Корректировщик (СИ) - Бадевский Ян

Утрамбовав в себя скудный завтрак, я задумался над дальнейшим маршрутом. Думаю, вы уже догадались, что залечь на дно ваш покорный слуга решил в окрестностях озера Байкал. В переносном смысле, разумеется.

Из Иркутска я мог бы отправиться в Анград — местный аналог Нижнеангарска. Город приличный, с населением в двести тысяч человек. Вот только крупные скопления народа меня начали утомлять. Хочется уединения, спокойствия, тишины. Откровений и прозрений. Разобраться в себе, научиться чему-нибудь новенькому и не стать при этом мишенью для спецслужб. Враждующие кланы тоже поперек горла. А посему мой тернистый путь лежит в глухомань.

Под глухоманью я подразумеваю старинный городок Монашинск, расположившийся на полуострове Святой Нос, вросшем в Байкал с востока. Там около двадцати тысяч жителей, а окрестности забиты монастырями. Уверен, вы сейчас подумали, что Ярослав слетел с катушек. Лезть в самое логово врага… туда, где готовят будущих блюстителей… Это самоубийство. Как минимум.

Не спешите с выводами.

Монашинск не связан с адептами Равновесия. Расположенные на полуострове монастыри — православные. Говорят, там даже старообрядческие скиты имеются. Открытие взвеси изрядно подкосило монотеистические конфессии, но полностью не похоронило. Верующие относятся преимущественно к числу мещан и крепостных. В деревнях позиции православия особенно сильны. Правда, священникам пришлось пересмотреть свои позиции по вопросам использования магии. Привести их, так сказать, в соответствие с государственной идеологией. В этой реальности магия не считается греховной. Колдуны-аристократы одарены Божьей благодатью, а взвесь — это печать Всевышнего. Далее обычная песня — всякая власть от Бога. Святое Писание слегка подредактировали, отправив целые главы в архив к апокрифам. В общем, мир, дружба, жвачка.

Что касается старообрядцев, то они хитрое колдунство не признали, удалились в скиты и практически утратили связь с внешним миром. Отказались от Паутины и благ цивилизации. Живут натуральным хозяйством. Рыбачат, грибочки собирают, огороды возделывают. Никому не мешают, их тоже не трогают.

Я вижу в городке громадный потенциал.

Во-первых, Монашинск никому не нужен. Здесь нет крупных производств, аристократические фамилии по пальцам можно пересчитать. Красивые места, хорошая экология — во-вторых. Подозреваю, что через Байкал проходят мощные эфирные завихрения. Да и взвеси тут предостаточно. И никакого Равновесия.

Посижу до лучших времен на полуострове.

А там посмотрим.

Из Иркутска я отправился на дирижабле в Гремячинск, а уже оттуда добирался до конечного пункта туристическим автобусом. Присоединился к экскурсии, организованной мелким туроператором. Видите ли, Гремячинск и Монашинск расположились в Забайкальском национальном парке, поэтому здесь чтут природу-мать. Самолеты вообще не летают, даже водородные. По воздуху курсируют атмосферные дирижабли и экранолеты с солнечными панелями. Автобусы только на водороде. Ежели кто увидит автомобиль на бензиновом или дизельном движке — туши фонарь. Тут же оштрафуют, причем на такую сумму, что еще внуки выплачивать будут, взяв кредит на правнуков. И вышвырнут из заповедника, к слову. Раньше, говорят, еще и права забирали. Вместе с тачкой.

Вообще, география Империума отличается от карты привычной мне России. Это несущественные различия, но они есть. Одни города отсутствуют вовсе — как, например, Долгопрудный. Другие имеют альтернативные названия. Третьи основаны не там, где я рассчитывал. А четвертые переживают упадок или, напротив, внезапно превратились в миллионники. Ничего удивительного тут нет. Миры развиваются по собственным законам, исторические события зачастую не совпадают. Я это к тому, что Монашинска в моей реальности не существует. Вместо этого городка — куча деструктивных поселков с нищим и озлобленным населением. Так вот…

