История Сибири: Хрестоматия - К. Воложанин

И еще публичный донос по другому адресу: «В пединституте долгое время был директором Сливко… Сливко засорил вуз, у него в вузе такая обстановка, когда обнаглевшие враги, которые сидят в этом вузе, пользуясь прикрытием Сливко, ведут явно антисоветскую работу. Совершенно естественно, что эти факты нами учтены и из них будут сделаны соответствующие выводы». Расследование вражеской деятельности директора педагогического института А. С. Сливко продолжалось. «У Сливко, как я узнал сегодня, есть дочь, она вышла замуж за бывшего троцкиста, сосланного в Тару, теперь арестованного, сама ведет классово враждебную линию… Сын Сливко исключен из комсомола за троцкизм. Сейчас есть некоторые факты, которые говорят о том, что он и теперь проводит контрреволюционную работу. Вот вам дочь, сын и сам Сливко».

Все Сливко были арестованы и лишь случайно избежали расправы. Может быть, потому, что в июле 1937 г. был арестован и сам разоблачитель В. Ф. Голосов (впрочем, тоже выживший).

22 апреля 1937 г. в «Омской правде» – снова заголовок «Учителя». И снова убийственное доказательство, что в школах засело немало врагов. «Из 7520 учителей Омской области, прошедших аттестацию, 632 человека совсем освобождены от педагогической работы. Это были враждебные или совершенно случайные люди в советской школе». И еще один адрес, по которому действуют враги. «В институте повышения квалификации учительства хозяйничали враги народа Эрнст, Жихарев и Желтов, губившие всякое живое дело в этой области». Директор Омского сельскохозяйственного института сообщил, что в вузе действуют враги народа. Прежде всего это старые профессора. «Почти 50 % профессоров получили образование в старой капиталистической школе». Они не способны проводить линию партии, страдают «мещанской узостью». С помощью НКВД «изъяты матерые волки капитализма – враги народа, как Гутман – троцкист, террорист, Спиридонов – троцкист и Фридолин».

Программа террора в области была намечена еще в одном направлении. На мартовском пленуме омского обкома ВКП(б) секретарь Д. Булатов отмечал: «Всем известно, что в нашей области имеется много политических и административно ссыльных, особенно на севере, их около 600 человек». НКВД раскрывает повстанческие организации с участием ссыльных. Масса спецпереселенцев (раскулаченных крестьян), которые тоже настроены антисоветски. «Спецссылка: у нас в области насчитывается до 50 тыс. человек спецссыльных, преимущественно на севере».

Начальник НКВД Э. П. Салынь доложил на пленуме о мерах борьбы с этими очевидными врагами народа: «Омская область является районом ссылки. Мы установили и ныне полностью ликвидировали всю эсеровскую ссылку, ссылку меньшевиков, ссылку анархистов. Мы установили единый центр связи между этими политическими бандитами – ссылкой анархистов, эсеров, меньшевиков, их совместную работу по вовлечению в их организации колхозников и учащихся. Особую подрывную активность проявляла ссылка анархистов. Все они действовали вкупе – анархисты с меньшевиками, эсерами, правыми, правые с зиновьевцами – вот единый фронт, единая тактика их борьбы с нами».

Политических ссыльных эсеров, меньшевиков, анархистов, как и большевиков, в свое время не посмело «ликвидировать» царское правительство, хотя было известно, что все они стремились к ликвидации существующего политического строя. Теперь это было сделано всего лишь областным управлением НКВД. «Полностью ликвидировали».

Обременительнее было с «полной ликвидацией» спецпереселенцев. Их было много. К ним прибавлялись семьи врагов народа. Были созданы спецкомендатуры для надзора за этой социальной категорией. Именно новая социальная категория создавалась усиленными репрессиями сталинского режима. В годы Отечественной войны эту социальную группу пополнили репрессированные народы. К началу 1950 г. на спецпоселении и в ссылке находилось 2660 тыс. человек. По некоторым подсчетам, численность заключенных, спецпоселенцев, ссыльных и ссыльнопоселенцев составляла около 5,5 млн человек. Таким образом, на режиме неволи находилось такое количество людей, которое превосходило по численности население некоторых стран – Финляндии (4,7 млн), Норвегии (4,1 млн), Дании (5,1 млн). Наконец, вводилась каторга.

Конечно, масса врагов народа засела в деревне. Этот адрес был точно указан товарищем Сталиным. Это он ставил задачу «вышибить вон из колхозов пробравшихся туда кулаков и подкулачников». Еще поучительнее было другое указание вождя. В январе 1933 г. в речи «О работе в деревне» он точно назвал адрес, по которому нужно искать врагов народа в деревне: «нынешние антисоветские элементы в деревне – это большей частью люди „тихие“, „сладенькие“, почти „святые“. Их не нужно искать далеко от колхоза, они сидят в самом колхозе и занимают там должности кладовщиков, завхозов, счетоводов и т. д.».

