Возвращение в Приют - Мэделин Ру

— Как насчет Гарри Картрайта? И сенатора? Как насчет того, что весь город оказался привлечен к организации этой безумной ярмарки? — запальчиво возразил Дэн. — Гарри работал на почте. И похоже, главврач без всякого труда заставил его красть письма. А эта кандидат в сенаторы даже не поморщилась, когда они… когда они калечили Мику.

— Но когда мы заходили в те дома, даже Мику беспокоила возможность появления полиции, а он один из Алых!

Дэн нетерпеливо притопывал ногой, прислушиваясь к отдаленному вою пожарной сирены, которая с каждой секундой звучала все громче и ближе.

— Скорее всего, он говорил это для нас.

— Но ты был так уверен, что мы можем ему доверять, — медленно произнес Джордан, глядя на Дэна из-под круто изогнутой брови. — Похоже, мы располагаем в лучшем случае половиной фактов, и… И хотя я вполне допускаю, что ты прав, Дэн, но мне тоже кажется, что было бы неправильно просто исчезнуть, в то время как мы могли бы помочь полиции.

— Потому что они так потрясающе сработали летом! — Дэн сорвался на крик, но тут же заставил себя понизить голос.

Алые могли наблюдать за ними прямо сейчас. Скорее всего, так оно и было. Кто бы ни убил Лару, он мог находиться рядом, смотреть, как они ссорятся, и наслаждаться этим зрелищем.

— Некомпетентность и коррумпированность — это не одно и то же, — напомнила ему Эбби. — Я не знаю, что еще мы можем сделать. Лара была нашим билетом наружу. — Она вытащила телефон, и Дэн увидел, что на экране засветилась карта. — Хорошо, я пойду одна. А вы можете оставаться здесь и выдумывать очередной фантастический план.

Дэн едва удержался от того, чтобы не выхватить телефон из ее рук. Она уже искала дорогу к полицейскому участку.

— Я пойду с тобой, Эбс. Я очень не хочу, чтобы ты шла туда одна, — произнес Джордан, осторожно коснувшись ее плеча.

— Я знаю, что у нас все может получиться, — взмолился Дэн. — Мы так близки к решению. К тому, что хотел показать нам Феликс. К тому, за чем мы шли по намеченной им дорожке. И мое видение! Модир, он сказал, что есть способ все аннулировать! Кому, как не ему, это знать? Мы подошли очень близко.

— Может быть. — Эбби отвернулась, глядя на протянувшуюся через экран телефона линию. — И мы останемся близко, когда сделаем то, что должны сделать. Мы оба можем быть правы, Дэн, и в своих решениях я предпочитаю опираться на реальность, а не на какие-то там видения.

— Прошу тебя, не ходи, — тихо произнес он, но они уже шли по дорожке, ведущей в город.

Эбби оглянулась и грустно ему улыбнулась. Дэн попытался пойти за ними, однако ноги отказались ему повиноваться.

Глава 31

Настойчивая пульсирующая боль зародилась у основания его шеи. Дэн знал, что это беспокойство, беспокойство, которое быстро превращалось в физическую боль.

— Я не слишком гордый, — пробормотал он. — На этот раз я полагаюсь на свою интуицию.

Даже если это было гордостью, он должен был верить в то, что делает правильный выбор. Он смотрел вслед Эбби и Джордану, уже спустившимся с холма, и, не сходя с места, ждал и ждал…

Они вернутся. Они образумятся. Вот сейчас они взбегут на холм. Он мог пойти за ними, возможно держась поодаль и следя за тем, чтобы они не угодили в очередную засаду Алых.

Как ни странно, Дэн чувствовал себя в большей безопасности именно здесь, на открытом месте. Во всяком случае, здесь у него был шанс спастись бегством. Его щеки уже начинали гореть от холода, потому он пошел, вначале шагая бесцельно, затем, по мере того как у него зарождалась идея, все более целеустремленно. Он шел в том же направлении, в котором уже скрылись его друзья, по дорожке, рассекающей территорию кампуса, а затем спускающейся с холма в раскинувшийся внизу город. На холме он остановился и повернул налево. Наконец он пришел к маленькому кладбищу, возле которого они останавливались в свой первый день в колледже.

Пустая бутылка, служившая спавшему тут студенту подушкой, все еще лежала на земле, покрываясь изморозью.

Дэн переступил через низкую калитку, преграждавшую вход на кладбище, прислушиваясь к хрусту подмерзшей травы под ногами. Даже после того, как он остановился, его сердце продолжало гулко колотиться в груди. Он не мог не думать об Эбби и Джордане. Он их отпустил, и их могли поймать. Он их предал.

Но он по-прежнему был уверен в своей правоте — он считал, что необходимо найти способ обратить действие гипноза вспять. Если такого способа нет, то, значит, они вернулись в колледж, снова рискуя своими жизнями, совершенно напрасно.

Дэн улыбнулся, хотя и иронично, взглянув на могильную плиту у своих ног. Как он и ожидал, тяжелый венок из роз в форме черепа лежал на могиле Роджера Л. Эриксона. Общежитие Эриксона. Он посмотрел на даты. Этот мистер Эриксон умер полтора года назад. Что сказал Мика? Отец Кэла был деканом? В этом колледже Алым, похоже, сходило с рук очень многое, потому что их покрывал декан? Любимому отцу, сыну, учителю…

— Ублюдок.

Ему незачем было оборачиваться, чтобы узнать, кто стоит у него за спиной.

— Он действительно был ублюдком. Он никому не нравился, а уж мне меньше всех.

Рядом с ногами Дэна остановилась пара знакомых водоотталкивающих мокасин. На этот раз на Кэле не было красного плаща. Он был одет в теплый свитер, вельветовые брюки и свои дорогие кожаные перчатки. Он сокрушенно вздохнул, а затем поцокал языком.

И без того учащенный пульс Дэна застучал еще громче. В груди ломило, он лихорадочно обдумывал свои дальнейшие действия. Он не был спортсменом, а Кэл выглядел достаточно сильным и тренированным, чтобы без труда с ним справиться.

— Мне звонят, — произнес Кэл, вытаскивая из кармана телефон. — Алло, офицер? Да, в участок скоро явится парочка юных идиотов. Будьте так добры, доставьте их к нам на холм. Да, вам тоже. Пока.

— Это ты ублюдок, — пробормотал Дэн.

— Возможно, — небрежно откликнулся Кэл.

— Перезвони в полицию и скажи, чтобы они оставили моих друзей в покое.

— А то что будет? — расхохотался Кэл, пятерней отводя со лба рыжеватые волосы. — Твои друзья станут покорными, как рабы, или умрут, совсем как твой дружок Мика.

Дэн вздрогнул. Умрут?

— Сколько во всем этом тебя настоящего, Кэл, и сколько тебя как «покорного раба»?

Похоже, это заставило Кэла задуматься. Он запустил в волосы уже обе пятерни и вздохнул. Его взгляд стал холодным и безразличным.

— Знаешь, из всего, что ты мне успел наговорить, это единственное, от чего мне не хочется зевать. Мне даже почти жаль, что у меня нет для тебя ответа. Я начал очень рано. Папа был в этом по уши. Когда варишься в этом столько, сколько я, уже перестаешь отличать свои мысли от чужих.