Изгнанница. Клятва рыцаря - Рикарда Джордан

– Прошу вас, мастер, я завтра отплачу вам за все! – умоляла его Мария, однако магистр не сжалился над ней.

Герлин в который раз покачала головой, поражаясь его себялюбию и своенравию. Этот маленький человек всегда поступал как ему вздумается, не заботясь о последствиях своего поступка.

Всю вечерню Мария всхлипывала и потом не притронулась к еде, несмотря на то что целый день провела в седле. Герлин было жалко девушку, тем более что и в этот раз Марта не удержалась от язвительных замечаний в ее адрес. Пожилая женщина узнала, что задумал Мартинус, и упрекала Марию в том, что она не могла проглотить ни кусочка из-за своей греховной любви. Герлин больше не могла безучастно смотреть на то, как страдает девушка. Она последовала за ней в уборную и вызвала ее на откровенный разговор.

– Это безумие, и вы сами это понимаете! – заявила она испуганной и покрасневшей от стыда девушке. – Вы не должны подчиняться ему!

Мария в отчаянии покачала головой. Она не решалась посмотреть Герлин в глаза.

– Если я буду отказывать ему, он прогонит меня, – произнесла она глухим голосом. – И куда я тогда пойду? Он так уже делал один раз, в Линце. Тогда я пошла на церковную площадь просить милостыню, там он снова меня и подобрал. Он может быть… очень жестоким.

– Почему вы вообще держитесь возле него? – резко спросила Герлин. – Господи, вы ведь не можете быть влюблены в него! Он ведь такой старый!

Теперь Мария повернулась к ней, и Герлин изумилась нежности в ее глазах.

– Он рассказывает мне о звездах, – прошептала она. – Он встретил моего отца при дворе герцога. Мартинус составлял там гороскопы. Я услышала, что он берет учеников, и пошла к нему. Сначала Мартинус только высмеял меня. Но затем… я ему приглянулась. Разумеется, он сказал, что ему нравится то, что я жажду знаний. Он будет учить меня, однако… однако он хотел кое-что взамен…

– Но почему, ради всего святого, вы согласились на такое? – возмутилась Герлин. – Вы ведь, несомненно, из благородной семьи.

Мария не подтвердила, но и не опровергла это.

– Я хотела знать все про звезды, – вместо этого сказала она. – Для меня… для меня это было важнее всего на свете.

– Важнее вашей семьи? – не унималась Герлин. – Важнее вашей чести? Важнее будущего? Разве вы не мечтали стать супругой порядочного мужчины?

Мария пожала плечами.

– Порядочный мужчина запер бы меня в доме. Когда усердной домохозяйке глазеть на звезды? Вначале я могла держать все в тайне. Однако, когда Мартинус отправился дальше, я сбежала… и теперь я не могу вернуться домой. – Она закусила губу, словно ей хотелось расплакаться, но тут же гордо вскинула голову.

– Мне это тоже не нравится! – заявила она. – Но мне еще многому нужно научиться!

– Но ведь вы каждую ночь дрожите от страха, – возразила Герлин, внимательно глядя по сторонам, – возвращаясь из уборной, женщины шли через монастырский сад. – И вы отдаетесь старому, постоянно пьяному мужчине. Разве вы не находите это отвратительным?

Мария пожала плечами.

– Когда я лежу в объятиях моего любовника, – произнесла она своим певучим голосом, – я закрываю глаза и вижу звезды. Все тысячу двадцать две… или… двадцать три. – Мария улыбнулась. – Вы тоже испытываете такие ощущения в постели своего супруга?

Герлин пообещала Марии по крайней мере наблюдать за входом в монастырский сад из кладовой, где спали женщины. Если бы кто-нибудь появился, вероятно, она бы не успела предупредить девушку, однако даже само обещание несколько успокоило Марию.

Мастер Мартинус прошел мимо их кладовой около полуночи, и Мария, вздыхая, последовала за ним. Герлин с нетерпением ожидала ее возвращения и посочувствовала ей, подумав о том, что, похоже, для Марии эта ночь была бесконечной. Вчерашний долгий сон, наверно, придал господину Мартинусу сил, или же его мужскую силу подкрепляла какая-нибудь трава с монастырского огорода. Как бы то ни было, когда колокола уже начали созывать монахов на вигилию, Мария все еще не вернулась.

Герлин прислушивалась к отдаленным звукам песнопений и молитв, однако затем ее охватил ужас – пение монахов приближалось. До этого момента она не слышала ничего о ночной процессии, однако, возможно, в этот день монастырь чествовал какого-либо святого… Герлин накинула на себя темный плащ и поспешила наружу. Она посмотрела в сторону церкви – действительно, оттуда приближалось шествие монахов. Некоторые несли факелы, один из них нес крест. Монахи явно намеревались обойти вокруг монастыря. И где-то в его стенах Мартинус развлекался с Марией!