Туристический автобус оборудован кондиционером, туалетом и телевизором. Два этажа, раскладывающиеся кресла. Минус только один — постоянные остановки. Я вынужден выбираться из салона вместе с толпой галдящих китайцев и фотографировать местные достопримечательности. Китайцы пользуются цифровыми камерами, я — планшетом. На меня, к счастью, не обращают внимания. Гид вообще не видит разницы между мной и гостями из Поднебесной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Автобус тащится с черепашьей скоростью, и я уже начинаю жалеть, что не вызвал обычное такси. В Иркутске я прикупил новенький смарт-браслет с предоплаченной симкой, установил «Везунчика» и теперь могу кататься в свое удовольствие по всему Империуму. Внимание, вопрос: какого рожна я полез к восторженным китайцам? Перестраховщик хренов…

В общем, я уже начал продумывать план побега, но гид неожиданно сжалился, переговорил с водителем и доставил нас в придорожный ресторанчик, где удалось славно отобедать. Настроение улучшилось.

К вечеру экскурсия завершилась.

Усталых и оголодавших, нас отвезли в Монашинск и заселили в местную гостиницу. Там я провел один вечер. Этого мне хватило, чтобы подыскать себе приличную квартиру на неделю. Везде, где только можно, я рассчитывался наличными.

Городок мне понравился. Сонный, погруженный в осеннее увядание, с неспешным укладом и практически полным отсутствием транспорта на улицах. За полчаса я пересек Монашинск из конца в конец, выбрался к Чивыркуйскому заливу, и, спустившись к песчаному бережку по скрипучей деревянной лестнице, залип на горы. Пологие, лесистые, без роскошных снежных шапок, но горы. Впрочем, если присмотреться к южной оконечности залива, можно заметить, что вершины начали слегка белеть. В нескольких сотнях метров от меня кто-то расставил палатку на песке. Бесформенное желтое пятнышко.

По глади залива скользил катер.

Сам город был малоэтажным, а дома выглядели весьма своеобразно. Преимущественно деревянные конструкции с двухскатными крышами. Изредка попадались модернистские коробки гостевых домов. Многоквартирные здания в Монашинске надо поискать. Максимум — два-три этажа и пара подъездов. Очевидный минус. Соседей мало, ты у всех на виду. Если ведешь себя странно, тут же начинают присматриваться и строчить анонимки в «компетентные органы». Такой у нас народ, что поделать. А я разночинец, и вынужден играть по правилам «своего» социального слоя.

С долгосрочной арендой дела обстояли сложнее. В сети — пара предложений. На сайте местного магистрата — девственная чистота. Пораскинув мозгами, я приобрел местную газетенку, «Голос Катуни», пролистал ее, изучая новости, и сосредоточился на изучении последнего разворота. Квартиры либо продавались, либо обменивались на жилье в Гремячинске. С доплатой. Остальную часть рекламной колонки занимали объявления по реализации подержанных лодок, электромобилей, велосипедов и мебели.

Так, сказал я себе.

Придется действовать нестандартно.

Я поселился на втором этаже гостевого дома, относящегося к категории новомодных «коробок» с плоскими крышами. Просторные террасы, массивные квадратные колонны, раздвижные панорамные окна. По четыре комнаты на каждом этаже, все заняты. Вот только туристы скоро уедут, сезон отпусков схлопнется. Уверен, с октября отель будет пустовать.

Пообедав в столовой рядом с центральной площадью, я вернулся к себе и начал действовать.

— Добрый день.

Девушка-администратор отвлеклась от смартфона и посмотрела на меня. Работать ей явно не улыбалось.

— Я бы хотел поговорить с хозяином гостиницы.

Девушка насторожилась:

— Он редко сюда приезжает. Человек занятой, сами понимаете.

Ей сложно воспринимать меня всерьез. Семнадцать лет, выгляжу на пятнадцать. Даже на четырнадцать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Прекрасно понимаю, — я даже не делаю попытки сдвинуться с места. — И всё же, мне очень нужен номер его телефона.

Еще три минуты уходит на уламывание администраторши, после чего я получаю нужную информацию. «Занятой человек» сразу поднимает трубку.

— Виктор Георгиевич?

— На проводе, — раздается насмешливый голос.

— Я бы хотел снять номер на всю осень. И даже на зиму. Скидку предоставите?