Аномалии - Сэди Тёрнер

Поэтому, пока остальные Заступники планировали наступление, Каликс и Блу разговаривали.

И ждали.

ГЛАВА 27

Я полна решимости

Может мы и потеряли нашу силу и элемент неожиданности, но мы точно не проиграем. Собек забыл об одной вещи: он на моей территории, где я имею преимущество.

Добираемся до Океанской Общины поздно ночью и сразу прокрадываемся к моей пещере. Это место, о котором не знает никто. Это место, где мы будем в безопасности. Мы собираемся напасть на рассвете, прежде чем Собек успеет собрать свои войска. Насколько нам известно, наш Мировой Лидер думает, что мы хотим атаковать Опреснительный Завод. Именно туда он и направит Заступников. Своих Лиэнов и гибридов.

Я думаю по-другому.

С самого начала план состоял в том, чтобы добраться до центра его системы ― углеродной камеры с красной крышкой ― через которую фтор вбрасывается в воду. Весь лабиринт трубопровода ведет к центру сети, которому необходимо шунтирование. Мой папа всегда хотел быть хирургом, оперировать людей. Но, когда он был запечатлен с моей мамой в Лагере Монарха, его направили в Океанскую Общину, а не в Учебную Общину или к Заступникам. Однако он продолжал учиться. Он мог часами рассказывать о разных способах спасения человеческого тела. Мне всегда было скучно на таких уроках, но теперь я понимаю их цель. Он обучал меня. Папа постоянно рассказывал об операциях на открытом сердце, в частности о шунтировании. Хирург берет вену или артерию из груди, ноги или другой части тела и соединяет ее с закупоренной артерией. Новая артерия обходит блокировку, и, таким образом, сердечная мышца получает насыщенную кислородом кровь. Что-то подобное я собираюсь сделать с водопроводом Собека.

Я сделаю ему шунтирование.

Единственная, кто знает об этом ― Тадж. Мы вместе это спланировали. Хотя все остальные считают, что мы собираемся взорвать водопровод, но это было бы глупым решением, так как воду все равно нужно опреснять. Но теперь уже без добавления токсинов Собека.

Добравшись до пещеры, мы разделяемся: Лаклан проверяет охранную систему на Опреснительном Заводе, Магнум направляется на поиски динамита и гаечного ключа, а Кай «одолжить» какой-нибудь транспорт, после миссии нам необходимо будет быстро добраться назад до дирижабля, и нет никого лучше в угоне моторглайдов, чем Кай. Мы же с Зилли просто поднимаемся в пещеру.

Я вытаскиваю из-за камня рюкзак отца и начинаю изучать его схемы. После моего депрограммирования, его план стал мне ясен. Это не просто каракули: это чертеж сложного лабиринта, ведущего к углеродной камере. Теперь я понимаю карту и выбираю наилучший для себя путь, как доплыть до места и выполнить задание. Я также понимаю, что «тест» Тадж, когда она бросила меня в колодец на два дня, имел практическую выгоду. Ей нужно было убедиться, что я сохраню рассудок, оказавшись в воде в экстремальных условиях. Ей нужно было проверить, что я смогу концентрироваться на настоящем и возможностях, которые у меня есть в такой ситуации.

― Что произойдет, когда ты доберешься туда? ― спрашивает Зилли.

― Мне нужно будет пересоединить трубы, чтобы они шли вокруг углеродной камеры.

― И как ты это сделаешь?

― Посмотри на чертежи моего папы. Видишь эту трубу, она идёт внутрь и из камеры? Мне нужно будет соединить трубу, ведущую в камеру вот с этой трубой. Таким образом, она не будет проходить через камеру, в которую через нее вбрасывается фтор.

― А разве они не смогут вернуть все назад? ― Почему восьмилетка меня допрашивает? Мы зашли уже так далеко, и это ― наш план.

― Нет, ― говорю я, но уже не таким уверенным голосом. ― Им потребуется пара месяцев, чтобы понять, что произошло.

― Разве?

― У тебя есть предложение получше? ― С этой девчонкой мне не хватает никакого терпения.

Зилли просто улыбается, не обращая внимания на мое язвительное настроение. Она передает мне пакет витаминов, оставленный моим отцом.

― Мне кажется, сейчас не самое лучше время беспокоиться о питании, ― говорю я.

― Мой папа был ученым, ― отвечает Зилли. ― Витамины не были его основным видом деятельности. А вот создание антидота к раствору фтора был. И какой самый лучший способ вынести сильнодействующие химикаты с завода, чтобы никто не заметил? Сделать это у всех на виду. ― Она улыбается. ― Витамины.

― Твой папа? ― Я потеряла дар речи.

― Мой папа, ― повторяет она.

― Но ты не можешь быть…

― Я могу, ― объявляет она. ― Зилли ― означает тень. Я была под землей очень долго, была вроде тени. Но теперь я здесь, и, наконец, могу быть собой.

― Сан? ― У меня перехватывает дыхание.

― Я всегда была рядом с тобой, Кива. Наблюдала за моей сестрой с грустными глазами. Харидживан вырастил меня в маяке, я всегда была рядом. Я видела папу много раз. Нельзя было, чтобы ты меня заметила. Это бы поставило все под угрозу.

― Я видела твою комнату. В маяке. ― Я в таком шоке, что едва выдавливаю из себя слова.

― Знаю. Поэтому я побежала вперед. Предупредить Харидживана и Инелию. Они ушли через потайную дверь. Они в безопасности.

― Инелию?

― Да. Она предписанный партнер Харидживана. Она была одним из главных шпионов Тадж с самого начала Лагеря Монарха. Одной из причин, почему Собек создал ЛМ-5, было выявление гибридов с доминантной ДНК. На протяжении многих лет было столько пар между Лиэнами и людьми, что гены Лиэнов сильно смешались, кроме нескольких, у которых они доминируют. Даже родители не знают, какой ген будет доминировать у их детей. Инелия находила этих людей для восстания. Когда вас запечатлели, и твой предписанный партнер не пережил мучений, которые вытерпела ты, она донесла об этом. Она рассказала папе, и они придумали, что меня заберут после рождения. Для того чтобы уберечь меня, но больше, чтобы защитить тебя.

― Каким образом?

― Я наблюдала за тобой всю свою жизнь. Это то, чему меня учили. Я следовала за тобой с тех пор, как отец взорвал дом.

― Что? ― Я не уверена, что готова ко всей этой правде. ― Он поджег дом?

― Да, он должен был направить тебя в Лабиринт. Люди Собека тоже наблюдали за тобой. Гибриды пользуются огромным спросом из-за наших возможностей. Большинство заманивают на темную сторону. Нам же удалось присоединиться к добру.

― Ты такая маленькая.