Время выбора - Андрей Васильев

Или это я себя успокаиваю? Так-то, конечно, можно бравировать, мол, чихать я хотел на все дамокловы мечи, сколько их на свете ни есть, а по факту из головы слова олигарха не просто так не идут. Поначалу думал, что все одно его к финишу определю, а теперь призадумался. То и дело появляются в голове мысли о том, что не так он для меня и опасен, да и возможности держать его в узде имеются. А хуже вот таких сделок с самим собой ничего нет, это первые шаги к смерти. Ну или как минимум к большим неприятностям.

Как закончу все первостепенные дела, надо будет всерьез заняться этим вопросом. Есть у меня одно зелье, которое действует почище любого препарата из группы «сывороток правды», что СП-108, что даже СП-117. Человек, который его хлебнул, все расскажет, причем как на духу. Правда, там, как в таких случаях обычно и бывает, есть пара неприятных последствий. Во-первых, на редкость жесткая ломка после употребления. Во-вторых, он будет помнить разговор с тобой до последнего слова. Все вопросы, все ответы, вплоть до интонаций. Носов не дурак, и мстительности ему не занимать. Он даже если меня не заказал до того, то после точно закажет. Хоть бы даже из принципа.

Но еще ведь есть Александр. Он точно в курсе всех дел шефа, и его мне тоже не очень жалко. Не сказать, не жалко вовсе. Можно его порасспросить, а после и того… Я, между прочим, как-то даже уже собирался это сделать.

Хотя нет. Тогда до меня отдел может докопаться. Не факт, что это случится, но вероятность такая имеется.

Тьфу! Как же меня все это достало! Я тону в этих проблемах всех мастей, как в болоте. Впору уже список писать, кому что я должен и кто какую свинью мне подложил, чтобы не запутаться и ничего не забыть!

Рядом со мной тормознул серебристый внедорожник, к которому более всего подходило слово «элегантный». Хотя нет, словосочетание «очень дорогой» сюда куда лучше монтировалось.

Хотя все верно. На такой машине и следует ездить человеку, который заведует кладами. Не на самокате же?

– Привет, – сказал я, сначала открывая заднюю дверь и ставя в салон рюкзак и пакет с харчами. – Не-не, я вперед сяду. Просто вещички бросил.

– Привет, – пожал мне руку Валера, когда я уселся рядом с ним. – Ну что, помчались?

– Ага, – кивнул я. – Серьезная, однако, машинка. Слушай, я не очень в них разбираюсь, врать не стану. Это «бентли»?

– «Астон Мартин», – моментально сообщил мне Толян тоном, в котором слышалось непонимание того, как можно не знать такие очевидные вещи, после восхищенно цокнул языком и добавил: – Полный фарш!

– «Астон Мартин», – почти одновременно с ним, но все же чуть-чуть запоздав, подтвердил его слова Швецов, трогаясь с места. – Знаешь, одно время я вообще от машин шарахался, особенно конкретно этой марки, а теперь вот кое-что вернулось на круги своя.

– Сколько же такая стоит? – я потрогал кожу кресла. – А?

– Не знаю. Подарок. У меня самого денег на такую красоту нет и быть не может, в моем фонде столько не заработаешь.

– Но ты же вроде как того… – я пошевелил пальцами, изображая пересчет денег.

– Ничего я не того, – чуть недовольно ответил Валера. – Откуда такие стереотипы? Ты же из мертвых армию для достижения личных целей не формируешь, верно? Нет же?

– Нет, – подтвердил я. – Но в первую очередь потому, что подобные забавы никогда ничем хорошим не кончаются. Свои не поймут, чужие не одобрят, а просто люди косо смотреть станут. Последнее особенно скверно. У нас, конечно, сейчас время на дворе стоит терпимое, толерантное, демократическое и так далее, но поверь, чуть что не так, вся эта цивилизованность с людей слетит, как шелуха с луковицы, и они мигом вспомнят, как столбы на площади ставить, а после к ним привязывать тех, кто от остальных хоть чем-то отличается. И орать станут, как оглашенные: «Больше огня, больше огня». Одно хорошо – в просвещенной Европе вероятность подобного куда выше, чем в России, у них по этой части огромный опыт накоплен, многовековой. Да и не будут тут такое шоу устраивать, не наши это традиции.

– Да? В самом деле? – с еле уловимой иронией произнес Швецов.

