев, прицепила их к поясу. Еще молоток… и достаточно. Рюкзак пришлось бросить.

– Надеюсь, ты уверена в том, что делаешь, – сказал Алексей.

Я молча глянула на него и полезла вверх

Стена как стена. Самые обычные трещины и зацепы. Почему они показались мне подозрительными?

Прошла метра четыре, вставила закладку, привязала к ней веревку.

– Алена, нужно поторапливаться! – напомнил снизу Леха.

Да знаю я! Если бы не сообщение о ловушке… Почему Гомер назвал скалу «живой»? Метафора? А при чем тут бычьи рога?

Метров через десять я закрепилась, подала сигнал Овчинникову. Леха лез осторожно и старательно. Сумеет пройти. Участок не сложный.

Я стала карабкаться дальше.

На высоте пятидесяти метров, когда взялась за очередную зацепу – обычную, ничем не примечательную щель, раздался угрожающий щелчок. В следующий миг кусок скалы размером с кирпич резко выдвинулся, едва не ударив меня в лицо. Благо успела убраться в сторону, иначе долбануло бы, словно кувалдой, и точно сбросило со скалы.

– Ничего себе, шуточки! – ободрила я себя, успокаиваясь.

Камень вернулся на место. Будто ничего не произошло.