Нарисованная смерть (Глаза не лгут никогда) - Джорджо Фалетти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джордан положил руку на плечо Морин и не удержал волнения в голосе:
– Тут что-то не так. Изложение событий не соответствует тому, что…
Он не закончил фразы. Рубен не мог понять, что он имеет в виду, а Морин отлично его поняла.
Пальцы Джордана выбивали нетерпеливую дробь по спинке кресла.
– Найди мне больницу «Самаритен» в Трое.
Морин открыла «Желтые страницы», и вскоре на экране появились все реквизиты больницы.
Джордан снял трубку и набрал номер. Телефонистка отозвалась мгновенно:
– Больница «Самаритен», слушаю вас.
– Мне надо поговорить с отделом кадров.
– Одну минуту.
Зазвучала мелодия коммутатора, и вслед за ней послышался решительный голос:
– Майкл Стиллз.
– Добрый день, мистер Стиллз, мое имя Джордан Марсалис, я звоню по поручению мэра Нью-Йорка.
– Ну ясное дело. Вы уж извините, что заставил вас подождать, я разговаривал с президентом Соединенных Штатов.
Джордан восхитился быстроте его реакции и ничуть не обиделся. Чего-то подобного он и ожидал, только не в таком шутливом тоне.
– Мистер Стиллз, я понимаю ваше недоверие. Я бы приехал сам, но дело не терпит. Если угодно, можете позвонить через коммутатор в Грейси-Мэншн и спросить меня. Я брат мэра.
– Да ладно. Ваш голос меня убедил. Чем могу быть полезен?
– Мне нужны сведения о вашей сотруднице. О медицинской сестре по имени Тельма Росс. Работает ли она еще у вас, и если нет, могу ли я узнать ее адрес.
Паузу в трубке сопроводил горестный вздох.
– А-а, Тельма. Бедная девочка…
Джордан прервал его, чтобы второй раз не слушать изложение газетной заметки:
– Я знаю, что случилось с ней и ее сыном. Мне надо установить, где она сейчас.
Он представил себе скорбное лицо Стиллза, пустившегося в воспоминания.
– Мы все ее так любили. Очень добрая девочка и прекрасный работник. К сожалению, она не смогла оправиться от горя. Впала в депрессию, а потом в кататонический ступор. Сейчас она в клинике для душевнобольных.
– Как называется клиника?
– Не помню точно – то ли «Кедры», то ли «Дубы», что-то в этом роде. Кое-кто из наших ее навещает, я слышал, это вроде бы на северной окраине Саратога-Спрингс. Наверняка там только одна такая клиника.
– А как мне найти ее мужа?
– Тельма не замужем. Она одна растила мальчика.
– Благодарю вас, мистер Стиллз. Вы мне очень помогли.
Джордан закончил разговор, но еще какое-то время держал руку на трубке, словно вновь прокручивая в уме его подробности.
– Тельма Росс лежит в клинике душевных болезней в Саратога-Спрингс. Не знаю, что это даст, но думаю, нам надо ее навестить.
По его тону Морин поняла, что к мэру они уже не пойдут и не станут объяснять причину своего визита. И это не особенно огорчило их обоих.
Поблагодарив Рубена, они покинули кабинет и направились по коридору к выходу.
Доусон стоял на пороге и смотрел им вслед, пока они не свернули за угол. После чего закрыл дверь, достал из кармана сотовый и набрал номер, под которым в его справочнике значилась некая благотворительная организация.
Когда ему ответили, он даже не потрудился назвать себя. Изменив своему пресловутому бесстрастию, он понизил голос почти до шепота:
– Передайте мистеру Вонгу, что у меня есть новости, которые могут его заинтересовать.
43
Вертолет летел на север над Гудзоном на высоте семисот метров.
Из окошка Джордан видел, как тень машины скользит по взрябленной поверхности воды, как будто пытаясь догнать сотворившее ее чудовище. По просьбе Джордана Кристофер без лишних вопросов выделил им свой вертолет «Августа-Белл АВ 139», который, взлетев с Манхэттенского вертолетного аэродрома, взял курс на Саратога-Спрингс. Предварительно они связались с клиникой «Дубы», где лежала Тельма Росс. От главврача Колина Норвича Джордан узнал, что при клинике оборудована площадка для посадки вертолетов.
И теперь они с Морин сидели рядышком за креслом пилота. Несмотря на то, что кабина была звуконепроницаемая, они последовали совету вертолетчика и надели наушники со встроенным переговорником, чтобы во время полета можно было общаться, не перекрикивая шум лопастей.
Джордан нажал кнопку, исключавшую из связи пилота, и обратился к Морин, которая откинулась на спинку кресла и закрыла глаза под темными очками.
