Настоящий Спасатель 2. Назад в СССР - Адам Хлебов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Привет, Маш. Где тебя носило — осень моросила, — ответил я ей задорно, жуя бабушкин пирог.
— Не передразнивай, пожалеешь, Бодров. Что ты там бухтишь?
— Я голодный, пирог жую, прости.
— Пирог. А вот женился бы на умной и красивой девушке, такой как я, ходил бы сытым и довольным.
— Хорошо, хорошо. Почти уломала, женюсь. Какие могут быть игрушки? — я чувствовал, как она улыбается в трубку.
— Что значит почти? Я тебе тут в поте лица всю ночь и весь день информацию добывала. Есть ручка под рукой?
— Есть, подожди минуту.
Я взял тетрадку и карандаш.
— Готов.
— Записывай. Баранов Виктор Иванович. Работает водителем в гараже горкома Малой Поляны. Год и место рождения, Ставропольский край, Станица Александровская. Тысяча девятьсот тридцать пятого года рождения.
— Адрес есть домашний?
— Тут вот облом вышел. Нет данных. Точнее есть, вроде, как по документам прописан и проживает на Ставрополье по месту рождения. И это очень странно, что его тут у нас не прописали.
— То есть в деле адреса.
— Нет
— Но, кроме этого я тебе вот, что хотела про него рассказать. В деле написано, что он возил исчезнувшего Ветрова. Вроде, как персональный водитель. Но сам нигде не оформлен.
— Разве так бывает?
— Выходит, что бывает.
— И еще сидел он. Четыре года назад освободился. Знаешь за что сидел?
— Утопил кого-нибудь на Ставрополье?
— Дурак, ты Бодров. За подделку документов.
— А там написано какие документы он подделывал?
— Нет, это всё.
— Отлично, Маш. Ты большая молодец. Твоя информация очень помогла мне.
— Когда едем нырять с аквалангом?
— Летом, конечно, сейчас уже не сезон.
— Тогда с тебя внеочередной наряд в кино.
— И на черной скамье, на скамье подсудимых, сидит дочка-красотка и красавец-жиган
— Если, что-нибудь еще узнаю позвоню тебе завтра.
Маша сотворила маленькое чудо. Теперь у меня была еще одна связка. Ветров-Баранов-Солдатенко. Сплошное кино и немцы.
Размышляя, как использовать эту информацию я уснул.
* * *
Дом, в котором Баранов снимал комнату находился рядом со станционным отстойником с тупиками.
Это такое место на товарной станции, куда пригоняли вагоны перед ремонтом или тем, как их списать.
Иногда, здесь стояли составы в ожидании локомотива.
На запасных путях стоял целый товарняк. Его вагоны, по преимуществу коричневые, были исписаны мелом — буквы, цифры, слова, целые фразы.
Заглянув сквозь щели внутрь вагонов, мы с Тёмой и двумя Серёгами увидели, что состав был загружен огромными рулонами холоднокатаной стали.
Пахло дегтем. Я обратил внимание на деревянные шпалы бурого цвета. Давным-давно, в своем детстве мы прибегали на железную дорогу и клали на рельсы пять копеек.
Они должны были превратится в тонкий блин или овал, в зависимости от количества проехавших по ним колес, положения и времени, которое пятачки могли удержаться на рельсе.
Подъезжая к месту «волшебства», машинисты громко и протяжно гудели, крыли нас трехэтажным матом и всячески старались отбить у нас охот выставлять монетки на рельсы.
Мы с мальчишками всегда удивлялись их злости и агрессии. Ведь мы были уверены, что пять копеек никак не могут повредить идущему составу.
И только во взрослом возрасте я стал понимать, что злились они от того, что никто не хотел брать грех на душу, если вдруг какой-то нетерпеливый сорванец, попытается выхватить свое сокровище. Сколько было таких историй с печальным концом одному Богу известно.
Нам на встречу шли два работяги с железной дороги в специальных железнодорожных засаленных комбинезонах и фуражках с оловянными кокардами, всю жизнь проработавшие на станции.
Они шли и проверяли пломбы, тормозные башмаки, били молотком по колесам, заглядывали в буксы, проверяя, нет ли трещин в металле и не подмешал ли кто песок в масло.
— Молодые люди, здесь нельзя находиться. Вы что здесь делаете? — спросил старший из них.
— Добрый день, все в порядке, отец. У нас рейд, — Тёма достал свое удостоверение дружинника.
— А почему без повязок?
Тема извлек из кармана красную повязку с четырьмя лямками. Спугнуть боимся.
— А кого ловите, может знаем? — поинтересовался тот, который помоложе.
— Вряд ли, лучше подскажите, как нам на Гастелло выйти.
— Под составом поднырнете, до стрелки, а там частный сектор. Вот дома по Гастелло изнанкой и выходят на отстойник.
— А он не поедет?
— С этим ломом-то?
— Ну да. Он тут вроде один.
— Этот поезд уже несколько суток стоит в тупике и еще неизвестно, когда он снова поедет. Так что лезьте. Локомотива-то нет. Как он поедет.
— Спасибо отец.
— Бывайте
* * *
Несколько дней после того, как я отбил Тёму из дома моего врага мы ждали гостей. Но никто так и не появился.
Нас ждало жуткое разочарование. Солдатенко с женой ходили на работу, как ни в чем не бывало.
Редактор без зазрения совести соврал Элен, что отправил материал в Москву и ждет ответа, уж больно ужасающие факты изложены в материале.
«А вдруг это клевета и снимки — подделка?». Наигранно сомневался он.
Галине тоже наотрез отказали. Редакционная коллегия даже не пожелала рассматривать фото, не то что обсуждать материал.
Самым печальным оказался тот, факт, что почувствовав горячее чета Солдатенко экстренно эвакуировала тайный склад в сразу в ночь после памятного дня рождения с песнями про «Таганку» и «Паровоз».
Об эвакуации мне рассказала мой тайный агент, и по совместительству сваха — тётя Клава. Она слышала разговор водителей грузовиков рано с утра после дня рождения.
Единственный свидетель, который мог дать показания — Федор уволился и тоже исчез. А только через него можно было выяснить куда именно вывезли товар.
Его грузовик простоял пару недель припаркованным на автокомбинате обслуживающем мебельные магазины, пока Федору не нашли замену.
Попытки что-то выяснить про другие машины и водителей, которые участвовали в вывозе склада результатов не дали.
Нельзя сказать, что мой план потерпел крах. Я встряхнул Солдатенко так, что никто лучше меня этого никогда не делал. Он был вынужден свернуть все операции.
И это уже была большая победа, потому что он терял деньги, которые любил больше всего на свете.
Бизнес остановился. А свято место пусто не бывает. Конкуренты не дремлют.
Потом войти обратно в рынок будет в разы сложнее.
Я понял еще одно. Они с женой были давно готовы к подобному.
Они вечно ждали проверок и