Принцессы Романовы: царские дочери - Марьяна Скуратовская

В апреле 1919 года Ксения Александровна вместе с матерью и детьми – ее супруг уехал раньше – поднимается на борт английского военного корабля и покидает Крым.

Ольга же, которая снова ожидает ребенка, вместе с мужем остается в России. Они отправляются в Ростов-на-Дону – но Деникину и его армии эти осколки романовской династии не нужны, и тогда они уехали на родину своего телохранителя, камер-казака Тимофея Ящика, в станицу Новоминскую. Именно там, в деревенской хате, и родился второй сын Ольги Александровны, внук и племянник бывших российских императоров Гурий Куликовский. Но они, семья, были вместе и были счастливы…

Тем временем «красные наступали», и Ольге с мужем пришлось снова бежать. Снова в Новороссийск, где они смогли сесть на торговое судно, отплывавшее в Турцию. «Мне не верилось, что я покидаю родину навсегда. Я была уверена, что еще вернусь. – У меня было чувство, что мое бегство было малодушным поступком, хотя я пришла к этому решению ради своих малолетних детей. И все-таки меня постоянно мучил стыд».

Вскоре они покидают лагерь для беженцев на острове Принкипо и отправляются в Белград – будущий король Сербии Александр I, в то время регент (его супругой была Мария, внучатая племянница Александра III), предложил Ольге Александровне и ее семье остаться в Сербии, но та должна была присоединиться к матери. Ксения Александровна и Мария Федоровна между тем прибыли в Англию, а потом уехали в Данию. Оттуда мать звала к себе младшую дочь.

Вдовствующая императрица и ее дочери поселились в одном из флигелей королевского дворца Амалиенборг. Но если когда-то, во времена правления отца Марии Федоровны, датской принцессы Дагмар, Дания была для ее детей вторым домом, то теперь все изменилось. Король Христиан X был вовсе не в восторге от того, что ему пришлось предоставить кров своей тетке и кузине, изгнанницам из России. До тех пор, пока другой племянник, английский король Георг V, не назначил Марии Федоровне содержание, отношения между датским правителем и новоявленными бедными родственниками были весьма напряженными. Продать свои драгоценности, по совету экономного датского короля, Мария Федоровна категорически отказывалась: это противоречило ее женской натуре – она обожала творения ювелиров, к тому же в данном случае они были памятью о прошлом…

Вскоре бывшая российская императрица со своей семьей переезжает во дворец Видере – им владели совместно Мария Федоровна и две ее сестры. Но старшая сестра была ныне вдовствующей королевой Англии, младшая – герцогиней Камберлендской, так что, конечно же, они уступили дворец в полное распоряжение сестры-изгнанницы. Теперь Мария Федоровна могла жить достойно своему высокому статусу.

Ксения Александровна решила уехать из Дании в Англию, а Сандро, с которым они фактически расстались, жил теперь в Париже. Увы, приехать в Англию он не мог, не имея разрешения британского правительства, а оно его не спешило выдавать. Да, хотя и не разведенные, они давно уже не были мужем и женой, но… семьей все-таки быть продолжали.

И кто будет теперь содержать ее, оставшуюся, как и остальные члены семьи Романовых, без средств к существованию? К счастью, на помощь снова пришел английский король, выделивший кузине Фрогмор-коттедж в Виндзорском парке.

Теперь Ольга, а не Ксения, была ближе к матери – она явилась главной ее опорой на закате жизни. Ольга Александровна должна была находиться при матери фактически неотлучно, а ведь у нее была своя семья – муж и маленькие дети.

Интересно, но вдовствующая императрица даже теперь относилась к своему зятю, мягко говоря, свысока – кем он был в глазах датской принцессы и русской императрицы? Так что его даже не приглашали к столу, когда у Марии Федоровны были гости. Но Николая Куликовского это если и расстраивало, то виду он никогда не показывал. Главное, что он был вместе с Ольгой и детьми.

Мария Федоровна прожила в эмиграции девять лет – чаще всего наедине со своими воспоминаниями, рядом с Ольгой и ее семьей. В гибель Николая и его детей она так и не смогла поверить. Ксения Александровна старалась навещать мать, как только могла. В октябре 1928 года вдовствующая императрица скончалась… Племянник, король Дании, сперва не собирался устраивать тетке пышные похороны – к чему? Но потом все-таки, по словам Ольги Александровны, уступив давлению общества, изменил свое решение.

На похороны съехались представители от всех европейских монархов и, конечно же, Романовы – те, кто выжил… «Я с иронией наблюдала за ними, – многие из них даже не вспоминали о Мама, когда она жила в изгнании». Последние годы Мария Федоровна не была нужна никому, кроме своих дочерей. Зато после нее осталось то, что представляло интерес для немалого количества людей – шкатулка с ее знаменитыми драгоценностями.

