Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Кощеев Владимир

Народ, собравшийся на площади, еще не сообразил, что происходит. А вот стоявший к нам спиной мужчина в белом плаще тут же обернулся. В его левой руке болталась короткая плеть, правая сжалась в кулак.

— Кто посмел мешать суду Райога?! — взвизгнул он, изо всех сил напрягая глотку так, что его лысая голова покраснела от усердия.

Наш паук остановился прямо перед носом священника, и Салэм в одно движение оказалась перед служителем бога. Серая сфера вокруг искоренительницы затрещала, от нее полетели искры.

— Аркейн, искоренитель Салэм.

Лишенный эмоций голос женщины упал на площадь, разом вытолкав прочь бормотание деревенских жителей. Но священник оказался не столь впечатлительным. Он повесил свою плетку на пояс и храбро выпрямился, раздвигая плечи и выпячивая челюсть.

— Ваш орден не может…

— По какому праву вы казните людей? — не дав ему договорить, прервала Салэм. — Разрешение барона земель где?

— Здесь поселился ковен, — напустив уверенности в голос, заявил ее собеседник. — Запретное колдовство!

Салэм даже голову задрала рассмеявшись. Вот только ее смех вовсе не казался веселым, он ужасал, и люди, уже подошедшие ближе, тут же отступили, опасаясь приближаться к искоренительнице. А она обвела крестьян взглядом и указала вытянутой рукой на костры. Четвертый пленник висел на цепи, уже не шевелясь.

— Ты, лживый пес, смеешь врать мне, что убивал нарушивших законы одаренных?! — зашипела она, делая шаг к священнику. — В этих людях не было ни капли дара, и ты, тварь, обязан об этом знать.

Рука лысого потянулась к плети, но Салэм оказалась быстрее. Перехватив запястье священника, она вывернула его и, легким толчком поставив мужика почти вдвое больше себя на колени, заявила, глядя на деревенских.

— Кто сказал, что эти люди принадлежат ковену?

Шипящий голос, казалось, расходился в стороны зримой волной. Проникал в уши людей и тех начинало трясти от страха и ужаса. Мне даже показалось, что вот сейчас они либо бросятся на искоренительницу, либо побегут прочь.

— Он и приказал! — вдруг прорезался чей-то голос из толпы.

А потом остальные подхватили этот вой.

Салэм послушала их крики примерно минуту, на ее лице появился злобный оскал, и даже у меня мурашки прошлись по спине от ее облика. Но уже через мгновение искоренительница выглядела совершенно обычно.

— Королевский закон запретил самосуд, — объявила она. — Никто да не будет обвинен без доказательств. Какие доказательства вам предоставил этот лжец?!

Я медленно спешился с застывшего статуей паука. Все равно я им управлять не могу. Однако и опасности уже, похоже, не будет.

— Мое слово! — подал голос стоявший на коленях священник Райога. — Власть божья…

Салэм дернула его за подбородок, заставляя запрокинуть голову.

— Ты что, бог?!

И снова ее голос прозвучал жутким шипением. Народ поежился, но вмешиваться не спешил. И то верно — тут явно происходит нечто из ряда вон, к чему рисковать?

Орден может карать и миловать. А уж если Салэм тут кто-то пальцем тронет, а Аркейн узнает, всем на орехи достанется.

А так сейчас у искоренительницы вся деревня в свидетелях. Барон далеко, и в принципе не успел бы не то что явиться, а даже узнать о происходящем. Зато вовремя приехавшая Салэм вмешалась в незаконную казнь нескольких человек. И теперь крестьяне либо соучастники, которым грозит серьезное наказание, либо помощники, не давшие залетному фанатику Райога совершить преступление. И все зависит исключительно от благосклонности Салэм, как она будет подавать информацию.

Понимали ли сами деревенские, в какую засаду их завел священник, я не знал. Но, думаю, уж законы собственного королевства им известны.

Так сложилось исторически, что в приграничных баронствах для разбойников только одна дорога — на виселицу. Народ здесь подобрался своеобразный — вольные охотники, совершающие вылазки в Катценауге, часто путали берега, и их требовалось прижать к ногтю. А потому любое преступление здесь, на границе с мертвой страной, карается намного жестче, чем в более безопасных графствах.