– У нас ведьм в домах жгли, а колдунов в банях, – пояснил я. – Считалось, что в этом случае их тень не будет шататься по земле и вредить живым. Не стану утверждать, что все на самом деле так, но и обратное заявлять не стану.

– А ты встречал души колдунов или ведьм? – спросил Валера. – В принципе?

– Случалось, – ответил я. – Но не часто. Сам же знаешь, наверное, что этой публике билет в конечный пункт назначения еще при жизни выписывается, мало кто умудряется с проложенного маршрута после смерти свернуть.

– По-разному, – со странной интонацией сказал Валера, и мне очень захотелось сразу его расспросить о том, что он имел в виду, но по лицу стало ясно – не ответит. Как видно, тут что-то личное замешано.

– Ехать долго? – решил я перевести разговор в другую плоскость. – И еще, там вообще дороги как? С трассы-то мы рано или поздно свернем. Не раздолбаешь свою красоту неземную на российских буераках?

– Да вроде подъезд там нормальный был, – с легким сомнением ответил Швецов. – Даже «седан» без проблем проезжал. Хотя два года прошло, кто знает. Ладно, если что пешком доберемся, ходить полезно. Это сердечную мышцу прокачивает.

– Но не на такой же жаре? – возразил я. – Вон за бортом уже двадцать четыре, а днем тридцатник бахнет, не меньше.

– Тем более в лесу, – добавил Родька, после чего машина чуть вильнула.

– Это кто? – повернувшись назад, глянул Швецов на моего слугу, который как раз выбрался из рюкзака, обаятельно улыбнулся и помахал Хранителю Кладов лапой. – А?

– Разгильдяй, – вздохнул я. – И попутно мое проклятие. Зовут Родион. Ленив, жаден, прожорлив плюс всегда лезет туда, куда не следует. Тебе кто в наш разговор путаться разрешил, а?

– Так душно, хозяин! – проныл мохнатик. – И неудобно. А тут вон какая красота!

Ну да, это и есть основная причина. Хочет он свою мохнатую задницу на натуральную кожу салона усадить. Мало того, вон у него в лапе смартфон виднеется. Он, зараза такая, еще и селфи делать станет, чтобы после ими подъездным и собратьям хвастаться. Мол, вон в какой машине я ездил! Не то что вы, сиволапые!

– А если ты о том, что я без спросу показался, – так он же наш! Ему можно!

– Прикольный какой! – рассмеялся Швецов. – Привет, Родион. Я Валера.

– Мое почтение, батюшка Хранитель Кладов, – Родька поклонился хозяину машины. – Чтобы, значит, у тебя сила не переводилось, лиходеи твои захоронки седьмой дорогой огибали, а Полоз-златолюб меру знал!

– Ого, – Валера снова глянул назад. – Наговаривает на тебя хозяин. Вон ты и вежливый, и присловки старые, которые никто почти не помнит, знаешь. Я такое приветствие только один раз и слышал.

– Чего ж мне его не знать, коли один из моих прежних хозяев с таким же, как ты, дружбу водил? – изумился Родька. – Лет сто назад, ага. И даже больше.

Вот же скотина мохнорылая! И хоть бы словом раньше обмолвился!

– Да? – посерьезнел Валера. – А потом, если время будет, ты мне про него поподробнее расскажешь?

– Как хозяин рассудит, – отозвался мой слуга. – Коли разрешит, чего бы и нет?

– Нет, ты определенно не прав, – улыбнулся Хранитель Кладов. – Вон он какой у тебя вежливый и исполнительный.

– Потому что на людях, – фыркнул я. – Он всегда в таких случаях паинькой сначала прикидывается, а потом, как чуть освоится, сразу наглеть начинает.

– Зря ты так, хозяин, – насупился Родька, а после полез на сиденье, шикнув при этом на Жанну: – Подвинься! Расселась тут, понимаешь, как царица!

– Это он с кем сейчас? – уточнил у меня Валера.

– С моей помощницей, – охотно ответил я. – Она у левой двери расположилась. Зовут Жанна, в прошлом модель. А справа Анатолий, он раньше работал таксистом в Шереметьево. Кстати, в восторге от твоей машины.

– Мечта, а не аппарат, – подтвердил Толян. – Лямов на тринадцать-пятнадцать тянет, не меньше. Явно на заказ делали. И движок небось не серийный.