Далеко не сытная жизнь толкала колхозника и на бегство из деревни, и явно недозволенные приемы добывания пропитания. Еще в августе 1932 г. в жестокую пору голода был принят «Закон об охране социалистической собственности». Исследователи утверждают, что он написан собственноручно Сталиным. Закон предписывал применять за хищение колхозного имущества высшую меру «социальной защиты – расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет». Амнистия по этим делам запрещалась. Этот «правовой акт» в деревне назвали «закон о пяти колосках». Действительно, крестьян судили но этому закону за несколько срезанных колосков. Спасаясь от голодной смерти, крестьяне были вынуждены срезать колоски. Их и называли «парикмахерами». И уже к началу 1933 г. по этому закону «о пяти колосках» в стране было осуждено 55,6 тыс. человек (в т. ч. много женщин). Из них к расстрелу приговорены 2110 человек.

Председатель Омского облисполкома С. И. Кондратьев в марте 1937 г. говорил на пленуме обкома партии, что в связи с засухой в ряде районов колхозники не получили нужное количество продовольствия. На этой почве нарастает недовольство.

Начальник ОблЗУ Дмитриев сказал еще определеннее о врагах в колхозах: «Вы знаете, что в прошлом году мы имели так называемых „парикмахеров“ – это парикмахерство в этом году не только не исключено, – но может быть использовано классовым врагом, как одна из форм уничтожения хлеба».

Было и еще одно широкое поле деятельности врагов. Секретарь обкома Д. Булатов определил его таким образом: «Особую активность классовый враг проявляет через служителей религиозных культов, через сектантов, в отдельных случаях успешно спекулируя на слабо охваченных нами политической жизнью малограмотных и религиозных людей». В области это была крупная сила. «Духовенство, сектанты – это тоже контрреволюционные элементы. По нашему подсчету, у нас в области имеется действующих 125 церквей, имеется 143 попа, 790 человек церковного актива, членов церковного Совета. Сектантских общин 26, вокруг них организовано свыше 1000 сектантов… Имеется в виду, что все эти сектанты, попы являются активной враждебной нам силой, активными контрреволюционными агитаторами. Вы знаете, что духовенство – это источник всех упаднических слухов, но они не только сеют упадничество, но, кроме того, активизируются к борьбе с Советами».

Против этой контрреволюционной силы будет подниматься новая волна репрессий. Сектанты разного рода объявлялись врагами, шпионами, повстанцами и проч. За этим следовала расправа.

Выявление и выкорчевывание врагов народа принимало широкий размах. На это дело поднималась организованная сила партии, органов НКВД. К поиску врагов приобщался народ. Еще шире развертывалось доносительство.

(Самосудов В. М. Большой террор в Омском Прииртышье. 1937–1938. Омск, 1998. С. 21–27)

На новом витке

Следующим после январского процесса над членами «параллельного троцкистского центра» (Ю. Пятаков, Г. Сокольников. К. Радек и др.) стал суд над известными военачальниками Красной Армии. Процесс грянул, как гром среди ясного неба.

11 июня 1937 г. в печати появилось сообщение «В Прокуратуре Союза СССР». Краткая, как обыденная, информация: «Дело арестованных органами НКВД в разное время Тухачевского М. Н., Якира Н. Э., Уборевича И. П., Корка А. И., Эйдемана В. П., Фельдмана Б. М., Примакова В. М. и Путны В. К. расследованием закончено и передано в суд». И уже на следующий день по всей стране печатались извещения об этом событии.

В «Омской правде» 12 июня 1937 г. помещена передовая статья «Кризис иностранной буржуазной разведки». Еще не зная сути дела, газета клеймила арестованных военачальников как фашистских агентов и шпионов. «Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Фельдман, Примаков, Путна – вот трижды презренные, ненавистные имена участников этого, ныне разгромленного, шпионского ядра фашистских разведчиков». Далее следовали напоминания о предостережении великого Сталина – пока находимся в капиталистическом окружении, в страну будут направляться шпионы и диверсанты. И еще не раз будут повторяться эти поучения вождя. «Шпионы пойманы с поличным. Их планы и планы их фашистских хозяев раскрыты диктатурой рабочего класса… Пойманных восемь шпионов, продавшихся врагу, изменивших родине, будет судить именем народа специальное военное присутствие Верховного суда Союза ССР».