Боясь тебя (ЛП) - Рейд Б. Б.

Я заморгал от этих воспоминаний и покачал головой. Я впал в транс, заново переживая свое прошлое.

— В восемь лет вместо того, чтобы учиться читать, я учился быть садистом-психопатом. Это была практика, моральная подготовка к будущему. Пока я не стал старше, не понял, почему они выбирают таких маленьких детей.

— Почему?

— Их легко развратить. Из них можно сделать кого угодно. Они также верят во все, что ты захочешь. Когда я достиг совершеннолетия, то был бы сильнее и психически способен выполнять необходимую им работу. — Я потер свой подбородок и сказал, подумав: — Это действительно умно.

Она не колеблясь поправила меня:

— Это отвратительно, Киран.

— И это тоже.

— И что потом?

— Я был испорчен. Я зашел так далеко, что меня больше ничего не беспокоило. Так продолжалось до тех пор, пока не появилась Лили. Я много слышал от других детей об их жизни с родителями, но никогда не удосужился сблизиться ни с кем из них. Либо мой вид заставлял их молчать, либо я делал это собственноручно, но Лили…

Она боролась со всеми, включая меня. Она никогда не позволяла мне игнорировать ее, а затем заставила меня захотеть защитить ее, что я и сделал. Она меня меняла. Я начал колебаться, стоит ли тренировать и наказывать других детей за объедки со стола, казалось, оно того уже не стоило. Это не имело смысла, пока Марио не уехал, оставив меня с дядей.

— Что имело смысл?

— Что если бы не Марио и жадность моего отца, я бы никогда этого не сделал. Даже после ее смерти.

— Что ты имеешь в виду?

— Я бы умер, Лэйк. Мертва или нет, уже не имело значения, но Лили уже была в моей голове. Она была светом и моим сознанием. Я бы не смог тренироваться, и в конце концов они бы меня убили.

Глава 29

Лэйк

Мы закончили ужин в ошеломленном молчании. Он дал мне многое для размышления, но его прошлое, каким бы темным оно ни было, не заставило меня хотеть его меньше.

— Что ты собираешься делать с Марио и Артуром? Почему ты их еще не сдал?

— Когда Артур заключил со мной сделку, я убедил его, что безопаснее будет сдать его после окончания школы. Если бы я привел его раньше, это усилило бы его подозрения.

— Значит, тебе приходится делать вид, что все в порядке?

Он кивнул, но не стал вдаваться в подробности.

— Хочешь десерт?

— Я в порядке. К тому же, это у тебя день рождения, — улыбнулась я. Он удивленно посмотрел вверх. — Мы должны принести тебе торт.

— Я бы предпочел, чтобы на десерт была ты.

Его голос стал глубже, глаза потемнели, и я просто знала, что если бы он мог, то увез бы меня прямо сейчас.

Киран заплатил за ужин, и мы молча поехали обратно в Сикс-Форкс. Только когда он подъехал к моему дому и проводил меня до двери, он заговорил:

— Спасибо, что стала моей первой на день святого Валентина. — Он украл поцелуй, наполненный эмоциями и отчаянием. Я решила, что милый Киран гораздо лучше плавит трусики, чем задумчивый Киран.

Когда он наконец отпустил меня, и я собиралась пожелать спокойной ночи, входная дверь открылась и в дверях стояла тетя Карисса вместе с Джексоном.

По выражению лица тети я могла сказать, что она недовольна, и, учитывая то, что сказал мне сегодня утром Киран, я точно знала, почему. Мне только сейчас пришло в голову, как сильно он на самом деле рисковал, просто пригласив меня сегодня вечером на ужин.

— Лэйк, нам нужно поговорить. Киран, тебе пора домой.

Не говоря ни слова, он повернулся, чтобы уйти, не осмелившись еще раз поцеловать меня. Моя тетя молча наблюдала, и когда он уехал, я вошла внутрь вместе с ней и Джексоном.

— Лэйк, я думала, что ясно выразила свои чувства по отношению к нему.

— Почему ты не сказала мне, что подходила к нему?

— Он не тот, за кого себя выдает.

Если я скажу ей, что точно знаю, кто такой Киран, это только ухудшит эту ночь.

— Твои родители были самыми мягкими людьми. Вот почему я никогда не понимала, почему они выбрали именно ту профессию.

— Что ты имеешь в виду?

