Прогулки с Хальсом - Карина Тихонова

Антон быстро упаковал диски в специальный контейнер и огляделся. Кажется, ничего не забыл. Но когда он надел куртку, из спальни донесся слабый голос жены:

— Тотоша…

Антон вытащил из кармана связку ключей и вернулся в спальню. Вера лежала поперек кровати. Бледное лицо перекошено судорогой, синие губы едва шевелятся, в пальцах зажат ингалятор. Антон тихо выругался, так осточертело ему это бесконечное притворство!

— Вот мои ключи, — сказал он, швыряя связку на кровать. — Встань и закрой дверь.

— Тотоша, — прохрипела жена, — пожалуйста…

— Хватит ломать комедию! — приказал Антон, не повышая голоса.

— Пожалуйста, мне плохо…

Он подошел ближе, взял ингалятор и грубо ткнул его Вере прямо в нос. Она перехватила руку мужа ледяными пальцами, выпуклые глаза испуганно зашарили по его лицу. Антон с трудом вырвал ладонь из цепкой хватки.

— Не смей ко мне прикасаться! Меня от тебя тошнит!

Вера оторвала ингалятор от рта и еле-еле просипела:

— Новый… ингалятор… принеси… Этот кончился… Мне плохо…

Антон впился взглядом в ненавистное лицо, искаженное астматической судорогой. Зрелище доставило ему неописуемую радость.

— Плохо? — переспросил он вполголоса. — И очень хорошо, что плохо. Ты думаешь, что плохо должно быть только мне? Мучайся, гадина! Дай мне хоть напоследок получить удовольствие! Если бы только знала, как я тебя ненавижу…

Ледяные пальцы вцепились в его ладонь.

— Тотоша…

— Я тебе не Тотоша, — сказал Антон, не повышая голоса.

Глаза жены медленно вылезали из орбит, и он не мог оторвать взгляд от этого отрадного зрелища.

— Я тебе не Тотоша, сука, сколько раз повторять.

— Антон, не уходи…

— Ах, теперь уже Антон? — переспросил он с издевкой. — Надо же, сподобился! Может, ты мне разрешишь гулять два часа в день? А? Хочешь бутербродик, Веруся? Напоследок? Представляешь, сдохнешь, как жила: с икоркой во рту!

Он еще что-то говорил, но Вера вдруг мучительно захрипела, ее глаза закатились под лоб, а тело обмякло. Антон испуганно умолк. Он наконец осознал, что происходит непоправимое. Бросился на кухню, дрожащими руками порылся в аптечном шкафчике, сорвал упаковку с нового ингалятора, бегом вернулся в спальню. Руки Веры были раскинуты, широко открытые пустые глаза смотрели в потолок. Антон приложил ингалятор к лицу жены и затряс ее плечо:

— Дыши! Вера, умоляю, дыши!..

Мертые глаза смотрели сквозь него, тиканье маленьких часиков на туалетном столике казалось оглушительным. Антон приложил руку к дряблой шее, попытался поймать тоненькую ниточку пульса, но ничего не нащупал. Конец. Он медленно попятился к двери, не отрывая взгляда от трупа на кровати. Сначала в голове крутилось только одно слово: «Убил!» А следом за ним пришло второе слово: «Тюрьма».

Это слово привело Антона в чувство. Он схватил новый ингалятор, сунул его в куртку и, не запирая дверь, бросился в аптеку. Вбежал в зал, растолкал небольшую очередь, наклонился к окошечку и дрожащим голосом попросил:

— Девушка, ингалятор для астматика! Умоляю, скорее, у меня жена умирает!

Очередь, глухо роптавшая на наглого посетителя, мгновенно смолкла. Антон выглядел убедительно: взъерошенные волосы, сбитое дыхание, дрожащие руки, блуждающий взгляд. Он действительно был смертельно напуган.

Девушка сунула ему в руки упаковку с ингалятором. Антон вывалил на блюдечко все деньги, какие были в кармане, и побежал обратно. Но по дороге не забыл одну маленькую деталь: вытащил из кармана неиспользованный ингалятор и забросил его в кузов проезжавшего грузовика.

Вернувшись домой, Антон почему-то на цыпочках вошел в спальню. Он бы не удивился, если бы Вера сидела на постели и ждала возвращения мужа. Она не могла отпустить Антона просто так. Но Вера по-прежнему лежала, не шевелясь, а рядом с ней валялся бесполезный пустой ингалятор. Антон минуту смотрел на лицо, которому смерть придала скорбное уродливое величие, а потом вышел из спальни и вызвал «скорую помощь».

Врач «скорой» констатировал смерть и сочувственно выслушал сбивчивый рассказ Антона о том, как в доме не оказалось запасного ингалятора. Но приехавший следом личный врач Веры оказался не столь легковерен и немедленно вызвал милицию. Больные, зависимые от лекарств, никогда не забывают сделать нужный запас. Вера панически боялась смерти и всегда держала наготове как минимум одну упаковку лекарства. Обо всем этом врач, не понижая голоса, сообщил следователю.

