Интегральный город. Эволюционные интеллекты человеческого улья - Мэрилин Хэмилтон

Роль и потенциал СМИ в конечном счёте ограничиваются способностями издателей (которые являются распределителями ресурсов), редакторами (которые являются внутренними судьями) и журналистами (которые являются блюстителями конформности и генераторами многообразия). В живом теле города медиа способствуют потоку информации через городскую систему. Подобно тому, как пчёлы опыляют цветы на лугу, они опосредуют информационный взаимообмен, субъективно выбирая, на чём фокусировать информационный поток, собирают информацию, концентрируют её (посредством внимательного приоритезирования, записывания, интерпретирования и редактирования), делятся ею посредством рассказывания историй и отслеживания обратной связи.

СМИ, которые развивают, поддерживают и интерпретируют голоса первого, второго и третьего лица, оказывают мощное влияние на функционирование города, поскольку создают и поддерживают пламя тех процессов, о которых они считают важным сообщить. Тем самым СМИ играют роль отражателей и усилителей информации; у них есть необычайно глубокий этический императив выполнять свою фукнцию со всей ответственностью. На самом деле ценности, свойственные деятелям СМИ, становятся ценностями, отражёнными в качестве ценностей города. Таким образом, СМИ способствуют повышению качества жизни в городе, поскольку они становятся важными органами, информирующими об основных голосах города.

Современные СМИ подразделили рынок на международные, национальные и местные новости. Три масштаба рассмотрения человеческой деятельности отражают культуру на различных уровнях вовлечённости, имеющих различные системы верований и убеждений, выбирающих, о чём необходимо сообщить, как это нужно интерпретировать и где распространять. В свободном мире это значит, что читатель/наблюдатель/слушатель может принять решение формировать свои воззрения под влиянием избранного им СМИ, специализирующегося на той или иной точке зрения, принимаемой (и/или поддерживаемой) потребителем информации. Это принятие может быть пассивным или активным.

В пассивном режиме потребитель попадает под воздействие информации без осознанного выбора (например, слушая радиостанцию, которая играет в такси). В активном режиме потребитель преднамеренно выбирает СМИ и/или осознанно потребляет информацию.

Знаменитый коан Маршала Маклюэна «средство есть послание» отражает сущность власти массмедиа, если на неё взглянуть сквозь призму притяжения ценности. Имея редактора, который располагает уровнями сложности, равными или превышающими способность города, СМИ предлагает городу уровень интеллекта, который не только честно отражает городские голоса, но и исследует то, что действительно важно на данном масштабе событий города. К примеру, в Ванкувере (имеющем население 2 млн. человек) Патриша Грэм, редактор «Ванкувер сан», предпринимает последовательные действия по созданию газеты, которая использует мудрость сложносистемного видения и непосредственного доступа к международным событиям, в то же время формируя газету, которую могут оценить читатели, чьи ценности варьируются от семейных уз, энергии спорта и искусства, стандартов управления и авторитетного влияния до преуспевания в бизнесе, богатства социальных сетей и гибкого потока международных экологий.

В более маленьком городе – Эбботсфорде (с населением в 130 тыс. человек) – Рик Рейк, редактор «Вестника Эбботсфорд», описывает местные проблемы, с которыми сталкиваются мэр, администрация, местный школьный совет, спортивные команды, а также церковь и прихожане. В своей газете он делает это таким образом, чтобы читатели и рекламодатели Эбботсфорда видели в ней своё отражение.

В эпоху мультимедиа (в особенности электронных средств информации), где в течение пятидесяти лет царит язык образов, а последнее время смартфоны и планшетные компьютеры распространяют эту способность во все уголки жизни, значительная часть медиа опирается на создание выборочных образов и эффектных звуковых фрагментов, которые приятно возбуждают и стимулируют, не способствуя при этом процессу зрелой интерпретации. Культура наших городов сегодня обслуживается стабильным потоком информации, которая развлекает и явным образом отвергает ценности, которые разделяют большинство людей.

