Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии - Брэдли Фиске

Беспрецедентная быстрота, с которой были закончены Австро-прусская и Франко-прусская войны, длительный период, в течение которого действовали причины, вызывавшие эти войны, тот факт, что армии не имели никакого отношения к их развязыванию и что народы сами навлекли их на себя, наводят на мысль о столь часто упоминаемой аналогии между пользой хирургии и пользой войны. В обоих случаях причины, вредные для здоровья, вызывают нездоровое состояние, и в обоих случаях это нездоровое состояние устраняется (или предпринимается попытка устранить его) с помощью очень болезненных и кровавых средств, которые надолго ослабляют пациента. Если эта аналогия верна, то мы вынуждены признать, что любые средства, которые могут ускорить хирургическую операцию в одном случае или развитие войны в другом, вероятно, благотворны.

По-видимому, нет причин сомневаться в том, что Мольтке сделал больше для сокращения времени течения войн, чем любой другой человек в истории. Верно, что сокращение сроков войн оплачено долгими, напряженными и дорогостоящими периодами подготовки. Стоит ли сокращение сроков войн такой цены, мы определить не можем; но те люди, которые яростно клеймят «бремя милитаризма», должны, по совести говоря, понять, что, не будь этого бремени, мир оказался бы в положении, в котором он находился, когда род человеческий страдал от затяжных войн, вроде Столетней и Тридцатилетней.

Глава 16. От Мольтке к Того

Со времен Мольтке не появился ни один гений в искусстве стратегии, не был признан ни один человек, который сделал бы больший вклад в ее науку, хотя прошло несколько войн. Однако, возможно, когда история современной войны будет тщательно изучена, обнаружат, что поистине великий стратег находился у одной из противоборствующих сторон.

Первой важной войной с точки зрения стратегии была война между Китаем и Японией в 1894–1895 гг. Она важна главным образом потому, что иллюстрирует тот факт, что, если в народе живы воинственный дух и характер, он может за короткий срок достичь высокого профессионального уровня в технике ведения современной войны и стать большой военной силой. Всего лишь за сорок лет до начала войны Китай и Япония были приблизительно на равных в плане материальных достижений цивилизации, но китайский народ был гораздо многочисленнее. Однако, хотя японцы и не имели продолжительных мирных периодов в своей истории, они не утратили живости ума и давно осознали опасность своему существованию как нации, которая исходила от мощных военных кораблей из Европы и Америки, которые приплывали на Восток.

В результате сразу же после посещения командующего американской эскадрой Перри и фактического ультиматума в июле 1853 г. японцы энергично взялись за получение образования и подготовки, особенно в технических науках. Они взялись за это с энергией, дальновидностью и ясностью цели, не имеющими аналогов в истории, так что, когда они в конце концов начали воевать с Китаем в 1894 г., у них были гораздо лучше экипированные и обученные армия и флот, чем у Китая. Китайцы сражались так же храбро, как и японцы, но тем не менее потерпели унизительное поражение. Самым важным сражением была морская битва в устье реки Ялу (Ялуцзян) 17 сентября 1894 г. Эта битва показала, что из-за большей концентрации сил на кораблях по сравнению с армиями победы одерживаются быстрее и с гораздо меньшими потерями живой силы. Некоторые китайские корабли, которые хотели укрыться на военно-морской базе и крепости Вэйхайвэй, подверглись атаке японцев. (Крепость имела весьма мощные укрепления со стороны моря и весьма слабые на суше. – Ред.) Укрепления вскоре были взяты японскими войсками (30 000, высадившихся на Шаньдунском полуострове), все китайские корабли захвачены, и исход войны решен. Мирный договор был подписан в городе Симоносеки 17 апреля 1895 г.

Следующей значительной войной была война между Соединенными Штатами и Испанией, которая разразилась в 1898 г. Причиной послужило плохое положение дел на Кубе, ставшее следствием тиранического правления Испании. Положение дел было не только плохо настолько, что Куба нарушила покой мирового сообщества, особенно Соединенных Штатов, но и оставалось таким год за годом безо всякой надежды на улучшение. Причина, по которой все это продолжалось так долго, состояла в неправильном стратегическом использовании испанских войск на острове, потому что на нем было более чем достаточно войск, чтобы держать повстанцев в повиновении. Но хорошего стратегического управления войсками нельзя было ожидать от такого некомпетентного правительства, которое было в Испании, ведь неумелое правление и неумелая стратегия обычно идут рядом. К войне подтолкнул взрыв корабля США броненосного крейсера «Мэн» в порту Гаваны – еще одна иллюстрация того, что, в то время как причины большинства войн серьезны и глубоки, они часто остаются в тени до тех пор, пока какое-нибудь волнующее событие не станет искрой, попавшей в порох. (Расследование, проведенное в 1910–1911 гг. при подъеме остатков корпуса корабля, показало, что «Мэн» погиб от взрыва внутри корабля, то есть испанцы никакого отношения к этому не имеют. – Ред.)