В семь лет я никогда не думала, что они могут быть кем-то другим, кроме моих мамы и папы. Для меня этого было достаточно. После их исчезновения я вообще не позволяла себе думать о них, а тем более о том, как они зарабатывали на жизнь.

— Энджи и Томас специализировались на жертвах жестокого обращения с детьми. — У меня сжалось горло, когда я услышала их имена, а она остановилась, словно взвешивая свои слова.

— Они были социальными работниками?

— Нет, дорогая. Они не были социальными работниками. Они работали на ФБР. Вот как они встретились.

Ошеломление.

Шок.

Тишина.

Все три слова могли описать то, как я выгляжу снаружи, но ни одно из них не приблизилось к тому, чтобы отдать должное эмоциям, сеющим хаос внутри меня.

ФБР? Мои родители?

— Как мои родители могли работать на ФБР? — То немногое, что я могла о них вспомнить, было таким обычным. День за днём наша жизнь сводилась к одному и тому же распорядку, установленному и отрепетированному моими родителями.

— Твоя мать всегда мечтала когда-нибудь изменить мир, и поэтому в тот день, когда она объявила, что ее приняли в Академию, я поняла, что она нашла свое призвание.

— Какое это имеет отношение к их исчезновению? — Тетя Карисса встала, чтобы налить еще одну чашку кофе и наполнила серо-оранжевую кружку до отказа горячим эспрессо.

— Тем летом, они оставили тебя здесь не из-за отпуска. Это было задание. Они действовали под прикрытием, чтобы уничтожить сеть работорговцев детьми, которой удавалось ускользать от федералов в течение довольно долгого времени.

Я уже чувствовала, как мое сердце бьется быстрее. Это не могло быть одним и тем же. Судьба не могла быть такой жестокой.

— Откуда ты это знаешь? Разве федеральные расследования не являются сверхсекретными?

Грустная улыбка раскрыла ее губы:

— Твоя мать никогда не умела хранить секреты. Кроме того,… она хотела подготовиться к будущему.

— Что с ними случилось? — Это прозвучало скорее, как требование, чем вопрос. Мой разум уже соединял точки, но мне нужно было это услышать. Никогда за миллион лет я бы не подумала, что Киран и мое прошлое связаны.

— О, Лэйк. Ты уверена, что готова это услышать? Это не обязательно сейчас.

Я говорила, несмотря на болезненный комок, застрявший у меня в горле:

— Да, это так.

Узнав, что мои родители были агентами ФБР, это стало последним ударом по моим очень хрупким воспоминаниям о них. Скудные остатки рассыпались и разбились, когда я поняла, что все это ложь.

Она посмотрела на Джексона, и между ними прошло молчаливое сообщение. Если раньше я не была уверена, то теперь знала наверняка, что между ними двумя что-то происходит. Нечто большее, чем расследование.

Когда он кивнул, казалось, придавая ей необходимую силу, она начала говорить:

— Марио Фултон — бывший агент ФБР, которого уволили по подозрению в коррупции. Ему поручили расследовать исчезновение Лилианы Уэст. Когда ее похитили, она была маленькой девочкой примерно твоего возраста.

О, нет… Лили.

— Марио был членом того же подразделения, что и твои родители. Он их хорошо знал.

— Мои родители тогда были напарниками?

Она покачала головой, а затем вытерла слезу:

— Твой отец там был напарником Марио.

— Что? — Мое дыхание замедлилось до одиночных резких вздохов.

— Он был тем, кто возбудил подозрения против Марио после того, как обнаружил доказательства деятельности сети детского рабства. Но когда эти улики начали исчезать, а организацию становилось все труднее и труднее отслеживать, он начал подозревать Марио.

— Но почему?

— Между ними была договоренность, что один из них проникнет туда, а другой останется в стороне в качестве подстраховки на случай, если дела пойдут не так, как планировалось. Марио вызвался быть кротом.

Я кивнула, а затем спросила:

— При чем здесь моя мать?

— Когда твой отец сообщил о Марио, его отстранили до тех пор, пока не будут найдены дополнительные доказательства его вины. После этого он стал жуликом. Когда у твоего отца было достаточно улик, чтобы обвинить его и найти человека, стоящего за похищениями детей, он предложил привлечь его к ответственности. Твоя мать не хотела оставлять его на милость другого ненадежного партнера, поэтому поехала с ним.