Королевская кровь - Далия Трускиновская

— Когда всем вокруг тебя одинаково — это не радость! — воскликнула Неда. — И для того, чтобы бедных не стало, они задумали не бедным дать возможность разбогатеть, а попросту богатых истребить. Чтобы человеку не с кем свое убожество сравнивать было. И то же самое — насчет души. Не всем богатство духа дать, это в их положении опасно, а богатых духом истребить. Как сорняк! Ну, ладно, горячусь я, а время идет. Слушай дальше!

Постоял принц Ангерран, а теперь уже, можно сказать, молодой король в венце и тихо так его снял, за пазуху спрятал. Потом король прочих детей благословил.

И подошел он к королеве. Взял ее за плечи, в глаза посмотрел.

— Люблю я тебя, — сказал. — Ты любовь моя, ты счастье мое…

— Люблю тебя… — повторила королева.

Сел король Шарль на коня, принц со слугами тоже — в седло, Альбин своего конька привел. И поскакали к дальнему рыбачьему поселку. Что с ними потом было — точно не знаю. Может, в шторм попали, а может, с фрегата пушечным ядром достало. Потому что больше о короле слышно не было, и о принце тоже. Если бы король где-то на чужбине оказался — он бы дал о себе знать! Но и слухов даже не было…

Помахали королева Анна и тетя Лора тому, кого любили, и повернулись друг к дружке.

— Пойдем мы, — сказала королева. — Незачем тебя под мужний гнев подводить. Тебе все-таки с ним жить и младших растить.

— Да, все вместе и пойдем, — ответила тетя Лора. — Придумала я кое-что. Мы с тобой уже старухи, причем старухи приметные. Ни тебе, ни мне не уцелеть. Это Шарль напрасно надеется. Но детей спасти можно. Пошли!

Я за ними увязалась, помогала Дезире нести маленькую Амору. Младшего мальчика, Стефана, по очереди несли королева Анна и тетя Лора. Старший, Леон, шел сам и прямо засыпал на ходу. Шли мы через дюны, и даже не тропинкой шли, а как бы наугад — в песке вязли по щиколотку. Вниз по дюне еще ничего, а вверх — хоть за кусты цепляйся. Потом возле старого маяка свернули и пошли сосновым лесом. Это было уже полегче.

Шли чуть не до рассвета. Забрались в такую чащобу, что и тропы нет так, полоса прошлогодней хвои между островками черничника. А сквозь малинник как знаешь, так и ломись. Тетя Лора все-таки жена коменданта гавани, плавала немного, знала звездное небо. Как-то она соображала, куда нам двигаться. И вывела к такой развалюхе — медведь на зиму себе поаккуратнее берлогу ладит.

— Пришли, — сказала. — Когда старого Алькуина из поселка за колдовство прогнали, он сюда перебрался. Но ты, королева, не бойся, колдун он добрый. У меня после Рауля детей долго не было, к нему сходила, пошептал над водой, напоил — Анна родилась, тезка твоя. Жаль, меня не было, когда его домишко жечь собрались, мы с мужем в Кульдиг ездили на юбилей Равноправной Думы. Я бы его отстояла.

— Но ты ведь и потом к нему ходила, — заметила королева.

— Пришлось, за приворотным зельем. Мой-то на старости лет совсем сдурел — два месяца у мельничихи прожил! Днем — в гавани, вечером — дома, приличие соблюдает, весь дом заснет, а он — шасть на мельницу. Однако удержала, отвадила… Алькуин! Это я, Лора, комендантская жена! Впусти, Алькуин, это Лора!

Дверь колдун изнутри, судя по шуму, выкорчеванным пнем подпер. Оказалось — от медведя. Медведь к нему в гости повадился. Конечно, у него были такие заклинания, чтобы дикого зверя отгонять. Но спросонья как-то не до заклинаний, он и решил, что пень надежнее.

Вышел старик бородатый, одетый довольно благопристойно для леса — в почти чистый кафтан, даже не в постолы, а в старые туфли на босу ногу, на плечах клетчатая накидка, словно у богатой деревенской хозяйки. Я тогда еще не знала, что подальше от моря мужчины тоже такие накидки носили в холод, а ночью они были вместо одеял. Я же в гавани росла, там моряки нарядные плащи носили, а рыбаки в ближнем и дальнем поселках — серые и черные, чтобы грязь не была видна.

— Ну, здравствуй, комендантша, — говорит. — Смотри, и племянницу привела! Здравствуй и ты, Неда.

Посмотрел он на королеву, посмотрел на ее детей.

— Этих, пожалуй, впервые вижу…

Вгляделся, насколько позволяла сальная свеча.

— Лора, ты сама-то знаешь, кого привела? — спрашивает. — Тебе жить, что ли, надоело? У меня от драгунского палаша лекарства нету!

— Потому и привела, что знаю, — отвечает моя тетя. — Надобно им помочь, Алькуин. Я тебе, между прочим, всегда помогала.

— И я тебе, — буркнул он. — Ну, что же ты предлагаешь? Пташками их обернуть? Не умею, а жаль. Здесь поселить? Глупенькая же ты тогда, Лора. Неужели ты думаешь, что их и тут не отыщут?

— Всех вместе отыщут. А если они разойдутся кто куда — так поодиночке трудно их найти будет. Малышей я по рыбацким семьям раздам. Старшую у себя спрячу. Вот с королевой труднее будет…

— Выдадут себя дети, — возразил старик. — Это же хоть и королевские дети, но малыши несмышленые. Им сколько не повторяй, что нужно хранить тайну, проболтаются, и как раз кому не надо! Даже и не словесно проболтаются…

— Ну, значит, ты и сам понял, что от тебя требуется, — обрадовалась тетя Лора. — Сильное, сильнейшее заклятие! Королевские дети должны начисто забыть, кто они такие! Стать, как все! То, что родители им передали, забыть напрочь! И вообще чем больше забудут — тем лучше. Только это их и спасет.

— Ты права, комендантша, — согласился колдун. — Только составить такое заклятье мудрено. Никогда мне это делать не доводилось. Ты же знаешь, я все больше с готовеньким работаю… Даже если составлю — откуда мне знать, сработает оно или не сработает? Может, оно с ограниченным временем действия окажется? На два месяца, скажем? А потом они все вспомнят?

— Хоть так… — вздохнула королева. — Хоть одного спасти…

И тихонько заплакала.

— Не плачь, — сказала ей тетя Лора. — Ты когда за него замуж шла, знала, что — обреченный. Знала, что в конце концов до него доберутся и уничтожат. Я вот хоть и любила, а замуж — не рискнула. И до меня у него подружка была — тоже смелости не хватило, хоть и родила ему дочку. У тебя же хватило отваги! Так что вытри глаза и возьми себя в руки.

— Я же совсем девочкой была, — прошептала королева. — Что я понимала? Ты же знаешь, как семнадцатилетние девчонки влюбляются? Сразу — и навсегда…

— Сидите здесь, вот, на бревнышке, — приказал колдун. — Я пойду, посмотрю в своих книгах, что тут можно сделать. А ты, комендантша, слушай чутко! Вас уже ищут, и сдается мне, что пойдут по следу с собаками. Услышишь собачий лай — пусть все в разные стороны разбегаются. Может, кто-то один уцелеет. Ждите… попробую помочь…

Взял свечу и ушел в развалюху. Поставил свечу на окошко, я заглянула снаружи — действительно, в толстенной книжище копается. Тетя меня от окна оттащила и шлепнула хорошенько.