Этот транснационально опосредуемый подрыв местных культурных ценностей изменяет наши города. Транснациональные СМИ способны экспоненциально увеличивать интеллект города, однако в своём текущем виде они застряли в фазе создания и донесения посланий, которые блокируют или даже способствуют деградации интеллекта (например, жестокие видеоигры). Подобно всем технологиям, транснациональные электронные СМИ проходят через жизненный цикл, который начинается с незрелых исследований и применений.

Зрелость газет, а теперь и радиостанций и телевизионных каналов, демонстрирует, что ценности можно рекалибровать таким образом, чтобы в результате появились осмысленные, продуктивные, поддерживающие жизнь программы и медиаконтент. Это находится в ярком контрасте с возникновением индивидуализированных и близоруких взаимообменов историями, которыми изобилуют вебсайты социальных сетей. Рост количества блогов подтверждает, что нам, людям, свойственна очарованность историями, однако часто блогеры ограничиваются незрелыми и нередко нарциссическими заботами и эгоистическими соображениями.

Мир беспроводных мультимедиа уже продемонстрировал свою способность ускорить межсубъективный взаимообмен (о чём свидетельствует президентская предвыборная кампания 2008 года в США), даже притом что значительная его часть по-прежнему озабочена порнографией и сексом, которые, как кажется, безнадёжно завязли в ценностях, регистрируемых на низших уровнях развития человеческого сознания. Город обучается тому, как даже подобный интеллект может быть преобразован во имя лучшего. (Например, широкое распространение сведений о существовании детского секстуризма привело к социальному давлению на правительства соответствующих стран, чтобы те объявили подобные практики вне закона; родители используют специальные технологии родительского контроля, чтобы управлять доступом детей к информации.) Даже в плане культуры нам следует задаться вопросом: каким образом эти отвлечения способствуют углублению нашего понимания живых человеческих систем? Что это может поведать нам о выживании, воссоединении с окружающей средой, воспроизведении?

Когда и как наши распределители ресурсов и внутренние судьи перераспределят нашу энергию в направлении более конструктивных практик? Что данная озабоченность говорит нам о конформности, которая поддерживается (посредством участия), и каким образом мы можем награждать генераторов многообразия?

Китай переселил целые города в процессе постройки плотины «Три ущелья». Культурная связь с предками и местностью, особенно важная в Китае, была принесена в жертву ради приоритетов построения инфраструктуры и производства электроэнергии. Ещё хуже этого феномена то, что в новых городах, спроектированных на чертёжных столах девелоперов со всего мира (от Саудовской Аравии до Японии и Китая), ожидающих, что люди просто «вольются» в здания красиво спроектированных городов, совершенно никакого внимания не уделяется реалиям культурных взаимосвязей. Дисфункциональные, искусственно выстроенные после Второй мировой войны гетто города Глазго, где ныне преобладают бандитские группировки и наркоторговля, к сожалению, учат нас тому, что девелоперы не внемлют гласу рассудка.

Воссоздание культурной значимости

Город является контейнером, в котором неизменно процветает культурная жизнь. Но он также выступает и в роли контейнера, который зачастую отвергал или даже подавлял культурные ценности. В городах, история которых древнее индустриальной революции, культурная жизнь эволюционировала в течение столетий и оказывала сложное воздействие на влиятельные круги. Более молодые города, возникшие во время и после индустриальной революции, имеют меньшую культурную глубину. Это позволило производственной деятельности приобрести такую большую значимость, что наслаждения бытия, становления и отношений оттеснялись на обочину. Дело не только в этом, но и в том, что мировоззрение, возникшее в результате данного процесса, рассматривало человеческие системы как механизмы, чьи видимые части можно соединять воедино, подобно конструктору «Лего». Городские менеджеры и девелоперы, землевладельцы и предприниматели фокусировались почти исключительно на зримых аспектах города, не имея практически никакого понимания незримых взаимосвязей, которые сплетают город воедино.

В эпохи, предшествовавшие индустриальной революции, межличностные отношения имели настолько долгую историю, что они закрепляли города в системах ценностей, мировоззрений и отношений, которые могли быть изменены только посредством переселения людей с населяемой ими городской территории. Подобные отношения являются настоящей текстурой города – его тканью, которая создаёт поле сознания, становящееся ощутимым духом или сутью города.