В отсутствие представителя властей искоренитель обязан выступить в роли судьи с соблюдением законов королевства. Естественно, сделано это не просто так: приграничье — это огромная и опасная территория, на все деревни людей не найдешь. Да большинство и не поедет в эту глушь, где потолок карьеры — деревенский судья. Зачем, если в центральных землях нет опасности сдохнуть от лап очередного монстра, зато есть куча способов пробиться наверх?

Аркейн великодушно взял на себя эту роль. Не за просто так, само собой. В обмен на эту обязанность искоренители получили законную возможность казнить целые деревни, уже руководствуясь своими правилами. Их было-то всего три — артефакты, магия и монстры, и никак они не мешали политическим интересам королевств. Орден не лез целенаправленно в дела стран, и те были этим довольны, считая себя в плюсе.

И то сказать, запретных артефактов все меньше, культы вроде поклонников Хибы и прочие отморозки в цивилизацию не лезут, монстры не появляются дальше приграничья, и не за горами тот час, когда все они и вовсе исчезнут. А вот обязанность пресекать преступления у искоренителей останется. Им и платить не нужно, казна в целости!

— У тебя нет власти надо мной, отродье ордена! — взвыл священник, все еще глядя в глаза Салэм. — Мой бог проклянет те…

Договорить ему искоренительница не дала. Блеснула иголка, дернулась голова мужика, и в следующий миг он весь обмяк.

Но прежде, чем искоренительница задала первый вопрос, тело священника встряхнулось, мгновенно надулось воздушным пузырем.

— Все назад! — закричала Салэм.

Я успел оттолкнуть ее за секунду до того, как тело мужика лопнуло, и из него вылезли новые конечности.

Лежа над Салэм, я вскинул голову.

Казненные тоже шевелились, их плоть расходилась будто по швам, и наружу лезли острые когти на длинных мышечных волокнах.

Крестьяне орали от ужаса, священник поднялся в воздух, опираясь кривыми длинными лапами на землю.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Безумный речитатив лился в уши со всех сторон, забивая мысли и путая сознание. Сотни голосов звучали одновременно, смешиваясь в непрерывный потусторонний шепот.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Правый глаз Салэм сверкнул зеленым огнем, и в моем разуме тут же прояснилось.

— Беги!

Мне стало страшно. На самом деле страшно, ведь до сих пор я был уверен, что нет в приграничье ничего, что было бы искоренительнице не по силам.

Салэм всегда была суровой и мрачной, собранной. Без сантиментов она могла ломать кости, убивать окружающих. Да что там, мягкая и слабая девчонка никогда бы не стала толковым некромантом. Работать с мертвыми — это нужно яйца иметь.

И когда вот такой человек говорит тебе спасаться бегством, поневоле осознаешь всю опасность ситуации.

Казненные сорвались с цепей, перебирая уродливыми лапами не хуже пауков, помчались на толпу деревенских. А вот священник, болтающийся в воздухе, раскрыл глаза и распахнул рот. Из пасти вылезли длинные клыки, быстро разорвав плоть так, что подбородок стал болтаться на уровне груди.

Я остался стоять на месте, не решаясь пошевеливаться, а Салэм уже подбросила сферу в воздух и соткала новое копье.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Зеленый луч ударил в одного из монстров, идущих в атаку на крестьян. Тварь покачнулась… И устояла.

Остальные влетели в разбегающихся жителей и, ловко орудуя клинками на концах лап, собирали кровавую жатву. Взмах лапы — и на землю падает здоровый мужик. Еще взмах — рядом опускается толстая бабка в грязно-сером платье.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Салэм бросает копье в священника, но тот спокойно отбивает его лапой. На мгновение вспыхивает сфера защиты, и тварь остается нетронутой. А вот его удар находит свою цель, он прошивает заклинание искоренительницы, будто лист бумаги, и женщину отбрасывает прочь.

— Хиба, Хиба, Хиба.