Она не хотела с ними расставаться даже тогда, когда нужда в деньгах была довольно сильной. Нет, Мария Федоровна просто хранила их – уже, скорее, как память о прошлом, а не как ценности. А после ее смерти содержимое шкатулки, и до того очень интересовавшей родственников, да и не только их, было мгновенно продано.

Ольга Александровна, «жена простолюдина», принимала в этом мало участия – почти всем занималась Ксения Александровна. Деньги от продаж в конце концов были поделены, но отношения между сестрами стали натянутыми. Равнодушная к материальным благам, Ольга Александровна была обижена тем, как ее отстранили от решения вопросов, касавшихся семьи.

Старшая сестра по-прежнему живет в Англии, но регулярно ездит в Париж. В 1932-м она срочно выезжает на юг Франции, где ее муж, Сандро, лежит при смерти. Он протянет еще немного, до конца февраля следующего года.

Когда он умирал, Ксении не было рядом. Она примчалась сразу же, как только дочь Ирина вызвала ее… но не успела. Сандро давно не был ее счастьем – но он был счастьем ее молодости, отцом ее детей. Говорят, что Ксения Александровна до конца жизни хранила телеграммы с соболезнованиями, которые прислали со всех концов Европы…

А в 1936 году умирает король Георг V, ее кузен и друг, на которого она опиралась все последние годы – новая потеря. Она переезжает из Фрогмор-коттеджа (по требованию нового короля, Эдуарда VII) в другой, рядом с Хэмптон-кортом.

Тем временем дворец, в котором последние годы жила вместе с матерью Ольга Александровна, удалось продать, и на вырученные деньги они с мужем в 1932 году купили ферму Кнудсминне неподалеку от Копенгагена. «Это была скромная крестьянская усадьба, которой было далеко до дворца или замка, но для нас это был семейный очаг. Нас ожидал тяжелый труд, но я была готова ко всему. Я понимала, что в тысячу раз лучше жить бедным изгнанником среди бедных крестьян, чем среди владетельных богачей и аристократов. <…> То были спокойные годы. – У меня были муж и сыновья. Никто не вмешивался в нашу жизнь. Богатыми мы не были, но на жизнь нам хватало. Все мы много трудились, и какое же это было счастье – жить своей семьей, имея собственную крышу над головой».

На ферме трудился и сам Николай Куликовский, и сыновья, и нанятые работники, хозяйство вели Ольга Александровна и «Мимка» – ее верная старенькая служанка, приехавшая с ними из России. И наконец-то Ольга Александровна смогла спокойно заниматься тем, что влекло ее с юности – живописью.

Она не была «большим художником», но определенный талант у нее, несомненно, был – написанные нежными, пастельными тонами пейзажи и бытовые зарисовки пользовались популярностью, выставлялись и довольно успешно продавались. А деньги шли в основном на благотворительные цели, так же как и средства, вырученные от продажи расписанного Ольгой Александровной фарфора.

Кроме того, она вела обширную переписку, поддерживала русских эмигрантов, навещала родственников и сама принимала гостей… Маленькая хозяйка маленького дома ни минуты не сидела без дела.

Тихон и Гурий давно выросли и служили в датской Королевской гвардии – сохранилась фотография, где мать стоит между двумя высоченными, красивыми и статными сыновьями. Все трое смеются и выглядят по-настоящему счастливыми.

Но в 1939 году снова начинается мировая война, уже вторая.

Лондон бомбят, и король Георг VI помогает Ксении Александровне переселиться в Шотландию, где она и проведет всю войну. Увы, ее многочисленная семья разбросана по всему миру и поддерживать с ними связь теперь невероятно трудно – остается только переживать. Рядом с матерью проживает только сын Федор – он болен туберкулезом и лечится в санатории неподалеку. Изредка доходят вести из Дании…

В апреле 1940 года Дания была оккупирована Германией. На сторону последней перешло множество эмигрантов из России, и Ольга Александровна оказалась в сложном положении: в Дании она нашла приют, это была родина ее матери, сыновья служили в датской армии и были женаты на датчанках – словом, Дания была страной, по-настоящему ставшей ей близкой и дорогой. Но и от своих соотечественников, будучи русской, Ольга Александровна отвернуться не могла, пусть даже теперь на некоторых и была нацистская форма. И это ей припомнят. К тому же страна-победитель Советский Союз начинает требовать у Дании выдать Ольгу Александровну, помогающую беженцам из России.