Немного войн, которые провела Испания, были более неблагоразумны, чем эта война. Испания была не только слабее США по мощи военно-морских сил, она находилась в стратегически весьма неблагоприятном положении, потому что Куба расположена ближе к Соединенным Штатам, чем к ней. Трудно представить себе, что правительство Испании обладало настолько небольшими стратегическими познаниями и настолько слабым пониманием положения дел, что не сознавало, что война с Соединенными Штатами будет катастрофой для Испании; но народ Испании наверняка был настолько несведущ в стратегии, что не знал этого. Государство начало эту войну главным образом из-за отсутствия знаний в области стратегии у испанского народа.

Само правительство Испании предприняло попытку сохранить мир, но, подобно многим другим правительствам, не сумело сделать это из-за настроений народа. Положение правительства Испании было в чем-то похоже на положение Наполеона III в 1870 г. Эти два примера и многие другие показывают, какую опасность представляет для страны незнание людьми стратегии. Понимание элементов стратегии населением любой страны так же важно для безопасности государства в целом, как знание навыков гигиены для здоровья каждого отдельного человека.

Первым сражением была морская битва в Манильском заливе 1 мая. С точки зрения стратегии эта битва была одной из самых интересных в истории не потому, что она была примером хорошей стратегии, а потому, что в ней проявилась плохая стратегия. Я участвовал в сражении в качестве штурмана судна «Петрел». И когда я занял свое место на марсе, я прекрасно видел все происходящее. Мы ожидали, что испанский флот займет такую позицию в заливе, что будет получать поддержку своих пушек с берега. Мы знали, что у испанцев на берегу стояли четыре больших орудия, которые были гораздо мощнее, чем любая пушка нашего флота; они были поставлены на возвышенности, и их поддерживали огнем много других пушек. Эти орудия обладали идеальными приспособлениями для быстрого и точного наведения на цель. Нам также было известно, что объединенная мощь береговых и корабельных батарей сильно превосходила мощь всех наших орудий. Но, к своим удивлению и радости, мы обнаружили, что испанский флот, который сам по себе был слабее нашего (у испанцев здесь было 10 устаревших кораблей против 4 крейсеров и 2 канонерских лодок американцев. – Ред.), бросил якоря в той части залива, где береговые пушки ничем не могли ему помочь! (Испанский адмирал опасался, что от обстрела пострадает город. – Ред.) В результате последовал разгром испанского флота и беспомощность Манилы. Это означает беспомощность не против огня нашей артиллерии, а против эффективной блокады, которую немедленно установил Дьюи.

Напористая и методичная атака Дьюи была стратегически и тактически правильной, и в совокупности с нашей более умелой артиллерийской стрельбой и превосходством в силе она и привела к такому результату. То, что все испанские корабли были потоплены, в то время как американским кораблям не был нанесен почти никакой ущерб, вызвало огромное удивление; но это и не должно было удивлять. Как показывают таблицы в главе 4, войска, изначально превосходящие противника в силе, наращивают свое превосходство, степень которого зависит от степени изначального превосходства. В битве при Маниле главной составляющей нашего превосходства в силе было превосходство артиллерийского огня. Удивление часто выражалось по поводу того, что мы так много раз попадали в испанские корабли, тогда как они попадали в наши цели очень редко: удивление вызывало то, что испанцы так много промахивались. Но следует помнить, что корабль занимает лишь небольшую часть поля обзора, и шанс попасть в цель чрезвычайно мал, если только орудие не наведено на него правильно; а также существует тысяча способов навести орудие на цель неправильно и лишь только один – правильно. Это может показаться отклонением от темы стратегии, но на самом деле это иллюстрация к ней, так как изучение стратегии, как и изучение артиллерийского дела, есть просто изучение того, как найти единственно правильный путь из бесчисленного множества неправильных.