Герлин начала лихорадочно размышлять, что она могла сделать. Стоит ли ей отыскать Марию и Мартинуса? Она внезапно может натолкнуться на монахов. Ее заподозрят в том, что она шла к месту ночлега мужчин, однако навестить супруга было, несомненно, простительным грехом. С другой стороны, она не должна была привлекать внимание к себе и Соломону. До сих пор никто не спрашивал у них, кто они такие, однако если начнутся неприятности…

Герлин терзали сомнения и страх – и в этот момент процессия остановилась, очевидно, встретив на своем пути препятствие.

Герлин различила, как из тени, падающей от стены, возникла фигура мужчины в темном плаще…

– Простите, простите, почтенные братья, но прошу вас, остановитесь! Мой мастер…

Герлин нахмурилась. Леопольд? Мартинус выставил его в качестве караульного? Но нет, умоляющие интонации, мягкий тембр этого голоса явно принадлежали не хрупкому ученику астронома. Это был вкрадчивый голос Авраама, а такую интонацию он использовал, продавая рыцарям реликвии.

– Мой мастер ведет в саду разговор со своим святым заступником, – заявил Авраам.

Настоятель удивился:

– Господин Мартинус? Ночью?

– Понимаете, – начал объяснять Авраам, – мой мастер рассказывал о том, что в Вене при свете звезд ему явился святой Мартин. С тех пор он каждую ночь долгие часы проводит в молитвах, мой несчастный господин. Он мало спит, его здоровье уже заметно пошатнулось, однако его душа постоянно требует встречи с епископом Тура. Я только что слышал его молитвы, вознесенные к небу, – он уже не в себе, видно, переусердствовал в стремлении к духовному просвещению. Поэтому, прошу вас, не пугайте его! Дайте мне время, и я выведу его из этого состояния. Он наверняка захочет…

– Мы восхваляем основателя нашего монастыря Бернарда Клервосского, которому сегодня исполняется пятьдесят восемь лет, – сообщил настоятель. – Мы поставили в саду памятный камень в его честь.

– …принять участие в праздновании! – выпалил Авраам, перебив настоятеля. – Только позвольте мне его отыскать.

Авраам развернулся и поспешил в сад. Герлин молилась, чтобы Мартинус и Мария уже заметили процессию и хотя бы оделись. Ее опасения оказались напрасными. Всего мгновение спустя после исчезновения Авраама появился магистр Мартинус. Он выглядел загнанным в угол и сбитым с толку, когда настоятель заговорил с ним о молитвах, однако принял приглашение монаха присоединиться к процессии. Похоже, что по крайней мере он был в безопасности. Однако где же Мария?

Герлин тихонько вернулась к кладовой, стараясь не попасться на глаза монахам, – и чуть не столкнулась у входа с Авраамом и Марией. Юноша натянул на лицо капюшон просторного плаща таким образом, что его светлые волосы не были видны. А маленькая изящная Мария в белой рубашке почти полностью укрылась под полой его плаща. Авраам прижимал ее к себе, она дрожала всем телом.

Герлин затащила обоих внутрь. Марта как раз поднималась со своей постели.

– Ну и ну, это что-то новенькое! – усмехнувшись, воскликнула она, узнав Авраама. – Ты уже нашла себе другого, маленькая потаскуха, с кем будешь смотреть на звезды?

Авраам не удостоил ее даже взгляда. Он снял плащ и улыбнулся Герлин.

– Было тесновато! – заявил он. – Но разве святой Мартин не был обязан своей славой также и умелому обращению с плащом?

Герлин хлопнула себя по лбу и налила немного вина перепуганной девушке. Мария жадно выпила и наконец-то снова могла говорить.

– Господин Мартинус заснул, – жалобно начала она. – Он лежал на моем платье, я долго не могла разбудить его, и я слишком поздно услышала пение. А потом он убежал, когда понял, что к нам приближается процессия. Я хотела… я хотела укрыться где-нибудь в темноте, но в белой рубашке… мне негде было спрятаться, они чуть не обнаружили меня, я…

– Все уже хорошо, – успокаивал ее Авраам нежным голосом. – Вы теперь со мной… Госпожа Линдис, мы не могли уйти дальше, пока монахи не пройдут мимо, я мог только спрятать Марию под плащом и прижаться к стене. Они нас не увидели… Хвала Вечному, что они не установили памятный камень в честь основателя своего монастыря на грядке с петрушкой!

Герлин едва не рассмеялась, однако в то же время ее бросало то в жар, то в холод: называть Бога «Вечный» было еврейской традицией! К счастью, обе женщины об этом не знали. Похоже, Марта вообще не слушала, что он говорит, а Мария сконфуженно смотрела на своего спасителя.