– Одного я никак не могу понять…
По ее мгновенному ответу Джордан понял, что она не дремлет, а думает так же напряженно, как он.
– Любопытно, я тоже. Давай проверим, совпадут ли наши мысли.
– До сих пор все твои видения подтверждались. Если все так и было, если Джулиус Вонг действительно убил сына Тельмы Росс, почему она на него не заявила?
– Вот именно.
– Будем надеяться, что она сумеет нам что-нибудь объяснить, хотя по тону врача я понял, что он в этом сомневается.
Они переглянулись. Летя на семисотметровой высоте, они, казалось, повисли над еще большей бездной, чем в этом ящике из стекла и стали, который вспарывал своим шумом и ветром тишину окрестных полей.
Морин вновь уставилась в окошко, наблюдая, как вертолет выруливает вправо. Ее голос прозвучал в ушах Джордана ясно и горько, словно его собственная недобрая мысль:
– Кто-то поставил людей перед выбором «быть или не быть», еще кто-то – перед выбором «иметь или не иметь». А у меня выбора нет, я хочу только понять.
Перед мысленным взором Джордана вдруг всплыл «Плот Медузы» – громадное полотно, что он видел в доме Шандели Стюарт. Он бы не удивился, если б сейчас нашел там в толпе терпящих бедствие свое лицо и лицо Морин.
Быть может, потому, что не был в нее влюблен, Джордан чувствовал, что она близка ему, как никто и никогда в жизни. То, что случилось с ним два дня назад, позволило ему еще больше проникнуться историей этой странной итальянки, которой столько довелось пережить. Когда он смотрел на Лизу в резком контрасте расползающегося алого пятна на блузке и мертвенно белого лица, ему довелось кожей ощутить, что чувствовала Морин, глядя на простертое перед ней тело Коннора Слейва.
Лиза…
Вчера вечером, после визита в Грейси-Мэншн, он, несмотря на заверения доктора Леко, все же заехал в больницу Святого Винсента повидать Лизу. Его на минутку пропустили к ней в палату; войдя на цыпочках, он застал ее спящей. Бледная и прекрасная, с волосами, разметавшимися по подушке, она казалась не пациенткой на больничной койке, а художественным фотопортретом с выставки. График ее сердцебиения, ползущий зеленой линией по экрану монитора, наверняка был равномерней, чем у него.
Видимо, краем сознания почувствовав его присутствие, Лиза на миг открыла затуманенные снотворным глаза; по губам ее скользнула легкая улыбка и тут же уплыла в то неведомое, лишенное боли пространство, куда временно поместили ее лекарственные препараты. Джордан вышел бесшумно, как и вошел, оставив Лизу в глубоком сне, который к нему потом не шел всю ночь.
Пилот поднял правую руку, потом указал вниз, где расстилалось озеро Саратога.
Джордан включил кнопку связи с вертолетчиком.
– Нам нужен северный край озера.
Он снова увидел быструю игру светотени на поверхности воды, когда машина разворачивалась и снижалась. Спутниковая навигационная система позволила пилоту в точности определить место посадки, и, наконец, тень летательного аппарата, всю дорогу гнавшаяся за ним, не зная, что она всего лишь его копия, намертво приклеилась к оригиналу.
Во время посадки Джордан сверху обозревал два здания больничного комплекса в зеленой зоне, включавшей в себя яркий английский газон, аккуратный низкорослый кустарник и раскидистые деревья. Одно здание было поменьше, прямо возле вертолетной площадки. Второе, справа от него, оказалось внушительной постройкой, за которой начинался парк.
Пилот заглушил двигатели. Джордан и Морин вышли, инстинктивно пригнувшись под вихрем вращающегося винта, и по обсаженной дубами аллее двинулись к человеку, вышедшему из большого здания им навстречу. Джордан шел и любовался великолепным фасадом светлого камня, с большими окнами, пока они не поравнялись с встречавшим их человеком.
Он протянул ему руку и повысил голос, перекрывая замедляющееся шуршание огромных лопастей.
– Здравствуйте. Джордан Марсалис и Морин Мартини, сотрудник итальянской полиции.
Высокий, почти вровень с Джорданом, шатен дружески пожал им обоим руки и тоже представился:
– Колин Норвич, главный врач больницы, мы с вами говорили по телефону. Добро пожаловать.
– Спасибо. Мы вам очень признательны за прием и за предоставленную возможность повидать вашу пациентку.
Ведя их ко входу, откуда только что появился, главврач пожал плечами.
– Вы сказали, что дело очень важное. Не знаю, чего именно вы от нее ждете, но боюсь, она мало чем сможет вам помочь.