После допроса врача настала очередь Антона. Следователь выслушал его версию, обошел квартиру, осмотрел предметы антиквариата и дорогую мебель, дотронулся до колье на шее покойной.

— Настоящее?

— Да, — ответил Антон, стараясь не смотреть в лицо жены. — Вера не носила бижутерию.

— Понятно, — откликнулся следователь. Подумал и спросил: — Сколько вам лет?

— Сорок четыре, — отозвался Антон. — А что?

Следователь бросил короткий взгляд на мертвую старуху, лежавшую поперек кровати, и уклончиво ответил:

— Да так, ничего.

Антон трясущимися руками достал сигареты. Обманчиво тусклые глаза следователя сверкнули, заметив эту небольшую, но красноречивую деталь. Антон смутился, спрятал сигареты обратно в карман и побрел на кухню. Закрыл дверь, поискал взглядом спички… И тут его взгляд упал на разорванную упаковку от нового ингалятора, валявшуюся на полу. Антон замер. Идиот! Как он мог об этом забыть!

Он воровато оглянулся на закрытую дверь, подхватил с пола убийственную улику и сунул ее в карман. Вошедший следователь впился в него подозрительным взглядом.

— Вам плохо?

— Да… нет… — забормотал Антон, сам не понимая, что говорит.

— Не курите, пока мы не закончим осмотр. — Следователь окинул кухню еще одним подозрительным взглядом и нахмурился. — Здесь на полу валялись обрывки упаковки. Где они?

Каким-то непостижимым образом Антону удалось не упасть в обморок. Он достал из кармана разодранную картонную коробочку и показал следователю:

— Это?

— Зачем вы ее подняли?

Антон приложил руку ко лбу. Мысли путались от страха:

— Понятия не имею!

Следователь спрятал улику в пластиковый пакет и заставил Антона вывернуть карманы. Антон понял, что попался, и вызвал адвоката.

Через полтора часа проблема решилась легко и просто. Адвокат объяснил следователю, что это упаковка ингалятора, валявшегося на полу спальни. Пострадавшая почувствовала себя плохо, достала из шкафчика упакованный препарат, но он оказался «левый». Господин Азаров не может точно сказать, где его жена покупала свои лекарства. Иногда в одном месте, иногда в другом. В разных местах. Видимо, она нарвалась на жуликов, продавших ей пустую упаковку.

Антон только молча кивал, подтверждая каждое слово защитника. Он прекрасно понимал, что следователь ему не верит. Милицейская бригада перерыла все мусорные баки около дома, не говоря о содержимом мусорного контейнера в подъезде. Если бы Антон не сообразил выкинуть ингалятор в надежное место, его увезли бы из дома в наручниках. А так всего-навсего взяли подписку о невыезде.

— Все обойдется, — бодро сказал адвокат на прощание и похлопал клиента по плечу. — Отдыхайте.

Тело увезли в морг, следователь со своей группой отбыл следом, и Антон остался один. Внезапно его охватило дьявольское ликование: неужели свободен?! Антон прошелся по огромной пустой квартире, разглядывая ее новым, хозяйским взглядом. Наконец-то у него начнется новая счастливая жизнь! Но тут вмешался внутренний голос и предупредил, что радоваться рано. И оказался прав.

Следователь был человеком въедливым и неприятным. Антон пересказал свою версию смерти жены пятьдесят раз, и каждый раз следователь ловил его на маленьких, почти незаметных противоречиях. К концу недели Антон так отупел, что не мог отвечать на простейшие вопросы.

Обвинение ему пока не предъявляли, но Антон не сомневался, что все к тому идет. Поэтому он попросил Марика найти среди своих многочисленных знакомых «нужного человека» и прикрыть дело. Нужный человек нашелся быстро. Потребовалась некоторая сумма… Впрочем, неважно. Антон продал коечто из золотого запаса жены и без труда решил эту проблему.

Когда следователь в очередной раз вызвал его на допрос, Антон и мечтать не смел, что все окончится так быстро. Он вошел в знакомый кабинет, уныло поздоровался, однако следователь не ответил. Разложил перед Антоном какие-то бумаги и молча ткнул ручкой в нужное место. Антон расписался. Следователь спрятал бумаги в папку и уткнулся в газету.

Антон постоял примерно минуту, ожидая объяснения, но в кабинете стояла мертвая тишина. Следователь читал газету, не обращая на бывшего подозреваемого никакого внимания, словно он был пустым местом. Неужели свободен? Антон медленно попятился в коридор. Никто не ждал его снаружи с наручниками наизготовку. Вокруг было пусто и безлюдно, только громко жужжала люминесцентная лампа на потолке. Никаких фанфар, никакого гимна. Сплошная проза жизни.